– У Вас трое детей. Они играют в футбол?

– Сыновья любят теннис, но муж – бывший футболист. Дядя и братья тоже играли в футбол в семидесятых-восьмидесятых. Когда мы с мужем вернулись из Франции в Сенегал в 1987 году, его сразу же назначили президентом одного из местных клубов. В то время сенегальский футбол был совсем нищим, так что каждую субботу я собирала у ребят форму и стирала ее у себя дома. Еще иногда готовила им обед, ходила на встречи мужа с командой, поддерживала их психологически перед матчами. Ну и, конечно, всегда болела за команду на трибунах.

– У Вас есть любимый клуб?

– Раньше у каждого члена моей семьи была любимая команда. Нам с мамой больше всего нравился Карл-Хайнц Руммениге и мюнхенская Бавария. Он был хорошим игроком, да и до сих пор неплохо выглядит. Отец и мои шестеро братьев терпеть его не могли из-за нас с мамой.

– Вы все еще смотрите футбол?

– Мы с мужем смотрим все чемпионаты; каждый вечер только и делаем, что переключаем с одного матча на другой.

– В Вашей родной стране вряд ли привыкли к тому, что женщина может стать таким важным лицом.

– Сенегальское общество довольно консервативно. Обычно роль женщины заключается в том, чтобы следовать за своим мужчиной, но мой муж открыт для новых веяний.

– Когда началась Ваша карьера?

– В 1987 году я работала торговым агентом в сенегальской международной фирме, которая занималась удобрениями. Приходилось много путешествовать во все страны, производящие хлопок: от Мали до Бенина, от Камеруна до Буркина-Фасо, от Франции до Венесуэлы. Позже я встретилась с одним французом, он предложил мне должность в римском отделе логистики Всемирной продовольственной программы.

– Сперва Вы хотели стать учителем. Чему Вы собираетесь учить на новой должности в ФИФА?

– Я присоединилась к ФИФА в трудные времена. Из-за финансовых скандалов репутация организации очень сильно пострадала – мы должны ее восстановить. Также необходимо позаботиться о доверии рядовых работников ФИФА к собственному руководству, ведь многие были шокированы размером зарплат и премий высокопоставленных должностных лиц. Не стоит забывать и об отношениях с деловыми партнерами. Я считаю, что футбол может достучаться до кого угодно на этой планете. Это самое популярное в мире развлечение, футбол может мобилизовать и объединять людей как ничто другое.

– Новая четвертая статья Устава ФИФА касается с социальной интеграции и гендерного равенства.

– Гендерное равенство – это один из самых популярных вопросов среди руководства ФИФА. Мы пытаемся привлечь как можно больше женщин на руководящие должности.

– И как успехи?

– Я была удивлена количеством женщин в исполнительных комитетах. Это говорит о том, что люди готовы преодолевать любые преграды: культурные, политические, расовые, этические и гендерные. У меня на родине говорят: "Воспитывая женщину, воспитываешь целый народ". Я глубоко уверена, что от этого выиграют все. И президент Инфантино полностью поддерживает назначения женщин на любых уровнях в организации. От среднего уровня и ниже соотношение мужчин и женщин примерно 50/50, но мне бы хотелось видеть больше женского пола на руководящих должностях.

– Футбол поможет расширить права и возможности женщин?

– Футбол – это самый эффективный мобилизатор в мире. Во времена гражданской войны в Либерии 1996 года стороны прекращали воевать лишь в дождь и во время футбольных матчей, при том, что сражения шли и на Рождество, и на Рамадан.

– В Античности было запрещено воевать во время олимпийских игр.

– В Руанде тоже. Через несколько лет после геноцида 1994-го две противоборствующие стороны приняли участие в программе ООН и ФИФА – они вместе обустроили футбольное поле. Очень скоро оно стало платформой для примирения и укрепления социальной сплоченности. Те, кто ненавидел и убивал друг друга, начали общаться, делать что-то вместе. А это ведь были молодые люди в возрасте от 17 до 27 лет.

– Вам пришлось покинуть неплохую должность в ООН.

– В ООН я могла работать лишь с одной страной. Теперь я могу помогать всему миру. Я считаю, что ФИФА – это та же ООН, только для футбола. Мне хотелось бы наладить более тесное партнерство с ООН, вывести футбол в авангард борьбы против социального угнетения, бедности и голода. Мы можем добиться намного большего, чем сейчас, и сделать мир лучше.

– Сколько необходимо времени, чтобы ФИФА вернула доверие к себе?

– Как минимум шесть месяцев – нужно ведь продемонстрировать какие-то результаты. Так что нам стоит снова встретиться и поговорить об этом в декабре. Если в других странах, где права человека подвергаются угрозам, удастся повторить то, что происходит в Катаре в рамках подготовки к чемпионату мира 2022 года, это будет успех.

– Ну и напоследок: есть ли будущее у африканского футбола?

– В Африке очень любят футбол. Наш континент снабжает игроками все лучшие чемпионаты мира. Во Франции, в Англии, в арабских странах лучшие футболисты – это выходцы из Африки. Нам нужно уметь пользоваться уникальными качествами наших игроков, чтобы поднимать уровень футбола и у себя дома.

– Когда африканская сборная сможет победить на чемпионате мира?

– Сенегал неплохо выступил на чемпионате 2002 года в Японии и Корее, мы дошли до четвертьфинала. Почему же не попробовать пробиться в одну вторую на турнире в России или Катаре? В 2002-м Сенегалу удалось победить чемпионов мира – французов. Так что для нас они уже и так чемпионы (смеется)!

Перевод Юрия Паустовского