Другими словами, черт голову сломит во всех этих тонкостях и премудростях большой игры и сопутствующего ей большого бизнеса. Допинг, договорные матчи, односторонние отказы от контрактных обязательств – все чаще и чаще баталии с зеленых полей переносятся в душные комнаты различных судебных инстанций. Тем не менее, подноготная всех этих юридических перипетий часто остается покрытой мраком для среднестатистического фаната футбола. Вместе с Маркияном Ключковским, партнером юридической фирмы «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» и одним из главных экспертов в сфере спортивного права в Украине, мы попытаемся ответить на главные вопросы, касающиеся взаимодействия различных правил и норм и любимой игры миллионов.
 
1. Почему очень долго возникали различные трения между ФИФА и ведущей антидопинговой организацией ВАДА?
 
ФИФА, как известно, очень не любит любое вмешательство в свою деятельность и всячески пытается сохранить свой собственный замкнутый мир. ВАДА, между прочим, очень серьезная организация, которая имеет международный статус, основанный на соответствующей конвенции, тем не менее, ФИФА очень долго удавалось избежать прямого влияния ВАДА. Однако в последнее время большинство стандартов и правил ВАДА имплементированы на уровне ФИФА и УЕФА.
 
2. В чем причина разнообразных наказаний футболистов, пойманных на употреблении допинга – от нескольких месяцев до пары лет?
 
Наказание зависит от многих факторов. Во-первых, весь «допинг» делится на две категории – запрещенные вещества, включающие те, которые помогают добиваться повышения результатов (допинг в обычном понимании этого слова), и так называемые «специфицированные» вещества, которые тоже запрещенные, но могут допускать их «недопинговое» использование. Среди таких веществ, например, обычные препараты, которые могут, впрочем, помогать выводить допинг из организма или маскировать его применение. Наказание за употребление разных веществ может быть разное. Кроме того учитываются как отягчающие, так и смягчающие обстоятельства. К примеру, есть известное дело велогонщика Александра Колобнева. Несмотря на то, что его уличили в употреблении допинга, ему удалось избежать наказания, доказав, что препарат, вмещающий запрещенное вещество, ему выписал врач, для применения такого препарата у него были все медицинские предпосылки, он покупал лекарство в сертифицированной аптеке и прочее – речь шла именно о «специфицированном» веществе. Все эти факторы, вместе с сотрудничеством самого Колобнева со следствием, в итоге дали возможность российскому
велогонщику избежать дисквалификации. Кстати, стандартное наказание за допинг – два года в случае первого нарушения. Но, учитывая упомянутые выше факторы, наказание может существенно различаться (от несколько месяцев до 4 или даже 8 лет). Нарушившие антидопинговые правила во второй раз могут быть дисквалифицированы пожизненно.
 
3. Почему в Европе за договорные матчи сажают в тюрьму, в Украине же даже и футбольных санкций не дождешься?
 
В Европе во многих странах действует специализированное законодательство, которое устанавливает гражданскую, административную и даже уголовную ответственность за участие в договорных играх. В Украине есть только дисциплинарные правила ФФУ, которые ведут, в лучшем случае, к снятию очков, денежным штрафам или дисквалификациям. Вопрос их эффективности и применения остается открытым. Правда, недавно в Верховной Раде Украины зарегистрировали законопроект, который устанавливает понятие договорного матча, ответственность лиц за участие в организации и проведение таких игр, процедуры расследования, сотрудничества между правоохранительными органами и Федерацией футбола Украины и прочее. Посмотрим, как будет дальше. В Европе же в расследовании договорных игр принимает участие полиция и прокуратура, уличенные лица получают реальные уголовные строки. Ярким примером является Италия, но подобным могут похвастаться и другие страны, в частности, Германия, Турция. Например, прокуратура немецкого города Бохум расследовала преступную систему организации договорных игр, и, в частности, по результатам этого расследования украинский судья Олег Орехов был пожизненно дисквалифицирован. Недавно, громким заявлением разродился Европол. Стоит помнить, однако, что Европол – это не международная полиция, а организация, которая координирует действия органов внутренних дел с разных стран. Пока в заявлениях, тиражируемых СМИ, много пиара и мало конкретики, тем не менее, важно, что данная проблема обрела серьезный международный статус, и борьба с ней принимает скоординированный характер.
 
4. Почему в Украине игрок, в соответствии с трудовым законодательством, не может написать заявление об увольнении и поменять клуб?
 
К сожалению, украинское трудовое законодательство само по себе устаревшее и не отвечает реалиям, сложившимся на рынке труда, не говоря уже о такой специфической области как профессиональный футбол. Поэтому украинское трудовое законодательство фактически никак не применяется к футболу – футбольные отношения существуют в «параллельном измерении». Есть прецеденты, достаточно вспомнить скандальный переход Константина Кравченко. В баскетболе, к примеру, один игрок так и сделал – написал заявление об увольнении в связи со сменой места работы и проживания и перешел в другой клуб. Его прежнему клубу так и не удалось отсудить компенсацию. В футболе все намного сложнее и правилами ФИФА и УЕФА эти вопросы регулируются вполне эффективно. Тем не менее, есть у меня мнение, что скоро мы услышим о громких скандалах, связанных с разбирательства в судах общей юрисдикции трудовых споров с игроками.
 
5. Почему усудов общей юрисдикции нет права рассматривать футбольные споры?
 
У них есть право рассматривать споры такого характера. Другое дело, что у футболистов, как бы это дико не прозвучало, нет права обращаться к судам для защиты своих прав. При регистрации футболиста он отказывается от своего вроде бы конституционного права искать защиты нарушенных прав в судах. Конечно, теоретически он может обратиться в суд и последний даже может принять решение в его пользу – но это чревато серьезными последствиями для такого игрока, вплоть до длительной дисквалификации. Само решение будет исполнено, но негативные последствия для спортсмена превысят положительный эффект. Тем самым игроки автоматически признают юрисдикцию (компетентность) специальных органов – к примеру, в Украине это КДК и Апелляционный комитет и Палата по разрешению трудовых споров. Ну и высшая инстанция – арбитражный суд в Лозанне. По сути, эти органы имеют право рассматривать споры любого характера – от трудовых и дисциплинарных (самых популярных) до имущественных. Вспомним тяжбу Александра Заварова с киевским Арсеналом о компенсации за расторжение трудового контракта и защите деловой репутации. Вроде бы вопрос, который вполне мог бы рассматриваться обычным судом, тем не менее, компенсацию Заварову присудил именно CAS (Лозаннский арбитраж).
 
6. Почему история с судебной тяжбой Сьона и УЕФА выдалась настолько одиозной и длительной?
 
Судебный иск Сьона касался сразу нескольких сфер – трудовой, антимонопольной, дисциплинарной, клуб пытался оспорить право УЕФА принимать решения о дисквалификации игроков. Очень сложное и запутанное дело. Сьону даже удалось выиграть несколько инстанций, но в итоге Лозаннский арбитраж признал свою исключительную юрисдикцию относительно рассматриваемых вопросов и, как результат, принял сторону УЕФА. В любом другом случае – решение в пользу Сьона – могло бы полностью нарушить все главные фундаментальные правила УЕФА, по сути, разрушив устои, на которых стоит современный футбол. Например, УЕФА не смог бы дисквалифицировать того или иного игрока или запрещать клубам регистрировать новых игроков в качестве наказания – попросту любое такое решение клубы могли бы оспорить в обычном суде, и суд в этом бы поддерживал их. Это привело бы к коллапсу всей футбольной системы.
 
7. Что такое трансфер игрока с юридической точки зрения?
 
Отношения между футбольным клубом и игроком имеют два юридических последствия – в рамках этих отношений клуб получает право на подписание трудового контракта с игроком, а также эксклюзивное право зарегистрировать такого игрока в соответствующей национальной ассоциации. Итого – говорить о купле или продаже игрока (человека!) крайне некорректно. Покупают на игрока, а именно два этих права. Поскольку игрок может иметь действующий трудовой контракт лишь с одним клубом, и лишь один клуб имеет право регистрировать футболиста, эти права могут иметь очень существенную ценность.
 
8. Почему при покупке игроков с Латинской Америки часто возникают проблемы с некими третьими лицами, которые имеют какие-то права на футболиста?
 
Упомянутые выше права (заключение трудового контракта и регистрации) раньше называли федеративными. Помимо их, были еще права экономические. Их можно грубо сравнить с долей миноритарного акционера в том или ином акционерном обществе. То есть, право участвовать в распределении прибыли (получать доход от продажи футболиста) он имеет, а решения по поводу кому, когда и за сколько футболиста продавать принимать не может. К сожалению, в Латинской Америке (в частности, Бразилии) сложилось некое искаженное восприятия такого распределения, что привело к деформации данных прав, когда собственники именно экономических прав начали влиять на переходы и трудоустройства футболистов. Но ФИФА активно борется с такими ситуациями, которые не только усложняют работу на трансферном рынке, но и позволяют вмешиваться в футбол третьим лицам. На сегодняшний день передача каких-либо прав третьим лицам не допускается, однако, например, клуб, который продает игрока, может сохранить за собой право получать определенный процент с последующего его трансфера, если об этом он договорится с принимающим клубом.
 
9. Почему Матузалем в одностороннем порядке покинул Шахтер, и до сих пор спокойно играет в футбол? Почему Сарагоса не выплатила компенсацию Шахтеру?
 
Ситуация с Матузалемом – уникальная. Одно из самых запутанных, но при этом – знаковых дел, которые рассматривались за последнее время футбольными инстанциями. Начнем с того – почему Матузалем продолжает играть. В ФИФА есть такое, скажем, негласное правило, что карьера игрока быстротечна, и нельзя ограничивать его право на профессию, если уж совсем нет соответствующих факторов. Иными словами – о деньгах можно спорить долго, а футболист должен играть. Вот Матузалем и продолжает активные выступления. Если вы помните, Матузалем действительно был дисквалифицирован в рамках этой судебной тяжбы, но Верховный суд Швейцарии отменил это решение КАС на основании нарушения публичного порядка страны. Изначальным же корнем проблемы стала коллизия двух норм: стабильности и обязательности контракта между клубом и игроком и права игрока, достигшего 28 лет и отыгравшего за клуб 3 года, разорвать этот самый контракт. Шахтер очень долго и принципиально отстаивал свою позицию, и украинскому клубу удалось добиться присуждения значительной компенсации. Но Сарагоса сначала отказывалась выплачивать деньги, потом вступила в процедуру банкротства, и тут снова возникла коллизия – правила ФИФА вступили в противоречие с законодательством Испании о банкротстве. Тем самым, поныне компенсация не выплачена, и вопрос остается открытым. Повторюсь, дело Матузалема остается уникальным для европейского футбола.
 
10. К слову о банкротстве: почему некоторые клубы за проблемы с погашением долгов и введения администрации лишают очков или даже понижают в классе, а другие спокойно продолжают играть, как ни в чем не бывало?
 
До недавнего времени не было унифицированных правил УЕФА или ФИФА, которые приписывали бы единый стандарт поведения в таких ситуациях. Все зависело от регламента лиги. Вот в Англии четко прописано, что если у клуба вводят администрацию – сразу автоматически отнимается 9 очков от общего количества в турнирной таблице. Показательным примером была ситуация с Портсмутом несколько лет назад. В других странах могут действовать другие правила. В Украине, в частности, четких правил в этой связи нет. Но разрабатывая принципы лицензирования клубов и финансового фэйр-плей, УЕФА пытается преодолеть подобные ситуации в принципе и ввести такое правило, чтобы при малейшем подозрении в финансовой несостоятельности клубов иметь возможность применять против них определенные санкции. Эти правила уже частично вступили в силу. Таким образом, негативные последствия для клубов наступают уже при просрочках по выплате зарплат футболистам и тренерам, при задолженности перед другими клубами, по налогам, или даже при определенных отрицательных финансовых результатах за отдельный период.
 
11. Как УЕФА будет бороться с возможностью клубов нарушить принцип финансового фейр-плей, всего лишь заключив выгодный «спонсорский» контракт с реальным собственником клуба?
 
При разработке правил финансового фэйр-плей УЕФА пытается четко прописать предполагаемые источники расходов и доходов, которые будут учитываться для целей лицензирования в УЕФА. Так, например, не будут учитываться расходы клуба, понесены в связи с инвестициями в собственную инфраструктуру или долгосрочные проекты. Точно так же «в плюс» не будут учитываться доходы, получены от инвестиций прямых акционеров или спонсорских контрактов с их компаниями. Клубы уже обязаны раскрывать свою корпоративную структуру и предоставлять список компаний, так или иначе связанных с ним, и этот список очень тщательно изучается УЕФА, ежегодно проводятся аудиты. Конечно, возможность обхода закона остается всегда, но УЕФА пытается максимально детально разработать и применить соответствующие правила. Правда, учитывая специфику региона Восточной Европы, где у клубов практически нет возможности заработать деньги, кроме как от спонсоров – возможно, будут действовать какие-то послабления или исключения.
 
12. Что делать клубам, воспитывающим молодых игроков и не получающим за них потом никакой компенсации?
 
Данная проблема действительно существует. Тем не менее, должен отметить, что ту или иную компенсацию клуб все же получает. Есть два механизма: обязательство выплачивать компенсацию за подготовку молодого игрока и, так называемые, вклады солидарности. У каждого игрока есть так называемый паспорт футболиста, в котором фиксируется и футбольная школа и/или клубы, воспитывавшие этого игрока, и они получают право на компенсацию за его подготовку. Суммы там сравнительно небольшие, никто не говорит о миллионах, тысячи, может быть. Но, тем не менее, такие механизмы существуют и поддерживаются ФИФА.
 
13. Как с юридической точки зрения характеризировать работу агента?
 
Агент агенту рознь. Есть сертифицированные агенты ФИФА, сдавшие экзамены и находящиеся под защитой ФИФА, которые работают в рамках определенных правил. Есть просто группа людей, которые помогают игроку решить тот или иной вопрос при переходе из клуба в клуб. Это может быть посредник, это может быть представитель стороны. По сути, таким представителем может быть любой человек. В основном, они заключают договор с игроком, который подразумевает получения определенного процента в случае успешного заключения нового контракта.
 
14. Можно ли оспорить в суде и Лозанне решение судьи на футбольном поле? В случае чего можно переиграть матч?
 
В правилах ФИФА, УЕФА и национальных ассоциаций четко сказано, что решение судьи на футбольном поле является окончательным и обжалованию не подлежит. Это общий принцип, применяемый во всех видах спорта. Переигровки футбольных матчей случаются очень редко и в исключительных случаях. Возможно, поле не соответствовало установленным параметрам, ворота были деформированы или судья «забыл» удалить игрока, получившего две желтых карточки. Но это все большая редкость.
 
Беседовал Сергей Коваль, специально для Football.ua