Футбольная аналитика вчера
Нечестно было бы назвать современные аналитические изменения в футболе революцией, но все же это несколько больше, чем эволюция. Вероятно, наилучшее слово – "реформация": игра остается той же, но играют в нее по-другому. И мы на самой интересной стадии этого процесса, где каждый день, каждую неделю, каждый год могут открываться новые аспекты, где прогресс происходит стремительно, каждый день уходя дальше от уровня работ человека, которого можно считать первым футбольным аналитиком – Чарльза Рипа. Этот англичанин – один из ключевых персонажей в истории футбольной аналитики – истинный трагический герой. Сейчас его теории можно высмеять и развеять, но для того, чтобы оценить, какой путь нам предстоит проделать, мы должны понять, откуда все началось.
Рип изначально не имел отношения к футболу. Родился в Корнуолле в 1904 году, учился на бухгалтера, позже вступил в ряди Королевских воздушных войск. В один вечер 1933 года в его дивизию нанес визит Чарльз Джонс, капитан непобедимого Арсенала Герберта Чепмэна.
Джон приехал рассказать о системе игры в клубе и углубился в анализ взаимопонимания, которое возникло между левым и правым вингерами команды Чепмэна. Рип был взбудоражен. Это подтолкнуло его применить то, что он знал, – бухгалтерское дело – к тому, что он любил, – футболу. Он приступил к разработке системы обозначений для каждого действия на футбольном поле. Так появился первый футбольный "бухгалтер".
Смысл, по словам Рипа, был в том, чтобы "предоставить альтернативу памяти, традиции и личным впечатлениям, которые приводили к лишним разговорам и футбольным идеологиям". Он предпочитал иметь дело с фактами. Он хотел помочь людям увидеть то, что они не видели. К несчастью, война вмешалась в его планы, и первая игра, которую он аннотировал, произошла лишь 18 марта 1950 года – через 17 лет после визита Джонса. Наблюдая за игрой Суиндона и Бристоль Роверс, Рип вытянул из кармана блокнот и карандаш – родилась новая наука. "Непрерывное действие игры разбивается на отдельные серии действий с мячом, такие, как пас, разведение мяча, удар, — говорил Рип о своей системе. — Разработана подробная классификация каждого типа событий на поле, для которых придуманы сокращенные обозначения. Например, каждая передача в матче записывается и классифицируется по длине, направлению и результату, а также позиции на поле, с которой пас стартовал и на которой закончился".
Рип был одержим. Он продолжал посещать матчи после своего девяностолетия, его страсть к спорту не угасала. Он аннотировал более 2200 матчей за свою карьеру, уделяя около восьмидесяти часов анализу каждой игры. Если учитывать время на сон, то это около тридцати лет жизни. Он часто ходил на вечерние матчи в шахтерском шлеме с фонариком, чтобы видеть, что пишет. Одной из его самых необычных работ были аннотации финала чемпионата мира 1958 года – 50 страниц записей перемещения мяча на протяжении всей игры, записанные на рулоне обоев.
Собранная им информация стала основой для научной работы – "Навыки и шансы в футболе", написанной Бернардом Бенджамином и опубликованной в журнале Королевского статистического сообщества в 1968 году. Целью работы было выяснить, насколько информация, с кровью и потом собранная Рипом за пятнадцать лет (с 1953 по 1967 годы), открывает прогнозируемость вариантов развития событий в матче.
Это была небольшая научная работа, но очень влиятельная. В ней было показано, что система обозначений Рипа хорошо поддавалась научному анализу. И оказалось, что некоторые аспекты игры действительно подчиняются строгим и стабильным числовым моделям. Рип и Бенджамин выяснили, что команды в среднем забивают одним из девяти ударов. Они узнали, что шансы команды на удачный пас в общем не отличаются от шансов на то, что выпадет орел или решка, — около 50%; но эти шансы уменьшались с каждой удачной передачей. Они установили, что футбол – по-своему неопределенный, случайный процесс: один из девяти ударов ставал голевым, но никто не знал, какой именно.
Еще одно открытие: футбол – игра, в которой постоянно теряют мяч. Подавляющее большинство выходов команды в атаку заканчивалось после нуля или одной удачной передачи, а 91,5% не достигали четвертого успешного паса. Лишь 8,5% попыток содержали более чем три передачи.
Такие тенденции наблюдались в большинстве матчей, которые просмотрел Рип, и даже сегодня в матчах происходит более чем впечатляющее, количество перехватов. "В среднем, мяч переходит от одной команды к другой 400 раз за игру", — говорит Майк Форд из Челси.
Рип обнаружил еще один краеугольный камень современного футбольного мышления: 30% отборов мяча в штрафной площадке противника приводили к голу, и половина всех голевых ударов проводилась после таких случаев.
Когда Ливерпуль подписал Стюарта Даунинга и Джордана Хендерсона летом 2011 года, более 60-ти лет после того, как Рип создал свою систему, эту пару пригласили именно благодаря количеству отборов, которые они совершали неподалеку от ворот соперника; Барселона и сборная Испании тоже в большой степени обязаны своим успехом прессингующей игре. Рип не изобрел прессингующую игру, но он первым ее обозначил; его исследование предоставило новые идеи – как можно мыслить и говорить об игре. Его стоит считать первопроходцем. Вместо этого его осуждали. Не из-за того, что он смотрел на любимую игру сквозь цифры, а из-за того, что цифры, по его мнению, говорят.
Мнение и информация
Рип был продуктом своего времени. Он собирал данные не просто для своего удовольствия, он видел и другое применение для них. С момента визита Чарльза Джонса Рип больше всего интересовался тем, что необходимо для победы в футбольном матче. Для этого, как он считал, команда должна максимально увеличить количество своих голевых моментов. А для этого нужно было играть как можно более эффективно. Рип не просто так назвал свою главную работу "Навык и шанс". Он признал, что футбол, как игра, так же сильно зависит от удачи, как и от умения: его открытие того, что шансы любой передачи на успех – 50/50, подтверждают это. Его целью было нарушить это равновесие: использовать навык, чтобы победить вероятность. Решение, на которое он положился, заключалось в эффективности. Он хотел получить максимум продуктивности при минимуме усилий. Такая схема мышления была довольно распространена во времена Рипа. В Британии 1940-х и 1950-х годов вера в четкую и строгую информацию расцветала благодаря кейнсианской экономике, которая обещала наладить экономику страны, регулируя инвестиции и потребление бюджетными расходами. Эта философия – получать большее меньшими усилиями – позволила преодолеть последствия Великой депрессии и Второй мировой войны.
Такой же была цель Рипа в футболе: чтобы победить вероятность, команда должна играть максимально эффективно. А более эффективными команды становились, когда забивали больше голов с меньшим процентом владения мячом, меньшим количеством передач, ударов и касаний.
У Рипа была информация, на которой основывалось его видение. По крайней мере, она думал, что была. Он показал, что лишь два из девяти голов забивали после комбинаций из трех и более передач. Он уже знал, что команды забивают один из девяти мячей. И он знал, что огромное количество мячей забивалось после перехватов неподалеку штрафной площадки соперника. Так он пришел к выводу, что по статистике команды играли лучше, если тратили меньше времени на попытки разыграть многоходовые комбинации и больше времени на подачи поближе к воротам соперника. Таким образом, эффективность длинных навесов была подтверждена.
Но хорошо работать с числами – еще не значит делать правильные выводы. Рип был превосходным футбольным "бухгалтером", но никудышным аналитиком. Он не поставил себе главный аналитический вопрос: насколько я и мои числа можем ошибаться? Он верил в прямолинейный футбол и имел для этого основания. Но хорошие выводы получаются лишь после поиска еще и опровергающей информации: почему дальние подачи могут быть неправильной тактикой? Рип хотел видеть футбол как автоматизированное производство, а поле – как фабрику, где выпускается наибольшее количество продуктов с наименьшими затратами усилий, – это было главной целью, и хороший результат зависел от максимальной эффективности. В скором времени он начал сотрудничать с тренерами, которые разделяли его точку зрения.
В этом было отличие Рипа от другого человека в спортивном анализе, Билла Джеймса, чья работа по бейсбольной статистике – как показано в фильме "Человек, который изменил все" — оказала влияние на весь бейсбол. Целью Джеймса было взять цифры и найти истины, повторы, таящиеся в них, извлечь из них информацию, которая изменила бы взгляд на игру.
Исследование Рипа не оправдало ожиданий, потому что он был абсолютистом, изначально поставив себе целью использовать информацию, чтобы подтвердить свое мнение. Он не должен был искать единственное универсальное правило, победную формулу, ему стоило пытаться найти множественные истины и ошибки.
Анализ информации и должен определять мнение, а не наоборот
Мы – дети нашего времени. Мы живем в эпоху Большой Информации, где наши истории болезни можно сбросить на флешку, наши музыкальные вкусы и фотоальбомы хранятся в интернете, рекламщики влияют на наши интересы и хобби в социальных сетях, а супермаркеты знают все наши предпочтения. Аналитики на данный момент – важнейшая часть бизнеса в подавляющем большинстве областей. Футбол также пытается поймать волну информационности 21 столетия.
Мы можем исследовать информацию глубже, чем Рип и Бенджамин. Чтобы представить спорт ярче и более достоверно, игре чисел недостаточно лишь подсчета действий на футбольном поле. Необходим поиск повторяющихся вариантов развития событий в огромном объеме собранных данных. Это значит, что применение сложных статистических моделей и продвинутого программного обеспечения – теперь тоже часть футбола.
Цель аналитики изменилась. Если Рип хотел помочь командам преодолеть неэффективность, основываясь на своих убеждениях об игре, его преемники хотят использовать информацию, факты, чтобы выяснить, правильны ли наши мнения о футболе. Смысл аналитики не в том, чтобы использовать числа для подтверждения своих теорий, а в том, чтобы увидеть, что эти числа нам говорят, проверить истинность наших убеждений, а если они ложны – то предложить нам другие. Как и в любом другом исследовании – вызов, брошенный вековой "мудрости", может встретить сопротивление.
Взять например "факт", что команды наиболее уязвимы после того, как забивают гол. Это убеждение можно встретить у людей во всем мире, но существует оно лишь в наших головах. Человеческий мозг – это такая же аналитическая моделирующая машина, как и те, что используются в букмекерских конторах. Мы все создаем в своей голове базы данных и сохраняем их на жестком диске где-то между ушами, а потом используем и приходим к определенным выводам. Но в плане прогнозов и правил наш встроенный компьютер имеет недостатки. Наш мозг запоминает и придает большее значение впечатляющим, ярким событиям. То, что случилось, легче припомнить, чем то, что могло случиться. Мы можем не верить в то, что видим; намного чаще мы видим то, во что верим. Здесь вступают в игру числа.
Подумайте обо всех футбольных матчах, которые вы видели: в абсолютном большинстве случаев, если команда выходила вперед, противник не сразу же сравнивал счет. Иногда такое случается, например, в матче между Байером и Шальке в апреле 2004 года: Бутт, голкипер Леверкузена и по совместительству штатный пенальтист, только что сделал счет 3:1 в пользу своей команды. Но Майка Ханке, нападающего Шальке, это не обескуражило. Он дождался свистка и, пока Бутт на радостях возвращался к своим воротам, пробил прямо с центра поля. Счет стал 3:2. "Вот видите, команды всегда наиболее уязвимы сразу после забитого гола".
Ученые Питер Эйтон и Анна Браеннберг из Городского университета Лондона с этим не согласны. Они проанализировали 127 матчей Премьер-лиги, окончившихся ничьей 1:1, и проследили, когда открывался и сравнивался счет. Они разделили остаток матча после первого гола на четверти. Так что, если команда открыла счет на десятой минуте, оставалось четыре четверти по 20 минут. Если верить распространенному мнению, большинство ответных мячей должны были быть забиты в первую четверть. Тем не менее, цифры доказывают противоположное. Сразу после забитого мяча команды пропускают очень редко. Идея, что команда наиболее уязвима после того, как забила гол, — это лишь один из множества мифов, распространенных в футболе, жемчужин многолетней мудрости, принятой в наследство. Нет сомнений, что Жозе Моуриньо, вечный борец с предрассудками, то же самое сказал бы о ценности угловых ударов. "Сколько вы еще знаете стран, где угловому радуются так же, как голу? — спросил Моуриньо. – Такое бывает только в Англии".
Вообще-то… нет. Данные подтверждают, что угловые и удары по воротам очень тесно связаны: больше ударов – больше угловых, как показывают десять последних сезонов Премьер-лиги. Тем не менее, команды, которые больше пробивают и подают угловых ударов, не обязательно забивают больше мячей. Общее количество голов не возрастает вместе с общим количеством заработанных угловых. Нет абсолютно никакой взаимосвязи. Можете подать один корнер, можете подать семнадцать – от этого количество забитых мячей не изменится. "Но угловые же не могут быть бесполезными?" Судя по всему, такими они и есть. Но впечатления и память хотят нас обмануть. Используя материалы StatDNA, мы просмотрели все угловые 134 матчей Премьер-лиги сезона 2010/2011 – всего 1434 корнера. Мы рассчитывали увидеть доказательство следующего: угловые приводят к ударам, удары приводят к голам. Значит, угловые приводят к голам.
Но не каждый угловой приводит к удару: защита обычно играет очень компактно. Так что далеко не 100 % угловых завершаются ударами. Мы не ожидали, что это будет лишь 20,5 %. Всего один из пяти угловых приводил к удару в створ. Четыре из пяти – нет.
И только один из девяти ударов после угловых становился голевым. 89% ударов после угловых – неудачные.
Если сложить шансы на удар после подачи углового и шансы на забитый мяч после удара, то в среднем один угловой равен 0,022 гола. Проще говоря, в среднем команда Премьер-лиги забивает после углового раз в десять матчей.
Не удивительно, что Моуриньо так сбивает с толку крик английских фанатов, когда их команда зарабатывает право на корнер. Не удивительно, что Барселона и сборная Испании, одни из лучших команд в последнем десятилетии, разыгрывают угловые, предпочитая сохранить мяч, а не поднимать его в воздух наудачу. Угловые практически ничего не стоят, но дают прекрасную возможность быть пойманным на контратаке, без центральных защитников, оставшихся в штрафной соперника. В следующий раз, когда ваша команда заработает угловой, дважды подумайте перед тем, как засылать самых высоких игроков вперед. Возможно, полезнее будет разыграть его и сохранить мяч. Числа могут помочь нам увидеть игру в другом свете. То, что делали всегда, вовсе не обязательно стоило делать.
Перевод Юрия Паустовского