Цепной пес

Бывший партнер по команде Карлос Тевес назвал Невилла «дебилом», болельщики Ливерпуля изощрялись в написании оскорбительных песен в адрес правого защитника Манчестер Юнайтед,  и даже некоторые партнеры по команде были не в восторге от общения с ним. Так, Эдвин ван дер Сар в одном интервью честно признался, что как человек Невилл ему совсем не по душе, а вот как профессионал Гари безупречен.

В некотором смысле старший Невилл был лучшим выпускником манчестерской Академии 1992  года. Не самым одаренным и перспективным, но наиболее озлобленным и патриотичным. Иначе быть и не могло. Только Фергюсон начал подпускать Гари к играм за первую команду, как на него нападали взрослые мужики – Стив Брюс чуть не нанес ему увечья на тренировке, Марк Хьюз обрушился матерной тирадой всего после одной неточной передачи, не подбирали выражений Пол Инс и Рой Кин, а по взгляду Эрика Кантона можно было подумать, что сейчас он испробует на Невилле вошедший позднее в историю удар каратиста. Так это игроки! После работы на поле его ждал Фергюсон – в те времена шотландец был не только моложе, но и злее.  «Если честно, я бы не назвал всех этих футболистов приятными парнями.  Некоторые из них были настоящими животными», - вспоминал как-то Гари.

Его личная озлобленность на весь мир и совсем неприкрытая агрессия по отношению к Ливерпулю и всему, что связано с этим клубом и городом, обязана своему появлению не только обучению в манчестерской Академии, но и более личным моментом.  Невилл стал преданным фаном Манчестер Юнайтед в четыре года, он жил и учился в соседнем городке Бери.  Его искренне поражало, как его одноклассники, ездившие по выходным на поединки манкунианцев в чемпионате, поддерживали Ливерпуль. «Ты что, Гари! У них столько трофеев, у них такие игроки!» - отвечали они Невиллу.  Будущий защитник клуба возненавидел все, что связано с мерсисайдцами именно тогда – более того, многие убеждены, что его зашкаливающая преданность клубу и ненависть к врагам связана с тем, что Невилл не был коренным манкунианцем, и по большому счету в Манчестере оставался чужаком.  Он видел в своих сверстниках конкурентов, он видел их преимущества, и хотел таким образом компенсировать не совсем правильное происхождение и отсутствие огромного таланта.


По поводу таланта Невилл признается сам.  В семнадцать лет он фактически отказался от всего, чем жили его сверстники – ему некогда было мечтать и витать в облаках, а уж об алкоголе не могло идти речь.  Гари поклялся самому себе добиться в футболе наивысших высот. Желание «уделать» других преобладала среди прочих мотивов к профессиональному росту, а когда бок о бок с ним росли такие исключительные исполнители, как Пол Скоулз, Дэвид Бекхэм и Райан Гиггз, выбора не оставалось: он будет брать своим духом, желанием и настоящей спортивной злостью.  Невилл и сейчас уверен, что в мировом футболе есть десятки защитников, до уровня и достижений которых он не дотягивает, часто упоминая Паоло Мальдини.  Принцип неудовлетворенности собой ему привили еще в детской команде Юнайтед, где вся психология базировалась на убеждении, что они еще недостаточно хороши для того, чтобы выступать за этот клуб.  «Сейчас я захожу в раздевалку, смотрю на Райана Гиггза и  понимаю, что я по-прежнему недостаточно хорош».

Без сомнений, Невилл – это не только характер.  Мало кто станет доказывать, что в новейшей истории английского футбола был правый защитник сильнее, чем Гари, как и на всем континенте исполнителей такого уровня можно сосчитать по пальцам пусть не одной, но двух рук.  

Наигрываясь в юности на позиции центрбека, он был отправлен на фланг с объяснением от Ферги – дескать, ты мелковат для игры в центре.  Слова задевали и злили Невилла, желавшего во что бы то ни стало доказать менеджеру, что тот ошибался.  Конечно, таким его сделал Манчестер Юнайтед, таким его сделал и сам сэр Алекс: ненавистники шутят, что Гари у Фергюсона выступает в роли ручной собачки, и с определением животного они, в общем, не прогадали.  Только Невилл вовсе не собачка, он – цепной пес.

Даже дрессированные псы могут время от времени срываться с цепи и делать очень плохие вещи, и Невилл как нельзя лучше подтверждает эту мысль.  Он множество раз спрашивал самого себя после игры: «Что же ты наделал?» Правда, тут же делал мысленно оговорку в том духе, что он именно такой, какой есть и имеет право на собственное мнение. Жена недоумевает, спрашивая, зачем супруг сотворил очередную гадость, а он и не знает что ответить – какой-то внутренний импульс, его порода заставила сорваться Гари с цепи.

Карлос Тевес стал жертвой одного из таких неосмысленных нападений. Аргентинец ушел из Юнайтед в Манчестер Сити, и незадолго до очной встречи команд в полуфинале Кубка Лиги Невилл слегка прошелся по своему бывшему партнеру в газетной колонке, не отрицая его игровых качеств, но подчеркивая главный мотив перехода – деньги. Оскорбленный Тевес, положив гол в ворота Красных Дьяволов, решил пробежаться мимо скамьи запасных противников, где и сидел Невилл, показав характерный жест с приложенной к уху рукой.  Гари не смутился, мгновенно ответив жестом еще более характерным - высоко поднятым средним пальцем.  Без всякого желания оправдываясь перед Футбольной Ассоциацией, Невилл лишь только произнес: «Вы хотите, чтобы футбол превратился в игру роботов?»

Страшно не хочется это признавать, но с уходом таких игроков, каким был Гари, любимая игра действительно медленно, но уверенно будет приближаться к цели, поставленной футбольными чиновниками. Невилл был одним из последних «живых» футболистов, сердце которых всегда говорило сильнее их рассудка: ему ничего не стоило в интервью признаться, что он не просто ненавидит Ливерпуль, но и абсолютно каждую мельчайшую деталь, связанную с этим клубом.  Выезды на Анфилд, где Невилл без всякого страха праздновал голы своей команды, усевшись на газон прямо напротив трибуны с беснующимися скаузерами, всегда были окутаны особой аурой. И если Гари заряжался витавшей в воздухе атмосферой ненависти и презрения, то его партнеры искренне опасались сесть на соседнее с Невиллом сиденье в клубном автобусе – возможность получить камнем в голову никто не исключал.

С возрастом он не стал намного сдержаннее, хотя теперь направлял злобу в другую сторону.  В конце концов Невилл признался в уважении к Ливерпулю и его истории, но не забыл через мгновение пустить в ход новую провокацию – утверждение о том, что никакие деньги не помогут ни одному из клубов стать в один ряд с ними и мерсисайдцами.  Далеко не искусный провокатор, не самый изысканный игрок на чужих нервах, Гари, кажется, даже не продумывал очередное выступление – мысли рождались из чувств и эмоций.  

Игра менялась, таких, как Невилл, становилось все меньше, но он не спешил винить во всем деньги и  заграничных владельцев – он видел совокупность причин, убивающих натуру игры и ее чувственность.  Он защищал Эмманюэля Адебайора, как человека с эмоциями, когда тоголезец издевательски отпраздновал взятие ворот Арсенала у трибуны с поклонниками его бывшей команды.  Для него деньги никогда не были причиной играть, и, получив мировую славу и огромный достаток, Гари мог радоваться победой над реальными и надуманными недоброжелателями, но никогда не отказывал в автографе ни одному мальчишке в футболке Юнайтед. Более того, Невилл не стесняется на улице Манчестера поддержать разговор с кем-то из фанов, видя в этом проявление большого клубного единства.

Его уход оставляет некоторое чувство недосказанности: выиграв больше десятка различных трофеев, он из-за постоянных травм так и не смог чего-то добиться в национальной сборной, тем не менее, став наиболее часто вызываемым правым беком в истории Трех Львов. Последние годы его игры были сотканы из противоречий: уровень выступлений Гари заметно упал, он все чаще допускал откровенную грубость на поле, но сэр Алекс, несмотря ни на что, доверял своему цепному псу. Шотландец выше всего ставит желание футболиста играть, а Невиллу на протяжении этих девятнадцати лет хватало одного взгляда на клубную эмблему, чтобы найти стимул для новых свершений и исторических побед.  Побеждать он любил больше всего, и символично, что свою команду он оставляет на первом месте в турнирной таблице – на пути к рекордному девятнадцатому титулу, превосходящему достижение Ливерпуля.

Иван Громиков, специально для Бей-беги