Герой вне времени

История не терпит сослагательного наклонения. Это аксиома. И тем не менее, когда мы говорим о том, что было, почти всегда, вольно или невольно, касаемся того, что «могло бы быть, если б». На дорогах истории очень много развилок и поворотов, и далеко не всегда она выбирает правильный маршрут. В истории, как и в жизни, вопреки банальной поговорке, не все, что делается, – к лучшему.

 

Дату 6 февраля 1958 года принято рассматривать только в разрезе футбольного клуба Манчестер Юнайтед. В этот день в Мюнхене в авиакатастрофе погибла великолепная команда Малышей Басби. Это был страшный удар, но, как бы кощунственно это ни звучало, с точки зрения имиджа клуба та трагедия принесла МЮ немало пользы .

 

О том, что значил Мюнхен для сборной Англии, говорят меньше и как-то вскользь. Но в тот день Англия потеряла потенциально сильнейшего игрока в своей истории. Невозможно представить  Нидерланды без Йохана Кройффа, Германию без Франца Беккенбауэра, Венгрию без Ференца Пушкаша, Бразилию без Пеле, Аргентину без Диего Марадоны. Англия осталась без Данкана Эдвардса. Победу сборной Англии на чемпионате мира 1966 года модно ставить под сомнение. В самой Англии с мазохистским удовольствием расскажут о том, сколь «много вреда английскому футболу причинил тот успех», горячо станут доказывать, что второго гола Джеффа Хёрста, конечно же, «не было», да и вообще команде Альфа Рамзи на том турнире «жутко повезло». «Повезло» на турнире, на котором мог блистать 29-летний Данкан Эдвардс. Но его уже восемь лет как не было в живых.

 

Хорошо везение…

 

Вместе с Эдвардсом в Мюнхене погибли основные игроки сборной того времени Роджер Берн и Томми Тейлор, а также успевший дебютировать в главной команде страны Дэвид Пегг. Тейлор забил 16 мячей в 19-ти матчах за Англию, Берн был безоговорочным оплотом обороны, а Пегг не уступал в МЮ левый край нападения Бобби Чарльтону. Тому самому. Но Эдвардс выделялся и в этом ряду. В 21 год у него за плечами были 18 матчей за сборную, 177 – за МЮ, он дважды выиграл чемпионат Англии, дважды выходил в полуфинал Кубка чемпионов. Это было в те времена, когда невозможно было увеличивать свою статистику за счет появлений на поле на 5-10, а то и меньше минут. Нужно было играть в стартовом составе. То есть быть лучше остальных.

 

В том, что Эдвардс лучше остальных, не сомневался никто, кто хотя бы однажды увидел его в игре. Делать ставку на молодых футболистов, предсказывать им удачную карьеру – занятие очень рискованное и неблагодарное, очень легко ошибиться. Но в случае с Эдвардсом ни у кого  сомнений не возникало. Так бывает, когда речь идет о настоящем таланте. В этом случае все просто и очевидно.

 

Во-первых, Эдвардс с детства впечатлял своими габаритами. Он не был гигантом, особенно по нашим меркам («боевой рост» – 180 см), однако он был крепким. Защитник МЮ Билл Фолкс, сам парень отнюдь не хилый (даже после своего дебюта за первую команду Фолкс продолжал работать шахтером), не скрывал своего удивления, когда впервые столкнулся с Эдвардсом на тренировке: «Мне сказали, что ему всего 15 лет, и я не мог поверить своим ушам. У него было тело здорового мужика, и только лицо выдавало в нем подростка».

 

Так было всегда. Когда Данкан появился на свет в октябре 1936 года, он весил 4300. Даже сегодня это показатель выше нормы, а что говорить о тех временах, когда в буквальном смысле жили в голоде и холоде. Некоторое время спустя в семье Эдвардсов родилась девочка. Она была совсем слабенькой и умерла, прожив всего три месяца. Богатырь же Данкан только набирал силу и уже в десять лет играл в футбол вместе с теми, кто был его старше лет на семь-восемь. Не подыгрывал, а именно играл. «Они всегда звали Данка, — вспоминала его мама, — и каждый раз ругались, когда, выбирая составы команд, не могли его поделить». Когда Эдвардсу исполнится 17 лет и у него за плечами уже будет победа в молодежном Кубке Англии, дебют за первую команду и молодежную сборную Англии, появление Данкана в матче очередного розыгрыша молодежного Кубка вызовет недовольство в прессе. «Да, я понимаю, что ему всего 17 лет и он имеет право играть в этом турнире, но… Это нечестно! Это нечестно по отношению к другим, к тем, кого он сильнее на несколько голов, хоть и младше на несколько лет!» — станет возмущаться репортер газеты SouthYorkshireandRotherhamAdvertiser.

 

Но секрет, конечно, не в физической силе. Мало ли было в футболе исполнителей, даже вполне добротных, с фактурой тяжелоатлета. Да вот тот же Фрэнк Барсон. «Все говорили о стальных мышцах, крепких бедрах Эдвардса, однако самое главное заключалось в его скорости. Я не могу припомнить ни одного футболиста, который, обладая такими габаритами, был бы настолько быстрым», — признавался сэр Стэнли Мэттьюз.

 

Обычно люди с такой фактурой весьма неповоротливы и малоподвижны. У Эдвардса не было проблем ни с тем, ни с другим. Окончив начальную школу, Данкан решил получить среднее образование не в той школе, что выбрали почти все его друзья, а в той, где была очень сильная секция народных танцев. Данкан любил танцевать. Его учительница, миссис Кук, вспоминала, что при всем своем росте и строении тела, «он был легким, грациозным и прекрасно скоординированным».

 

Мощь, сила, скорость, координация. Плюс техника работы с мячом. Джимми Армфилд, который в 1960-е выводил сборную Англии с капитанской повязкой, с восхищением делился своими наблюдениями: «Я переодевался перед тренировкой, случайно бросил взгляд на поле, увидел Данкана и… замер. Он с такой легкостью работал с мячом – левой ногой, правой, головой. Мяч слушался его беспрекословно. А он, первым касанием нежно приняв мяч, следующим вдруг наносил пушечный удар». «Убитые поля, на которых нам тогда доводилось постоянно играть, ему были нипочем. Он как будто их не замечал, — поддерживал товарища по сборной сэр Бобби Чарльтон. – И не забудьте старые кожаные мячи, которые и так были тяжелы, а когда впитывали в себя влагу, превращались в глыбы. Но невзирая ни на что, Данкан что левой, что правой отдавал передачи на 60-70 ярдов. Длинный пас, короткий, игра на газоне или в воздухе – все это он делал одинаково легко и успешно. Я немало повидал на своем веку, но Эдвардс единственный, рядом с кем я чувствовал себя футболистом низшего сорта».

 

Об его силовых сольных проходах, когда Эдвардс с мячом проходил полполя, а затем наносил могучий удар по воротам, говорили на всех углах. Немцы, чью молодежную сборную Данкан обыграл в одиночку («Эдвардс – единственный, кого можно назвать игроком-командой», — говаривал сэр Мэтт Басби), с нетерпением ждали каждой встречи с ним. А после того, как 19-летний Эдвардс проделал такой же трюк уже с их национальной сборной, пребывавшей в ранге чемпионов мира, немецкая пресса нарекла его BoomBoom.

 

Товарищи по сборной и МЮ по-доброму потешались над ним и его славой, а Данкан смущался и не знал, куда себя деть. Он не пил, не гулял, не страдал звездной болезнью. «Мечта любого менеджера», — со знанием дела кивал тот же Басби. С ним было очень легко, потому что ему был интересен только футбол. Он был готов играть с травмами, на фоне сумасшедших нагрузок. «Я получаю удовольствие даже от неудачных матчей, потому что в любом случае мне удалось сыграть в футбол», — признавался сам Эдвардс. «Пропустить игру? Ты что, принимаешь меня за неженку?» — искренне недоумевал он на вопрос журналиста Фрэнка Тейлора, помешает ли ему  самочувствие выйти на поле.

 

Этот вопрос был задан в Бильбао, сразу после выхода из самолета. Вряд ли стоит в этом видеть какой-то знак, но могучий Большой Данк очень плохо переносил перелеты. Это не была паника, это не была аэрофобия, но во время полета все бумажные пакеты с соседних кресел перекочевывали к нему. Тем не менее каждый раз Эдвардс не колеблясь садился в самолет, потому что он летел играть в футбол.

 

Его классическая позиция на поле – левый полузащитник. Важно напомнить об особенностях тактики того времени. Левый полузащитник в 1950-е – не все равно, что левый полузащитник сегодня. По своим функциям он был ближе к теперешнему одному из двух опорных хавов в схеме 4-2-3-1. В общем, львиную долю матчей Эдвардс сыграл в полузащите, ближе к левой части поля. Для него не имел значения фланг – он одинаково уверенно владел обеими ногами. Для него не имела значение позиция. В центре нападения он был неподражаем благодаря своим габаритам, умению вести борьбу и удару. В роли инсайда демонстрировал свои кинжальные передачи и могучие удары из-за штрафной. В центре обороны он легко выигрывал единоборства, а в одном из матчей без колебаний отправился в ворота после травмы голкипера – он любил попрыгать из угла в угол на тренировках.

 

В английской прессе того времени велись серьезные дискуссии, на какой же позиции лучше всего использовать Эдвардса. Сам Данкан говорил, что лучше всего чувствует себя именно в полузащите. «Это позиция, где тебя невозможно выключить из игры», — говорил он. В этом было пониманием тактических особенностей того времени – полузащитниками были те, кто в первую очередь связывал по рукам и ногам инсайдов, то есть самых толковых и изобретательных игроков соперника. Они должны были разрушать, и очень часто на этих позициях действовали те, кто ничего другого не умел. Эдвардс любил единоборства. «Как будто в тебя врезается танк», — вспоминал сэр Бобби Робсон, в те годы начинавший именно как инсайд. Очень часто Данкан переходил грань дозволенного и откровенно грубил, не жалея даже близких родственников. В одном из матчей инсайд Болтона Деннис Стивенс, двоюродный брат Эдвардса, открыл счет, перехватив передачу Данкана. В следующем эпизоде Стивенс лежал на газоне и долго не мог подняться, а болельщики Болтона до конца игры встречали каждое касание Эдвардсом мяча свистом и гулом. «Если бы Эдвардс играл сегодня, болельщикам соперников было бы легко его ненавидеть», — утверждал вратарь МЮ Харри Грегг.

 

 

Но при всем при этом Эдвардс умел играть, и вот когда он начинал играть, оказывалось, что на позиции полузащитника его никто не мог накрыть. Как инсайд мог выключить его из игры, когда этот самый инсайд был выключен им из игры? Но тактика, невзирая на любовь живописать ее революцию, развивается по эволюционным законам. Потому появление игрока такого плана на позиции полузащитника привело к тому, что в сезоне 1957/58 соперник МЮ выпускал на позиции инсайда одного из защитников, чтобы тот персонально играл с Эдвардсом, мешал ему встречаться с мячом и начинать атаки своей команды. Данкан наверняка уже не считал свою позицию самой легкой и удобной, но он был достаточно умным игроком, чтобы приспособиться и к этому.

 

В одном из матчей за молодежную команду МЮ Эдвардс остановил мяч, летевший в пустые ворота, аккуратно обыгрался сначала с левым защитником, потом – с полузащитником, затем набрал скорость, сыграл в стенку еще и с левым крайним, после чего наконец нанес неотразимый удар в угол ворот соперника ярдов с тридцати. В одном только эпизоде он на высшем уровне выполнил работу защитника, полузащитника и форварда. Эдвардс был не просто универсалом, он умел влиять на игру, действуя на любой позиции. Способность, подвластная единицам. В любое время – наше, не наше, не имеет значения.

 

Затронув тему наивности тактики того времени, нельзя не перейти к излюбленному доводу всех тех, кто привык воротить нос от «пешеходного футбола»: «Герои прошлого не смогли бы стать таковыми в современных реалиях». Джеймс Лейтон, один из биографов Данкана Эдвардса, тоже считал именно так, но по мере работы над материалом он «вдруг понял, что обратное утверждение тоже справедливо. Как нынешние избалованные суперзвезды отнеслись бы к необходимости отслужить два года в армии, невзирая на их футбольные успехи? Согласились бы они играть за 15 фунтов в неделю? Оставались бы они столь же быстрыми и техничными, отыграв более девяноста матчей за сезон на чудовищных полях с тяжелеными мячами в неудобных бутсах? Практически невозможно представить себе Криштиану Роналду, который добирается на Олд Траффорд не в своем Феррари, а на велосипеде. А Данкан Эдвардс делал все это. И даже больше».

 

 

И это не преувеличение. В 1950-е годы в Англии от всеобщей воинской повинности могли быть освобождены разве только рабочие стратегических для промышленности профессий – вроде шахтерской. Каждый, в возрасте от 17-ти до 21-го, обязан был отслужить два года. Конечно, тем, кто играл в футбол, было полегче – как правило, командование разрешало профессиональным футболистам продолжать играть за свои клубы. Но все остальное время они проводили в казармах, неся все тяготы воинской службы (к примеру, товарищ Эдвардса по полузащите МЮ Эдди Колмэн, тоже погибший в Мюнхене, исполнял в своей казарме обязанности истребителя крыс) и по первому требованию выступая за армейские футбольные коллективы. В сезоне 1956/57 Данкан Эдвардс провел за Манчестер Юнайтед, молодежную и национальную сборные Англии, сборную армии и команду своей воинской части 95 матчей. Девяносто пять матчей.

 

Что касается денег, Эдвардс отнюдь не был бессребреником. Он понимал, что жизнь профессионального футболиста недолговечна, и потому не считал зазорным, скажем, откликнуться на предложение одного из итальянских клубов, которые тогда одних только подъемных платили в тысячу раз больше, чем английские. Не говоря уже о зарплате. Преодолевая природное смущение, Эдвардс рекламировал футбольную экипировку и таблетки с глюкозой, которые «являются естественным источником энергии всегда и везде». Он бы точно не растерялся в сегодняшних условиях, за что его, конечно же, назвали б «жадным и бездушным дельцом».

 

К сожалению, нам осталось очень мало видеосвидетельств футбольного мастерства Данкана Эдвардса. Поэтому к воспоминаниям очевидцев можно с легкостью отнестись с недоверием. С годами людям свойственно романтизировать прошлое, преувеличивая подвиги и таланты. «Я говорю так, как есть», — настаивает сэр Бобби Чарльтон. И ему следует верить. Не в силу авторитета, а потому что его слова и слова многих других подтверждают многочисленные репортажи и материалы тех лет, написанные по горячим следам. И преимущественно в превосходной степени. Ни о ком другом тогда с такой легкостью не писали как о феномене, как о «несомненном будущем капитане сборной», как о футболисте невиданных способностей и умений. Тем более, когда ему не было еще и двадцати.

 

Потому что речь шла о настоящем таланте. А в таком случае все просто и очевидно.

 

Forever young

 

 

Алексей Иванов, специально для Бей-беги