Hard to beat

90-е годы были во многих отношениях переломными для английского футбола. Передача прав на телевизионные трансляции Sky, возросший уровень футбольной иммиграции и постепенный отказ от ценностей, которые олицетворяли великие менеджеры прошлого. Также это было время, когда болельщики ряда знаковых клубов болезненно прощались с иллюзиями о своем особом месте в главной игре англичан.

 

Сейчас эти иллюзии приобрели несколько иной вид. Фаны Ноттингем Форест, Лидса, Сандерленда, Астон Виллы и других, вспоминая легендарные свершения времен молодости своих отцов, больше соотносят легенды прошлого с неким кодексом чести – каким образом должен управляться их любимой клуб и какой стиль игры позволено внедрять новому менеджеру, усевшемуся на место Брайана Клафа или Рона Сондерса. В 90-е эта тема все еще касалась спортивных результатов: фаны принимали новые правила игры, где власть денег одних создавала непозволительно большой разрыв с теми, кто хотел, подобно событиям двадцатилетней давности, пробивать стену с помощью харизмы своего менеджера.

 

Астон Вилла – большой английский клуб по всем меркам. В 1982 году бирмингемцы, вопреки всякой логике, выиграли Кубок европейских чемпионов, но уже через несколько лет оказались за за пределами первого дивизиона. На стыке эпох команда снова напомнила о себе: тренерский талант Грэма Тейлора позволил Вилланам финишировать сразу после Ливерпуля, завершававшего свою собственную эру наполеоновских завоеваний, задекларированных манифестом Билла Шенкли. В 90-е Вилла стала «одной из»: ее место в верхней части таблицы было само собой разумеющимся, но при этом  амбиции не могли простираться дальше привычного положения. Манчестер Юнайтед утвердился в роли абсолютного доминанта, а скорострельный успех Блэкберна давал фанам четкий ответ на вопрос о том, кого следует винить в ограниченных возможностях команды на поле.

 

Это не были успешные менеджеры Рон Аткинсон и Брайан Литтл, честно выполнявшие свою работу в условиях имевшегося бюджета. Старик Даг Эллис – казалось, вечный владелец Астон Виллаы – стал козлом отпущения для трибун Вилла Парк. Даг был известен не только своей страстью к увольнениям тренеров, но и неувядающим желанием экономить деньги даже на простых бытовых вещах. «Все гостиничные номера выглядят одинаково, когда ты в них спишь», — легендарного парировал Эллис, поселив Астон Виллу в одной из самых дешевых гостиниц во время зарубежной поездки.

 

 

 

Денежные запасы Эллиса были достаточно большими, но Даг никогда не бредил желаниям разбить копилку, чтобы вмиг придать Астон Вилле значимости на трансферном рынке. Кто-то считал его жадность причиной увеличивавшегося отставания от Манчестер Юнайтед, Арсенала и Ливерпуля, но со временем его политика была хотя бы частично переоценена: как никто другой, расчетливый Даг понимал, что футбол больших денег рискует принести такие же большие потери – и завтра иллюзии болельщиков Астон Виллы имели бы совсем плачевный характер.

 

Менеджеры страдали от отношений с Эллисом, и Брайан Литтл, руководивший командой с 1994-го по 1998-й, покинул свой пост при весьма комичных обстоятельствах. Ведя обыденную пресс-конференцию, менеджер получил срочный звонок от владельца, без извинений удалился, а, вернувшись через час, объявил о том, что подает в отставку. На финишном отрезке сезона командой поставили руководить Джона Грегори, менеджера Уикомба, который выступал за Астон Виллу в семидесятых и несколько лет назад работал в штабе Литтла. Джон принял Вилланов в конце февраля 1998 года на 15-м месте, но уже тот сезон команда завершила на седьмой позиции. С именем Грегори в итоге будут связаны последние иллюзии болельщиков, считавших, что место их команды действительно находится в верхней части турнирной таблицы. 

 

При нем бирмингемцы не демонстрировали искрометного футбола. Грегори критиковали за осторожность, его команда мало забивала и использовала «консервативную» схему игры с тремя центральными защитниками. Его манеры поведения регулярно вызывали негодования футбольных чиновников, арбитров, Дага Эллиса и самих футболистов, а его чрезмерная амбициозность не вписывалась в систему требований, которые хотел бы видеть у своего подчиненного владелец Астон Виллы. На Рождество 1998 года Астон Вилла шла в турнирной таблице на первом месте: ей не хватило глубины состава, чтобы продолжить это шествие до конца турнирной гонки, но итоговое шестое место было достойным результатом с любой точки зрения, кроме точки самого Грегори. «Я превращаю все в золото», — говорил он, в голос с болельщиками требуя от Дага Эллиса выложить серьезные средства на усиление состава.

 

Эллис был не единственным, кто мешал менеджеру вывести бирмингемцев на новый уровень. Это была сама изменившаяся природа отношений в игре. Грегори не стеснялся идти на публичную конфронтацию с футболистами, открыто осуждая их за желание перейти в «больший клуб». Это нравилось фанам, тешило их иллюзии. Перед стартом сезона 1998/99 Вилланы продали в Манчестер Юнайтед форварда Дуайта Йорка: после Грегори признался, что очень пожалел о том, что у него под рукой не было пистолета, когда Йорк заявил о своем желании уйти.

 

 

 

Игроки обижались, оказывались в запасе, исправлялись и возвращались на поле. Талантливый Давид Жинола долго привыкал к диете, но другим доставались по-настоящему обидные характеристики. Стив Стонтон только заговорил о желании играть за «бОльший клуб», как Грегори выпалил в ответ: «Да ты что… Не знал, что за тобой следит Барселона!» Джон прекрасно понимал желание некоторых исполнителей, но раздражался тем фактом, что не все ключевые футболисты верят в исключительность его тренерского таланта. Дэвид Ансворт подписал контракт с Виллой, но спустя трое суток изменил свое решение под давлением жены и вернулся в родной Мерсисайд. «Ему запрещено опаздывать домой на ланч», — язвительно заметил Грегори.

 

Принципиальность тренера была по-настоящему «олдскульной». Стэн Коллимор не демонстрировал в Астон Вилле и пятой части того, за что клуб заплатил семь миллионов фунтов. Когда он обратился за помощью к профессиональной психотерапии из-за проблем с депрессией, нарвался на жестокий комментарий тренера: «Чем вообще может быть недоволен человек, получающий 25 тысяч в неделю?»  Когда стало известно о том, что Вилланы должны выплатить миллион фунтов компенсации Брайтону после того, как их воспитанник Гарет Барри подписал профессиональный контракт с бирмингемцами, Грегори высмеял притязания председателя правления Чаек. «За что? Он бы не узнал Гарета, если бы тот стоял на брайтонском пляже в бело-голубой футболке и с чайкой на голове!»

 

Пресса удивлялись тому, как Джон уживается со своей открытостью, но тот лишь отмахивался и говорил, что для него не проблема усмирить пару-тройку эго в его команде. Астон Вилла стала финалистом Кубка Англии (проиграв Челси), Грегори стали сватать в сборную, а главной характеристикой сильных сторон его команды называли «hard to beat» — Вилланов было тяжело обыграть, и также тяжело было задеть самоуверенность их менеджера. Его разрыв с Дагом Эллисом назревал – он публично критиковал того за жадность, но не давал повода указать на дверь, когда команда выдавала очередной обнадеживающий рывок по ходу чемпионата. В сезоне 2001/02 Вилланы шли первым в ноябре – Джон в очередной раз потребовал денег на усиление состава для реальной борьбы за высокие места, команда выдала в серию без побед, а в январе 2002-го Грегори объявил о своем уходе. Подарив за четыре года несколько причин вновь считать Астон Виллу ведущим английским клубом, он, в конце концов, был поставлен на место вместе с амбициями фанов – никогда после бирмингемцы не были так близки к позабытому ощущению триумфа.

 

 

 

Никогда после подобное чувство не посещало и Грегори. Он потерпел неудачу в Дерби, затем после продолжительной паузы спас от вылета из Чемпионшипа КПР, а в 2007-м неожиданно для всех стал тренером бедствующего на дне израильского чемпионата Маккаби из Назарета. «Если певец желает петь, то будет делать это как на большой сцене, так и в караоке», — заявлял он, пытаясь решить проблемы совсем другого рода: иногда у его футболистов не было денег на бензин, чтобы добраться на очередной матч чемпионата. 

 

О Грегори стали забывать, но только не на Вилла Парк. В конце концов, он и сам стал ощущать эмоциональную привязанность к клубу, в котором однажды заставил себя считать потенциально великим менеджером. В каждом новом интервью он говорил «мы», анализируя события на Вилла Парк, а на одном из благотворительных концертов (Грегори большой фанат Брюса Спрингстина, песни которого умело исполняет на гитаре) посвятил одну из композиций любимому капитану бирмингемцев Стиляну Петрову, когда тому диагностировали лейкемию.

 

Минувшим летом Астон Виллу пожелал покинуть еще один исключительный бомбардир: теперь о желании уйти объявил Кристиан Бентеке. Болельщики клуба закидали Грегори вопросами в интернете: нет ли у Джона пистолета под рукой на этот раз? Как и в прежние годы, он обвинил уже не своего игрока в отсутствии уважения к клубу и неподобающей тяге к «большому». На миг Джон Грегори заставил всех вокруг поверить, что Астон Вилла и есть большой клуб, а у ее руля – по-настоящему большой менеджер. Он ввел бирмингемцев в новое тысячелетие, где те окончательно попрощались с этими иллюзиями. Его было тяжело обыграть, но общими усилиями футбол этого добился. В декабре этого года Грегори спустя шесть лет снова возглавил английский клуб. Но теперь этим клубом стал скромный Кроули Таун.