Стилян Петров: я прошел через многие испытания, но никогда не стыдился проиграть

— Вы в последнее время увлекаетесь гольфом?

— Да, я начал примерно два года назад, но играю все лучше и лучше. Постоянно беру уроки. Да еще когда я играл в футбол, все вокруг обожали гольф, а я терпеть не мог. Когда товарищи ехали на поле для гольфа, я предпочитал просто отдохнуть четыре-пять часиков, морально подготовиться к следующей тренировке, к следующей игре. Но после завершения карьеры я просто влюбился в гольф.

— Гольф вызывает привыкание, не так ли?

— Да-да. Знаете, когда у тебя получается первый идеальный удар, то сразу хочется повторить его, снова и снова. Но так ведь не только в спорте, а везде в жизни. Делаешь что-то хорошо — хочется сделать это снова, еще лучше. Ну и в гольфе точно так же.

— Как вы настраивались на матчи?

— Я всегда спокоен, расслаблен, никогда не нервничаю. Еще в детстве мой отец и дедушка — тоже в свое время футболисты — учили меня, что ко всему нужно относиться спокойно, принимать любые решения только на чистую голову. Я это хорошо запомнил. Даже теперь, когда я играю в гольф и мне приходится бить последний удар, я спокоен. Конечно, я могу промахнуться — но не стоит этого бояться. Все ошибаются. А если не боишься проиграть — больше шансов на победу.

— Знаете ли, многие люди готовы заплатить огромные деньги, чтобы в определенные моменты их разум был чист. А вы говорите, будто это само собой разумеется... Это ведь происходит не по щелчку пальца? Такое умение нужно в себе воспитать?

— Да, и я работал над этим очень и очень упорно. Временами я даже плакал, когда что-то не получалось, но дедушка говорил мне так: "Посмотри на всех великих людей: писателей, спортсменов — все они терпели неудачи и поражения. Но никогда не опускали руки и обязательно пробовали снова. Почему? Потому что им удается контролировать свои эмоции, свои нервы". Именно когда ты нервничаешь, ты чаще всего допускаешь ошибки. А за одной ошибкой, скорее всего, последует другая, а потом еще одна и так далее. Просто в определенный момент я понял, что в ошибках нет ничего плохого. Ошибки делают тебя сильнее.

— Алекс Фергюсон тоже говорил, что нужно правильно оценивать своих соперников и не бояться принимать серьезные решения, даже если они, в конце концов, окажутся неверными, потому что, во-первых, принять решение — это лучше, чем бояться риска или неудачи, а во-вторых, уладить последствия неправильного решения — это лучше, чем просто грузиться проблемой. Но в нашей культуре (Шотландия), неудача ассоциируется со стыдом и унижением, поэтому многие стремятся, прежде всего, ее избежать. Но, как вы говорите, даже если провал неминуем, нужно повернуть его себе во благо. Немногие люди готовы к такому мышлению.

— Зато многие люди используют собственные неудачи как оправдание. Ведь если ты добиваешься успеха — планка ожиданий по отношению к тебе растет с каждым днем. Поэтому многие предпочитают один раз проиграть и забыть об этом. Немало футболистов достигли большего, чем я, но я абсолютно доволен своей карьерой. Как человек я тоже прошел через многие испытания, в том числе и рак. Но никогда не стыдился проиграть.

— Отец и дедушка преподали вам очень важный урок.

— Это уж точно. В детстве отец никогда не подвозил меня на тренировку. Он говорил: "Ты должен идти пешком, должен ценить то, что у тебя есть иначе ничего из тебя не выйдет". За всю свою карьеру я ни разу не опоздал на тренировку, собрание или игру, так как знал, что это важно не только для меня, но и для других людей. Нужно уважать тех, с кем ты работаешь. И уважение к себе тоже нужно заслужить. Не только в спорте, а в жизни вообще. Я рад, что мне это удалось. Но работать для этого приходится каждый Божий день.

— Когда вы осознали уровень своего таланта? Не возникало ли соблазна иногда наплевать на правила, когда вы понимали, насколько выделяетесь из толпы?

— Я понимал, что у меня есть потенциал, но, чтобы его реализовать, нужно было работать и работать. У меня многое получалось, но этого было мало. Не хватало выносливости, приходилось бегать на тренировках больше, чем остальные, больше нагружать ноги. Я всегда оставался после тренировки еще немного поработать над собой. В каждом клубе у меня были новые вызовы. В Селтик, например, я перешел с лишним весом — пришлось подкорректировать в том числе и диету, поработать с фитнес-тренером. Он постоянно говорил мне, что я отстаю, то я уступаю товарищам по команде, и мы всегда занимались больше, чем предполагалось. Так что талант — это хорошо, но его необходимо еще и развивать.

— Что мотивирует вас даже теперь, в Болгарии, работать не покладая рук?

— Я просто очень люблю конкуренцию. Люблю играть с лучшими против лучших. А для этого всегда нужно поддерживать уровень, который, кстати, обязательно будет выше, чем кажется со стороны. Жена постоянно бесилась, когда я выходил ночью на пробежку, но я знал, зачем мне это было нужно. Развиваться и становиться лучше нужно каждый Божий день, а не от матча к матчу.

— Это напоминает о Фрэнке Лампарде, он тоже всегда старался работать больше остальных, даже в самую плохую погоду.

— Я знаю. По-моему, его даже немного недооценивали: полузащитник забил две сотни мячей — мало кто может побить этот показатель. Он мне очень нравится как игрок. Когда хочешь стать ближе к тем, кого уважаешь, нужно работать не меньше, чем они.

— Я часто смотрел ваши матчи в Англии, и замечал, что вы всегда и везде успевали как раз вовремя: забежать, сделать подачу или пас вразрез... Откуда взялось это чувство времени?

— Я просто хорошо знал своих товарищей по команде. Многие футболисты не понимают, что иногда именно простые вещи делают тебя лучше остальных. Мяч на поле всего один. Очень часто игроки не обращают внимания на противников и товарищей по команде, сосредотачиваясь исключительно на мяче. И я это использовал. Тренер не должен был говорить мне что-то вроде: "Когда мы навешиваем на форварда, ты должен вбегать в зону позади него", — я и так это знал. Защитники соперника, скорее всего, отвлекутся на форварда и мяч, а я буду думать на шаг вперед. Над этим нужно работать. Помню, как мы играли в финале Кубка УЕФА с Порту, и Моуриньо говорил своим ребятам, что за мной нужно присматривать, потому что я очень хорошо использую свободное пространство. Он смотрел с Манише видеозаписи со мной, объяснял, как против меня нужно играть. Если честно, он полностью выключил меня из игры. Каждый раз, когда я пытался забежать за спину противникам, он был на месте, что бы я ни делал, он всегда был на шаг вперед. Меня закрыли, и я не смог ничего противопоставить. Но этот матч сделал меня только сильнее. Вот такие мелочи помогают сосредоточиться на не самых очевидных аспектах своей игры.

— То, что Моуриньо выделил вас лично в таком матче, — это дорогого стоит.

— Наверное, но в финале еврокубкового турнира тренер просто обязан разобрать каждого игрока соперника и всем уделить должное внимание.

— Почему Селтик решил вас подписать? Что, черт возьми, вы знали в то время о Шотландии — интернета-то не было!

— Один из скаутов Селтика работал в Сербии, Болгарии — в этом регионе. А еще мы со сборной неплохо отыграли против Англии. Я провел просто чудесные полгода после того, как меня забрали в армию, где играть мне, конечно, не разрешали. Весело было.

— Это не повлияло на вашу игру — на полтора года оказаться вне футбола?

— Немного. Но каждый мужчина обязан был отслужить. Хотя если ты был футболистом, борцом, легкоатлетом, в армии было проще: нам разрешали тренироваться намного чаще всех остальных. Но все равно каждый день приходилось возвращаться к сослуживцам. Утром встаешь в шесть утра, поешь гимн, бежишь шесть километров, принимаешь душ, приводишь в порядок свое оружие и отправляешься на тренировку. А потом возвращаешься. И так изо дня в день. Иначе нельзя. Люди часто не понимают, что нам приходится проходить, не знают ничего об игроках, как тяжело им нужно трудиться. Это надо ценить больше. Некоторые люди смотрят на Роналду, Месси и говорят: "Да что-то он мне не нравится", — но когда слышат их историю, то непременно удивляются и меняют свое мнение. Поэтому не следует никого учить, если толком не знаешь человека. Я многое пережил в детстве, отслужил в армии, стал профессиональным футболистом и завершил карьеру не по своей воле — у меня отняли футбол.

— Когда вам в руки дают автомат — хочется пострелять, правда?

— Я ужасно стрелял. Всегда надеялся, что Болгария ни с кем не начнет воевать. Мне нравилось разбирать его, чистить, полировать, а потом приходилось и стрелять. Но с каждым выстрелом я закрывал глаза. Не то чтобы мне было страшно: я любил держать автомат в руках, но при стрельбе начинается такой шум, а вокруг еще сорок человек. Так еще ж и гильзы надо было собирать. А в снегу попробуй их найти; но пока не соберешь все, уйти тебе не разрешат. Мы как-то раз начали стрелять в обед, а в расположение не могли отправиться до одиннадцати вечера, потому что не хватало трех гильз.

— Футболисты относятся к своим бутсам практически так же, как солдаты — к оружию.

— Армия вообще помогает в спорте. Солдаты привыкают полагаться друг на друга и зависеть друг от друга. Утром после подъема постель должна быть заправлена у всех до единого. Один оплошал — оплошали все. Все постоянно вместе, никто никогда не опаздывает.

Источник фото: f.ua 

— А если кто-то забывал заправить постель или опаздывал, вы ему помогали?

— Мы такого просто не допускали.

— Что еще вы почерпнули из службы в армии?

— Многое. Прежде всего, я научился быть ответственным. Научился уважать других людей  — не только как спортсмен, но и просто как человек. Научился ценить то, что у меня есть. Когда тебе, например, бреют голову, ты понимаешь, чего можешь лишиться.

— Разве это не бесчеловечно?

— Нет. Ничего в жизни не происходит просто так, на все есть причины. В армии я скучал по футболу, но, отслужив, быстро заново втянулся в тренировки, вернулся к своему уровню — и все снова встало на свои места. Но на службе мне нравилось. Еще и кучу друзей завел.

Продолжение следует...