Райан Гиггз: С возрастом футбол становится похожим на шахматы
Впервые я увидел сэра Алекса на матче юношеских команд, когда играл за Манчестер Сити. Он слышал, что я был фанатом Манчестер Юнайтед, играл по соседству с их тренировочной базой Клифф. Он приехал с Брайаном Киддом, который следил за мной. Я заметил его, тренера МЮ, наблюдающего за игрой U-15.
После этого он поговорил с моей мамой и пригласил меня потренироваться с Манчестер Юнайтед. Вот так я впервые в жизни встретился с Фергюсоном. А затем, когда я присоединился к Юнайтед, он всегда был на играх юношеских команд. Было изумительно, что он знает твое имя, имя твоей мамы – и не только в моем случае, но и с другими футболистами тоже. Это было невероятно.
Самый волнительный момент в моей жизни
Я уже довольно давно тренировался с первой командой. Впервые это случилось, наверное, лет в 15. С возрастом таких тренировок становилось все больше. Так что я знал ребят и знал сэра Алекса. Мой первый полноценный дебют… Помню, как он называл состав на игру с Ман Сити, начиная с вратаря, правого защитника – и так по всей команде. Левый вингер – последняя позиция, которую Фергюсон должен был назвать. Он всегда называл состав за полтора часа до игры. Навсегда запомню, как он сказал: "Райан, ты играешь слева". Это он сказал мое имя? Я никогда не был склонен нервничать, но это был самый волнительный момент в моей жизни.
Ладошки вспотели, я начал думать, что мне делать во время игры. Как уже было сказано, я уже некоторое время тренировался с первой командой и знал ребят – Брайана Робсона, Стива Брюса, Брайана Макклэйра – опытных футболистов, помогавших мне все время.
"Мы никогда не позволим этому повториться"
Как фанат Манчестер Юнайтед, я знал, какое давление оказывается на клуб, знал о необходимости становиться чемпионом. У нас была хорошая команда и большую часть сезона судьба титула находилась в наших руках. Концовка сезона выдалась трудной – много игр за короткий промежуток времени. У нас начались травмы, а Лидс воспользовался моментом. Они набрали форму, что очень важно, а мы, напротив, растеряли. Лидс заслуженно выиграл титул. Но мы ощущали, что упустили свой шанс и решили, что никогда не позволим этому повториться.
У нас был этот настрой во время предсезонки. Начало кампании выдалось не лучшим, но потом к нам присоединился Эрик Кантона и придал всем импульс. С тех пор у нас было ощущение, что мы выиграем каждый матч.
Вишенка на торте
Кантона сходу вписался в команду, усилил ее. Они вместе с Марком Хьюзом дополняли друг друга. Те вингеры, что были у нас – я сам, Канчельскис, Ли Шарп, стали ощущать себя свободнее. Когда ты получал мяч, он был одним из вариантов продолжения игры – как и пройти по флангу дальше к Марку Хьюзу, который был чуть выше. Кантона отлично дополнил команду, он был последней недостающей деталью паззла, щепоткой магии, которой нам не хватало. И дело не только в том, что он забивал важные голы. Мы уже были хорошей командой, но он стал вишенкой на торте.
С Кантона мы превратились в великолепную команду, смертельно опасную при переходе из обороны в атаку. Когда другая команда теряла мяч, я знал, что Эрик достаточно умен, чтобы найти немного пространства. Нужно было просто сделать пас на Кантона. Даже если мы были в своей штрафной – мы могли полагаться на скорость мою, Канчельскиса, Ли Шарпа. Мы играли на Эрика, а он врывался в свободные зоны, забегал за спины защитникам.
Соперники боялись потерять мяч. Когда у тебя мяч, ты хочешь чувствовать себя уверенно, но они знали, что если потеряют, им придется мчаться к собственной штрафной. Думаю, мы были опасны не только когда владели мячом, но и без него. Мы были прекрасны в контратаках.
"Не хочется каждое трансферное окно подписывать 5-6 игроков"
Рекрутинг – крайне важный момент в каждой работе. Нужно подбирать правильных людей и правильную работу для них. Тебе нужно быть не то, чтобы счастливчиком, но довольно везучим, чтобы, возможно, несколько молодых игроков пробивались в первую команду. И нужны лишь небольшие дополнения, чтобы не расстраивать команду слишком сильно.
На определенном этапе мы подписали лучшего центрального защитника, Гарри Паллистера, а затем расцвели Пол Инс, Рой Кин, пришел Эрик Кантона, в 96-м тоже раскрылись несколько молодых футболистов. Не хочется каждое трансферное окно подписывать 5-6 игроков и расставаться со столькими же. Лучше, чтобы это были 1-2 человека на те позиции, которые нужно усилить.
"Лучшие полузащитники Британии"
Рой и Инси никогда не спорили на поле, они дополняли друг друга, хоть и были очень вспыльчивыми. Оба они играли бокс-ту-бокс. Сейчас вы можете видеть оборонительных полузащитников, атакующих – а они умели и то, и другое. На более поздних этапах карьеры оба начали действовать глубже, но поначалу им хотелось играть под центральными нападающими. Особенно Кину. По-моему, он забил два гола в своем первом матче на Олд Траффорд. Рой мог носиться туда-обратно 90 минут.
Количество энергии в той команде было просто пугающим. Четверка полузащитников и еще Эрик, который тоже быстро бегал от штрафной до штрафной. Так что да, у нас было очень много энергии и мощи. У нас было двое лучших полузащитников в Британии и, наверное, в Европе.
Класс 92
Мы постоянно держались вместе. Думаю, дело было не только в "если Райан смог пробиться в первую команду, то и мы сможем". Они видели парня, с которым играли в юношеской команде, который пробился в первый состав и остался там. Все они были личностями, сильными личностями. Думаю, это был ключевой фактор.
Ники Батт заменил Пола Инса. Скоулзи так или иначе сменил Хьюза, а Дэвид Бекхэм — Андрея Канчельскиса. Для них это был огромный шаг. Мы все знали, что у них есть талант, но тут нужен был еще и правильный менталитет, чтобы молодые игроки заменили трех любимцев болельщиков и не переживали по этому поводу. Это сыграло важную роль в их развитии.
Расцвет Арсенала
Мы опасались "канониров", потому что у них было опытное ядро, много классных игроков – Дэвид Симен, Патрик Виейра, Николя Анелька, Эммануэль Пети, Деннис Бергкамп. Я всегда говорил, что они зеркальное отображение нас самих. Они были способны обыграть каждого, как и мы. У нас были большие личности в команде – Брюс, Инс, Кантона, Хьюз, Майкл, у них – Симэн, Адамс. Стоя в тоннеле Хайбери рядом с ними, ты понимал, что тебе придется выложиться по полной в ближайшие 90 минут, учитывая их мощь, скорость, изобретательность Бергкампа.
Позже мы встречались с большими европейскими клубами, например, с Ювентусом. На игру всегда нужно выходить с правильным настроем, но когда ступаешь на Хайбери, понимаешь, что если не включишься по полной – тебе конец. Это постоянная нагрузка на твою концентрацию, тебе 90 минут нельзя ошибаться, ты должен быть хорош физически, бегать больше них. Это были великие сражения, не важно, на Олд Траффорд или на Хайбери. Это было еще и большое противостояние между тренерами.
Если на выходных должен был состояться матч Манчестер Юнайтед – Арсенал, писать о нем начинали еще в понедельник. Как только заканчивался предыдущий тур, начинали нагнетать атмосферу над нашей игрой. Думаю, тренеры иногда использовали агрессию, чтобы извлечь из нас лучшее в этих играх. Если сэр Алекс мог каким-либо образом задеть Арсена Венгера или его команду, он это делал, будь то "доброта" или агрессия. Он говорил разные вещи, а Арсеналу нужно было реагировать. Он всегда знал грань, потому что уважал "канониров" и Венгера. Однако эти атаки помогали нам добывать результат.
Чемпионы
Как мы выиграли Лигу чемпионов без изменения своей игры, своего стиля? Были лишь небольшие тонкости. Возможно, я чуть чаще играл в полузащите или Бекс, а я оставался на фланге. Но также помогло приглашение Япа Стама. Публика, особенно на Олд Траффорд, требовала, чтобы мы атаковали, чтобы фулбэки делали забегания, а полузащитники врывались в штрафную. Но в придачу к этому у нас было двое защитников, Яп Стам и Ронни Йонсен. Они были быстры, сильны и хорошо играли один в один. Думаю, Фергюсон понимал, что Стам, как и Кантона, был последней недостающей деталью.
Много говорилось о четырех наших нападающих, но были еще Блумквист и Никки Батт в полузащите, было много футболистов, способных играть во всех матчах, но были и игроки, способные выйти и придать нам свежести. При этом команда не теряла в качестве. Тогда все хотели нас обыграть, поэтому менеджеру приходилось исхитряться, балансируя между свежестью и качеством.
Финал Лиги чемпионов-1998/99
Помню, перед игрой Фергюсон позвал меня и Бекхэма и сказал: "Не знаю, кого выпущу в центре полузащиты, потому что если Райан будет играть в центре вместе с Ники, это даст нам баланс, Бекс сыграет справа, а Блумквист слева. Или же Бекс даст нам чуть больше контроля в центре, чем любой другой игрок, а Райан в таком случае сыграет справа". Когда Шарп и Канчельскис были в команде, мне приходилось действовать справа, хоть это и не была моя любимая позиция. В итоге тренер выпустил Дэвида в центре, а я отправился на правый фланг. Думаю, для Фергюсона это было сложное решение.
Я выдал не лучший свой матч. Но думаю, те забеги, которые я выдавал против их левого защитника, сказались и позже дали нам пространство, прижали Баварию к своим воротам в заключительных стадиях игры. Поэтому да, наша сила была в глубине состава. Да, отсутствие Кина и Скоулза было ударом, но мы все равно справились силами тех, кто сыграл.
Переход в центр
Моим первым сезоном, когда я выступал в полузащите, был тот, когда к нам присоединился Чичарито. Я просто спрашивал: "Окей, Чича, где ты хочешь получить мяч? Ты будешь забегать мимо левого центрбека или за спину правому?". Как только я получал мяч, уже примерно понимал, где он будет. Уэйн Руни опускался в свободные зоны, Пак Чи Сон в центре, Патрис Эвра на левом фланге. Так что у меня был выбор, отдать в небольшой кармашек на Пака, на Патриса, если он делает забег, а может на Криштиану.
Еще до выхода на поле я представлял, где самое уязвимое место у соперника. С возрастом футбол становится больше похожим на шахматы. Ты стараешься найти правильный ход, это становится похоже на матрицу, все замедляется. А когда ты молод, ты просто мчишься на скорости сто миль в час. Теперь тебя куда больше интересует тактика: как прессингует соперник, как хочешь прессинговать ты, кто самый опасный игрок в чужой команде, левша он или правша – все те вещи, о которых ты никогда не задумываешься в молодости. Ты можешь видеть пасы, становишься куда спокойнее с мячом, держишь его чуть лучше, перестал пытаться каждый раз выдавать "голливудские" пасы. Наверное, я стал бегать меньше, но был так же эффективен, как в молодости.
У нас был офтальмолог и она после моего перехода в центр отметила, что я отдаю меньше пасов на левый фланг, чем на правый. Поэтому мы проделали много работы над периферийным зрением и выяснили, что оно у меня слева хуже. Если задуматься, это понятно. С 11 лет всегда смотрел в другом направлении, потому что знал, что слева только боковая линия. Она постаралась улучить мое зрение, чтобы я замечал и подключения по левому флангу, ведь теперь я действовал в центре. Пришлось поработать над пасами, а дриблинг у меня всегда был. Это было хорошее умение в центре полузащиты, потому что если нельзя было отдать пас, я мог просто обойти соперника. Футболисты соперника не привыкли к этому.
Мне нравилось, что теперь я больше участвовал в игре, у меня было больше вариантов. Пожалуй, в последние пять-шесть сезонов я наслаждался футболом больше всего.
"Твоя роль в команде меняется"
С возрастом ты начинаешь думать: "Окей, мне сказали сделать это. Зачем?". Я всегда, особенно в последние шесть-семь лет, спрашивал совет у Майка Фелана, Рене Меленстейна, Карлуша Кейруша. Но также я предлагал им и варианты: давайте сделаем то или это. Ты начинаешь больше думать как тренер, твой голос становится весомее в раздевалке. Даже в перерыве, когда ты говоришь свое мнение, оно намного больше помогает молодым игрокам. Твоя роль существенно отличается от той, что была в начале карьеры, когда ты следил только за собой, больше переживал о своих выступлениях, а не игре всей команды.
Преемник сэра Алекса
Понятное дело, я не знал, что случится с приходом Дэвида Мойеса. По-моему, у меня оставался год контракта с клубом, я тогда уже учился на тренера. Мы были в Турции, наблюдали за чемпионатом мира U-20, и тут мне позвонил Мойес с просьбой войти в его тренерский штаб, оставаясь при этом футболистом. Поэтому мне нужно было определиться, способен ли я совмещать обе роли. Мне была приятна эта просьба, потому что тренерство – это следующий шаг. Я почти собрал все тренерские значки, поэтому в плане квалификации был готов. Однако я никогда не проводил тренировок. Поэтому мне было интересно попробовать эту роль, но хотелось и оказывать влияние на поле. Так что мне предстояло принять сложное решение.
В нашей команде ключевые игроки были уже на закате своих карьер: я сам, Рио Фердинанд, Неманья Видич. В этом плане Мойесу было тяжело. Команда только выиграла чемпионат, так что это была хорошая команда, но в то же время она нуждалась в омоложении.
"Я увидел, что во мне это есть"
Мне было довольно легко согласиться возглавить МЮ, потому что другого варианта не было. Это были только четыре матча, у меня были хорошие помощники – Скоулзи, Ники, Фил. Сложность была в том, что я оставался игроком. И приходилось не выпускать на поле некоторых приятелей, с которыми мы долгие годы делили раздевалку. Еще я понимал, что это мой последний сезон в карьере игрока и хотел им наслаждаться тоже, но в конце у меня не было шанса.
Однако у меня была возможность руководить Манчестер Юнайтед. Я говорил про значки и квалификацию – они нужны, но ничто не подготовит тебя к работе в таком клубе, к тому, как ты в кабинете выбираешь состав после тренировок, к проблемам, с которыми ты столкнешься. Ты организовываешь перелеты, игроки стучатся к тебе в кабинет, молодые хотят знать, что происходит, у кого-то заканчивается контракт… И все заботы на поле – тренировки, выбор состава. Это был прекрасный, невероятный опыт.
Я попал под огромное давление выиграть последних четыре матча. Это был опыт, который я бы ни на что не променял. И тогда, особенно после поражения 0:1 дома от Сандерленда я понял, что у меня есть необходимый менталитет, чтобы стать менеджером. Я говорил об одноклубниках, друзьях… После того поражения для меня перестало быть проблемой не выпускать их на поле, это совсем не мешало мне спать, потому что они не сыграли должным образом. Тогда я увидел, что во мне это есть, знал, что способен принимать сложные решения.