От деревенского почтальона до звезды Парижа: путь Томаса Менье
Быть почтальоном труднее, чем вы думаете. Поэтому когда в следующий раз вы увидите, что почтальон приближается к вашему дому с почтой, откройте дверь и улыбнитесь ему. Возможно, предложите ему чашку чая или что-то еще. Потому что у него, несомненно, был трудный день.
Наверное, все думают: "Почему этот футболист рассказывает мне о почтальоне? О чем это он вообще?".
Ну, верите или нет, за три года до моего дебюта за национальную сборную Бельгии это была моя работа.
Я не был Томасом Менье футболистом.
Я был Томасом Менье почтальоном.
Когда мне было 18 лет, и зарабатывать на жизнь футболом было проблемно, я устроился на работу в почтовую службу. Я просыпался в пять часов утра и начинал свой путь еще до восхода солнца. Если вы работаете почтальоном в Лондоне или Нью-Йорке, то, наверное, это довольно весело, потому что все квартиры расположены рядом друг с другом. Так что ты просто приятно прогуливаешься от одной двери к другой с огромным мешком почты. Ну, а я из маленькой деревушки в Бельгии, где все дома разбросаны. И позвольте мне сказать вот что — когда идет сильный дождь и тебе все время нужно парковать машину и шагать 50 метров к почтовому ящику, ты очень устаешь. И делать это нужно каждые 10 метров!
Останавливаешь машину. Вылезаешь. Идешь к почтовому ящику. Сортируешь почту. Возвращаешься к машине. Забираешься обратно. Едешь к следующему дому. Начинаешь заново. Каждые 10 метров! Когда я возвращался домой, то был настолько измотан, что спал весь день. Я занимался этим два месяца, а затем получил работу по сборке автомобильных деталей на большой фабрике под названием Saint-Gobain Autover.
И это тоже было не так уж давно. В 2010-м году. А сейчас, восемь лет спустя, я готовлюсь сыграть за свою страну на чемпионате мира.
Каждое воскресенье мы отправлялись смотреть, как он играет — я, моя старшая сестра и моя мама. Все в моей семье любили футбол, даже мои дедушка и бабушка. В нашей деревне не было особо чем заняться, понимаете? Она называется Сент-Од, располагается у черта на куличиках, а проживает там около двух тысяч людей. Можно ходить в школу, играть в футбол и заниматься гимнастикой. На этом, собственно, все. Я играл в футбол только веселья ради, но мой отец был очень требовательным. Он всегда приходил со мной на тренировки и мотивировал меня быть лучше. Если я не хотел идти, он меня ругал.
Затем однажды, когда мне было 12 лет, моя жизнь изменилась. Мои родители расстались.
Думаю, это было к лучшему. Мой отец был далеко не самым миролюбивым человеком. В нашем доме всегда было какое-то напряжение. Моя сестра и я переехали жить с мамой, и для нее это было очень трудно. Она делала все возможное, чтобы у нас в холодильнике не было пусто. Она работала медсестрой с шести утра до двух дня, а затем подрабатывала горничной. Где-то в девять вечера она возвращалась домой, мои бабушка и дедушка приезжали, чтобы присматривать за нами, а она снова уходила, чтобы работать в ресторане. Благодаря ей у нас было все необходимое.
Год спустя, когда мне исполнилось 13, я получил место в академии льежского Стандарда, одного из крупнейших клубов в Бельгии. Проблема была лишь в том, что она располагалась далеко от нашей деревни, поэтому я должен был уехать в школу-интернат рядом с академией. Сначала я вообще не хотел уезжать. Я думал, что слишком сильно буду скучать по дому. Но это была большая возможность, и как только я туда приехал, я завел друзей и это был отличный опыт. Я никогда не забуду этот период. Там я провел два года и думал, что нахожусь на пути к высшему футбольному дивизиону.
Затем в один день, когда мне было 15 лет, тренер юношеской команды вызвал меня и мою маму в свой офис. Я не знал, в чем дело. Понятия не имел.
Мы присели, и он лишь сказал: "Мы расстаемся с Томасом".
Я был слегка шокирован, наверное. Что на это можно ответить?
Помню, мы с мамой просто переглянулись, затем снова посмотрели на тренера и сказали "Ага, хорошо... Это все?".
Наверное, это прозвучит забавно, но для меня это не стало катастрофой. Не то чтобы футбол был моей единственной радостью в жизни. Так что я подумал: "Вот и все, все кончено. Вернусь в обычную школу. Займусь обычными делами. В кино схожу. Буду наслаждаться жизнью".
Так что я сказал своим родителям, что ухожу насовсем. У меня просто не оставалось желания. Моя мечта умерла.
Вы можете представить, как чувствовал себя мой отец. Мы перестали говорить о футболе. Это было проблемой, поскольку футбол был нашей жизнью. Он был так разочарован. Он выражал свою страсть к футболу через меня, понимаете? Так что разрушилась не только моя мечта, но и его тоже.
Я ожидал, что моя мать отнесется к этому с большим пониманием. Но это было не так.
Она не согласилась с моим решением. "Нет, нет, нет", — сказала она. "Футбол — твоя жизнь. Ты должен играть". Так что она позвонила тренеру очень маленького клуба Виртон и сказала: "Да, мой сын был в Стандарде и с ним расстались. Может, возьмете его на просмотр? Он очень хорош, даю слово!".
Думаю, она видела во мне что-то, чего не замечал я сам. Возможно, я настолько привык играть в футбол, что перестал понимать, насколько он важен для меня. То есть, каждое воскресенье, когда мы отправлялись на игру моего отца, я тоже пинал мяч. Я даже не думал об этом, потому что для меня это было вполне естественно. Вот мяч, и вот он я, понимаете?
Но моя мама знала меня лучше, чем кто-либо другой. Так что я сыграл в этом тренировочном матче за молодежную команду Виртона. Мы победили со счетом 15:3 и я забил около 10 голов. Тренер подошел ко мне после игры со словами: "Под каким номером ты хочешь играть?".
Конечно, тогда мне это не казалось переломным моментом в жизни. Виртон играл в третьем дивизионе, а игроки первой команды зарабатывали около 400 евро в месяц. Этого недостаточно даже для проживания.
Но если бы моя мама не позвонила тогда тренеру и не уговорила его взять меня на просмотр... Ну, даже думать не хочется, чем бы я занимался сейчас. Моя жизнь была бы совсем другой.
Это забавно, потому что мой отец перестал говорить со мной о футболе после того, как меня выдворили из Стандарда. Он сказал, что не будет приходить на мои игры за Виртон. Казалось, что глава закрыта. Но однажды вечером, когда я проводил один из своих первых матчей за первую команду Виртона, я посмотрел на трибуны и увидел, как он сидит в углу в одиночестве и наблюдает за мной.
Это было странное время, потому что я окончил школу и застрял вроде где-то посередине. Я зарабатывал недостаточно, чтобы посвящать футболу все время. Но у меня и не было времени посещать университет.
И именно поэтому я на несколько месяцев стал почтальоном. Честно говоря, нельзя сказать, что я этим наслаждался. К счастью, я получил эту работу на автомобильном заводе, и она была намного лучше.
Я просыпался в пять утра, завтракал, а затем полчаса добирался до работы. Завод был настолько большим, что с одного его конца в другой нужно было добираться на машине. Я пил кофе и начинал свою смену в шесть утра. Мое место было в отделе сборки лобового стекла. Мы изготовляли их для всех больших брендов: Mercedes, Renault, Citroën, Opel. Я должен был погружать их в огромный грузовик, после чего их отправляли в Китай, Францию и Румынию. Я также принимал заказы клиентов. Я делал это каждый день до двух часов дня, а затем отправлялся на тренировку.
Я никогда не забуду своих коллег на заводе. Мы стали отличными друзьями. Они были большими фанатами футбола. На самом деле, они знали меня еще до того, как мы познакомились лично. Они следили за Виртоном и смотрели мои матчи. Так что вы можете представить, как они издевались надо мной в понедельник, если мы проигрывали.
"Черт побери, мужик, ты был ужасен".
Эй, но это ведь часть работы, правда?
На поле со мной стали происходить странные вещи. Я играл нападающего и начал забивать эти невероятные голы. С левой, с правой, головой; с 10 метров, с 50 метров. Это было сумасшествие. Я этого даже не замечал, но люди начали снимать мои голы и загружать их на YouTube. Похоже, некоторые из них стали вирусными роликами в социальных сетях, и всоре вся Бельгия обсуждала этого парня из Третьего дивизиона, который забивает эти сумасшедшие голы.
Они, вероятно, и понятия не имели, что он работает на автомобильном заводе.
Смешно об этом говорить, но знаете, почему я забивал эти голы? Потому что реально почувствовал себя свободным. Я больше не играл из обязательства. Я сбежал из "фабрики талантов" в Стандарде. Никто на бровке больше не говорил мне: "Ты должен делать это, иначе не добьешься успеха". Я играл ради удовольствия, из страсти и любви к футболу.
Внезапно мной заинтересовались большие клубы. Я стоил около 100 тысяч евро, а это почти ничего. Так что они думали "Ну, ему 19 лет. Он дешевый. Почему бы и не рискнуть?".
Никогда не забуду, как мой агент позвонил мне и сказал: "Тебя хочет Брюгге. Это происходит".
Топ-команда в Бельгии. Я на самом деле не мог в это поверить. Я продолжал его спрашивать: "Это по-настоящему? Ты уверен?".
Перед тем, как подписать контракт, меня озарило. Я был всего лишь обычным парнем. Почтальоном, рабочим на заводе, игроком третьего дивизиона. Я все еще был им. Но теперь у меня появился шанс, который выпадает одному из миллиона. Я вспомнил свою маму — все это стало возможным благодаря ей. Сейчас у меня появилась возможность чем-то ей отплатить, и для этого мне нужно лишь играть в футбол.
У меня были определенные сомнения, конечно, но я думал: "Ну, меньшее, что я могу сделать, это отдавать все силы ради этой возможности".
Так что я подписал контракт и моя жизнь изменилась. Пожалуй, лучшим моментом стал звонок от моего отца. Он сказал: "Черт возьми! Мой сын сделал это! Мой сын играет за Брюгге!".
Еще мне запомнился момент, когда я сообщил новость своему дедушке. Верьте или нет, Брюгге был его командой. Он поддерживал их всю свою жизнь. Так что я приехал к нему домой и сказал: "Дедуль, угадай, какой клуб только что подписал со мной контракт?".
Он и минуты не сомневался. Он сказал: "Брюгге".
Я ответил: "Да, Брюгге".
Его это вообще не удивило. Словно он знал, что мне так предначертано судьбой. Я очень гордился, потому что мои дедушка и бабушка приложили руку к нашему с сестрой воспитанию, поскольку моя мама все время работала. Я им очень многим обязан.
После того, как я получил шанс сыграть за Брюгге, я никому не уступал свое место в стартовом составе. Первые два года я играл нападающего, а затем меня сместили на позицию правого защитника. В том году, в 2013-м, я получил свой первый вызов в национальную команду. Дебют за сборную Бельгии был особенным моментом. Помню, моя мама говорила мне, что ей звонили все из нашей деревни.
Они говорили: "Ого, Томаса показывают по телевизору! Он играет за сборную Бельгии! Это сумасшествие! Это невероятно!".
Она так гордилась. А я был так ей благодарен. Без нее я вообще не играл бы в футбол, понимаете?
Я знаю, насколько важна национальная команда для людей. Я никогда не забуду чемпионат мира 2002, когда Марк Вильмотс вывел нас вперед 1:0 против Бразилии в четвертьфинале. Рефери не засчитал гол, хотя он был забит по всем правилам. Я плакал у себя в комнате. Это было так несправедливо.
И так случилось, что именно мистер Вильмотс вызвал меня на мой первый большой турнир. Когда состав на Евро-2016 объявляли в прямом эфире, мы вместе с моей семьей собрались у телевизора, подготовив пиво и шампанское. И затем прозвучали эти волшебные слова.
"... Томас Менье в заявке...".
Это был прекрасный момент. Такое запоминаешь навсегда.
Конечно, мы проиграли в четвертьфинале, но я надеюсь, что этим летом на чемпионате мира мы заберемся дальше. Несмотря ни на что, для меня это будет великолепный опыт, потому что это будет первый чемпионат мира для одного из членов нашей семьи.
В декабре 2015-го года родился мой сын. Это было новое начало в моей жизни. Совершенно лучший момент, который только можно испытать. Просто представьте: В декабре родился мой сын, затем я стал чемпионом Бельгии с Брюгге, потом сыграл за Евро-2016, после чего подписал контракт с Пари Сен-Жермен.
Все это за шесть месяцев.
Сейчас у нас на подходе еще один ребенок. Так что этим летом я надеюсь повторить: чемпионат Франции с ПСЖ (это достижение уже в кармане), чемпионат мира с Бельгией, и еще один ребенок, который сделает нашу жизнь только счастливее.
Оптимистический взгляд? Возможно. Но я уверен, что это будет еще один прекрасный год.
Мой сын еще не до конца понимает, чем я занимаюсь. Когда мы едем по Парижу, он замечает логотип ПСЖ и говорит: "Это Папа, это Папа!". На стадионе то же самое: каждый в футболке ПСЖ это Папа. Получается, он знает, что я чем-то занимаюсь. Возможно, через год или два он сможет сказать: "Мой отец — футболист".
Но я надеюсь, что он не станет просить меня объяснить, как это случилось. Потому что я не могу. Я все еще удивлен всем этим не меньше вашего. Иногда я сижу на диване со своей супругой, Деборой, смотрю на нее и говорю: "Дебора, ты осознаешь, что я играю за Пари Сен-Жермен?".
Не то, чтобы я не был в этом уверен. Вовсе нет. Но я имею в виду, что если вы играли в футбол, то вы наверняка помните того мальчишку в своей команде, которому все предрекали успех, так? Они говорили: "Да, несомненно, это парень станет профессионалом. И этот парень тоже".
В Стандарде было то же самое. И сейчас никто из этих ребят не играет в футбол.
А посмотрите на меня. Посмотрите, где сейчас я. Почему я?
Что я здесь делаю?
Я все еще задаю себе этот вопрос. И нахожу единственный ответ — это судьба.
От кофе на автомобильном заводе до игры с Неймаром.
В реальной жизни так ведь не бывает.
Источник: The Players' Tribune
Перевод и адаптация: Тарас Удут, Football.ua
Желаете узнавать главные футбольные новости первыми? Подписывайтесь на наш канал в Telegram! Следить за нашим сайтом вы также можете в Viber и Twitter.