"Четвертая сборная СССР" на землях Германии

В первой части нашей беседы мы говорим о феномене ныне подзабытой, но мощной футбольной команды ГСВГ. 

 

Сергей Юрьевич Морозов известен в Украине как футболист, тренер, телеэксперт. Как игрок, он становился чемпионом СССР, как тренер – выводил своих подопечных в финал Кубка Украины. Сейчас регулярно анализирует футбольные матчи в эфире телеканала Футбол. 

 

Но мы хотим рассказать о Сергее Морозове как об одном из тех специалистов, которые получили и большой международный опыт. Он возглавлял в качестве главного тренера футбольную команду Группы советских войск в Германии, которую неоднократно приводил к званию лучшей в Советской армии. 

 

Сергей Юрьевич любезно согласился рассказать нам больше о ГСВГ – «четвертой сборной СССР», команде офицеров, где военный долг объединялся со спортивным. Но, прежде всего, начнем из биографической справки. Итак, досье от обозревателя Football.ua:

 

Сергей Юрьевич Морозов родился 30 апреля 1950 года в Киеве. Первый тренер – А.Ларионов. Нападающий, атакующий полузащитник. Воспитанник группы подготовки киевского Динамо. Выступал за дубль киевского Динамо (1967-69), винницкий Локомотив (1969), черниговскую Десну (1970), кадиевский Шахтер (1971), ворошиловградскую Зарю (1971-73), московский ЦСКА (1974-77). Чемпион СССР 1972 года. 1 матч за сборную СССР (1972). 

 

На тренерской работе – с 1979 года. Прошел обучение в Высшей школе тренеров. В 1979-81 работал в тренерском штабе ЦСКА (Москва). В 1980-85 годах – на работе в ГДР (об этом периоде будем говорить дальше). После этого возглавлял следующие команды: смоленскую Искру (1985-90), тюменский Газовик (1991-92), китайские Шоуган (1993) и Шеньян (1994), винницкую Ниву (1995-96), туркменскую Нису (1997), киевский ЦСКА (1997), бориспольский Борисфен (1998-99), ивано-франковское Прикарпатье (1999-00), полтавскую Ворсклу (2000-01), черкасский Днепр (2005-07). Финалист Кубка Украины 1996 года. Неоднократный участник еврокубковых турниров. Заслуженный тренер Украины и России. Член научно-методического совета Федерации футбола Украины. 

 

В 1980-85 годах был главным тренером футбольной команды Группы советских войск в Германии. Под его руководством сборная ГСВГ стала чемпионом Вооруженных Сил СССР (1985), бронзовым (1980, 1981, 1984) призером этого турнира, обладателем (1982, 1983) и финалистом (1980) Кубка ВС СССР. 

 

 

– Сергей Юрьевич, пять лет вы провели в ГДР, возглавляя команду Группы советских войск в Германии и параллельно выступая в местных командах. Что больше всего запомнилось вам с тех пор? 

 

– Воспоминаний много, и большинство очень хорошие. Прежде всего, приятно вспомнить, что команда ГСВГ, которую я возглавлял, трижды выигрывала первенство и кубок вооруженных сил Советского Союза, неоднократно была среди призеров. 

 

 

– После окончания футбольной карьеры я прошел Высшую школу тренеров в Москве. Возник вопрос, где работать дальше. Были варианты: СКА Одессы, Ростова, Киева, Искра (Смоленск). Я ездил в Ростов-на-Дону, но там тогда работал Зонин. Сами понимаете: мы с Германом Семеновичем поговорили, и я понял всю ситуацию. Мною хотели снять Зонина, и я с точки зрения моральной, человеческой не мог на это пойти. Потом была возможность оказаться в СКА (Одесса), но там работал тренер Шемелев, и он сказал, что ему год нужно доработать до пенсии. В это время мне предложили принять команду ГСВГ после Валентина Афонина. Работы не было, поэтому я согласился. 

 

 

– Была своя специфика в этой работе. ГСВГ не играл в Германии как регулярная команда – мы участвовали в армейских чемпионатах СССР. Но зато наши футболисты регулярно выступали в самых разнообразных турнирах ГДР – разве что не могли они участвовать в местной высшей лиге. 

 

 

– Скорее, второе – лимитов не существовало, разрешалось приезжим игрокам играть во всех лигах, кроме, собственно говоря, Оберлиги – высшего дивизиона чемпионата ГДР. 

 

 

 

– Конечно, футболисты жили своей жизнью, но все равно некие армейские атрибуты соблюдались. Например, каждое утро мы ходили на развод. Все были в военной форме. Многие ребята, которые приезжали в ГСВГ, уже имели звания: Анатолий Коробочка и Юрий Аджем были старшими лейтенантами, Юрий Чесноков – капитаном. Сами понимаете, офицеры знали армейскую жизнь не понаслышке, хотя и были футболистами. Были, конечно, и гражданские – братья Букиевские, Семин, Виктор Давыдов, Петр Яковлев… Им давали звания «сверхсрочных служащих». Вообще, соотношение между служащими и гражданскими в футбольной команде ГСВГ было приблизительно 60 на 40. 

 

Центр спортивного отделения ГСВГ размещался рядом с Потсдамом – в олимпийской деревне, построенной к Олимпиаде 1936 года (кстати, это не так далеко от того места, где в 2006 году размещалась во время чемпионата мира сборная Украины). 

 

 

– Когда я был главным тренером, я напрямую подчинялся спортивному отделу армейского спорткомитета в Москве. ГСВГ – это была огромнейшая организация с почти миллионом военнослужащих. Тут были войска быстрого реагирования, и, соответственно, инфраструктура для них создавалась огромная. 

 

Спортивное отделение, конечно, развивало самые разные виды. Например, было сильное волейбольное отделение – его возглавлял бронзовый призер Олимпийских игр 1972 года Владимир Путятов. В отделении водного поло работал Александр Долгушин – известнейший защитник, змс СССР, Олимпийский чемпион по этому виду спорта. С боксерами работал известный советский специалист Виктор Ульянич. То есть армия призывала на работу в ГСВГ лучших спортсменов и тренеров – тех, кто достигал успеха и на внутренней арене, и на международном уровне. 

 

 

– Было сложно. Существовала своя специфика в работе. Кроме того, когда я приехал, там была целая группа игроков, которые там появились еще до меня – Уткин, Поликарпов, Афонин, Плахетко. Возрастные футболисты, которые в ГСВГ уже доигрывали, выступая параллельно еще и за немецкие команды. Они жили в ГДР со своими семьями, и для них эта работа была своего рода поощрением, благодарностью за годы, отданные ЦСКА и другим армейским командам. 

 

ГСВГ играл в армейских турнирах два раза в год. А ведь еще проводилось отдельное первенство ГСВГ по родам войск – наши игроки пополняли команды авиации, пехоты, танкистов. Плюс ко всему, выступали игроки и в турнирах ГДР. То есть работы было очень много. 

 

Мы дружили с несколькими районами, а также с военными моряками ГДР – ездили туда на сборы, которые они оплачивали сами. Дней за 10 перед чемпионатами Советской армии мы работали на их базах – играли товарищеские матчи с отличными командами (ростокской Ганзой, дрезденским и берлинским Динамо, берлинским Унионом, лейпцигским Локомотивом, Магдебургом, йенским Карл-Цейссом). Матчи проходили с переменным успехом, но ГСВГ нередко выигрывал. Я тогда называл свою команду «четвертой сборной Советского Союза». Уровень был очень хороший. 

 

 

– Да, нередко ко мне обращались игроки, с которыми я выступал даже на высшем уровне. Для опытных футболистов с точки зрения материальной хорошо было играть не только за ГСВГ, но и за команды групп войск СССР в Польше, Венгрии. И эти армейские сборные были очень хорошие. 

 

 

 

 

– Из того, с чем нам непосредственно приходилось сталкиваться, назову штольни Вернера фон Брауна. Я играл за команду города Нордхаузена, а там как раз в горах были какие-то предприятия, и эта зона была закрыта. Да и вообще, было много интересного. Например, во время посещения одного из флотских городов ГДР нас встречал старый адмирал и показывал свои фото в гитлеровском кителе – он, оказывается, был офицером в нацистской Германии. Говорил: «Был молод, заблуждался». А первым секретарем одного из районов был ветеран без ноги – оказалось, что он воевал под Сталинградом, побывал в советском плену. Но отзывался о наших людях только хорошо: говорил, что советские люди, у которых он жил, сами голодали, но его подкармливали, иначе он бы не выжил. 

 

 

– Если честно, разным. Городские жители, интеллигенция относились со скрытым неприятием. Но на уровне человеческих отношений люди были доброжелательны. Хотя, конечно, были те, кому нравилось находиться в соцлагере, а были и те, кто хотел воссоединения с Западной Германией. 

 

 

– Это правда. Причем культурные связи поддерживались на всех уровнях. Часто приезжали и ведущие советские спортсмены: биатлонист Тихонов, хоккеист Третьяк. Как-то раз к нам на встречу приезжала Ира Роднина, и мне очень понравилась ее речь на немецком языке. Минут десять она говорила, а когда приехала к нам в спортивный клуб, мы ее спросили, как она смогла так немецкий изучить. А она говорит: «Да не знаю я его, я просто текст речи выучила». 

 

 

– Было много «перебежчиков». Все это освещалось в прессе и чувствовалось. 

 

 

– Хорошей. Именно поэтому опытные футболисты и тренеры стремились тут оказаться. 

 

 

– Хрусталь, обувь, технику. 

 

 

– Наверное, нет – у нас был свой особый отдел. Я знаю, что многие немецкие тренеры, с которыми я дружил, имели родственников в Западной Германии, и у них даже была возможность ездить в гости в ФРГ раз или даже два в году. 

 

Что касается нас, то случались определенные инциденты. Особый отдел нередко рассматривал дела футболистов на таможне. Можете представить себе, каких нервов нам стоила история, когда Петр Яковлев потерял свой загранпаспорт. За границей! В те-то времена! Был неприятный случай и со мной. По телевидению начальство увидело матчи Мотора и опознало меня и еще нескольких игроков. Ну, и меня вызвал командующий ГСВГ и в клубе мне уже сказали, что я могу собирать вещи. 

 

 

– У команды Мотор (Нордхаузен), в составе которой я тогда играл, был известный земляк и болельщик – сын соратника Тельмана Альберта Кунца, который работал на высоких должностях в ЦК компартии ГДР. И когда у меня случилась такая неприятная история, я обратился в команду, чтобы с ними попрощаться – ведь меня могли выслать из страны. Там мне сказали, чтобы я не ехал на встречу в центральный штаб ГСВГ. Я задержался, а когда все-таки туда отправился – меня принял генерал. Ему к тому времени уже позвонили из компартии ГДР и сказали, что выступление советских футболистов в чемпионате ГДР – это настоящее проявление немецко-советской дружбы. Поэтому в итоге меня не только не уволили, а я еще и вышел из кабинета генерала с талоном на автомашину Жигули.