Майдана: "Мне довелось разговаривать с самим Марадоной"

Новичка красно-белых, на родине выступавшего за скромный Банфилд, на данный момент можно назвать в числе самых громких трансферов межсезонья. В ходе общения с Майданой выяснилось, как игрок решился на переезд в Россию и при каких обстоятельствах встречался со своим кумиром — Диего Марадоной.

— Кристиан, вы в Спартаке уже месяц. Что-то вас удивило?

— Впечатлил сам стиль игры моей новой команды. Она старается действовать быстро, футболисты отдают мяч друг другу в одно касание. Мне очень нравится такой подход. Он мне близок. Удивило и то, что болельщики Спартака поздравили с днем рождения, вывесив баннер на следующий день после моего 21-летия. Жаль только, мы проиграли.

— Скажите, а как отнеслись к переходу в российский клуб ваши родные и близкие?

— Семья всегда мне помогает и поддерживает, поэтому переезд в Россию был встречен с пониманием. Родным пришлось смириться. Теперь жду их приезда, но произойдет это не скоро — летом. У меня маленькая дочка, так что жена приедет с ней только через несколько месяцев. Жду я и маму с братом. А пока общаюсь с ними со всеми каждый день по Интернету. Скучаю, но стараюсь думать только о хорошем.

— Ваш выбор их, наверное, испугал: Россия ведь так далеко от Аргентины?

— Что уж скрывать, вопросов было достаточно. Зачем, куда и почему я услышал немало. Но в итоге сумел объяснить, что такой шанс представляется нечасто. Мне нужно думать о будущем, устраивать карьеру, заботиться о профессиональном росте. Переход в новый клуб должен помочь мне раскрыться. Я очень хотел отправиться в Спартак и сделал это.

— Болельщики Банфилда спокойно отнеслись к уходу Майданы?

— Аргентинцы — горячие ребята, и, естественно, первой реакцией болельщиков было: "Нет! Никуда он не поедет!" Но понемногу все успокоились. Ко мне хорошо относились и в клубе, и на трибунах, поэтому отпустили мирно. И даже пожелали хорошей работы.

— Ваш бывший клуб достаточно скромен даже по аргентинским меркам, может, он чем-нибудь все-таки знаменит?

— Банфилд действительно маленький клуб, и похвастаться ему пока нечем. В последнее время он более-менее начал развиваться, появилась какая-то динамика, но это только начало пути. Мне же хотелось прогресса, так что над предложением Спартака долго не думал. Сразу согласился.

— А при каких обстоятельствах узнали об интересе Спартака?

— Как-то зашел в офис Банфилда, и меня спросили: "Парень, тут есть одна команда, которой ты нужен. Она из России. Хочешь отправиться туда?" Я взял паузу. Прокрутил в голове варианты и понял: ничего не теряю. Даже наоборот.

— Хорошие футболисты часто получаются из тех, у кого было тяжелое детство. Это ведь и ваш случай?

— Да, правда. Я родился в Чако и жил там вместе с матерью, четырьмя братьями и сестрой. Отец ушел от нас, когда мне было восемь. Он никогда нам не помогал. И даже не общался. В детстве меня это очень беспокоило. Но так получилось, что семейная трагедия помогла изменить мне образ жизни. Мама перевезла нас в другой город, избавив меня от дурной компании. У меня появился интерес к футболу, я стал тренироваться, заиграл в Банфилде, а теперь я в Спартаке. Так что теперь все хорошо.

— До вас за спартаковский клуб выступали аргентинцы Фернандо Кавенаги и Клементе Родригес. У обоих так и не получилось по-настоящему раскрыться в России. Есть опасения, что не сможете адаптироваться в чужой стране?

— Ни с Кавенаги, ни с Родригесом не общался, хотя знаю, что они тут играли. Я спрашивал о Спартаке у других парней, которые выступают в России, но за другой столичный клуб. Макси Моралес, с которым мы выступали за молодежную сборную Аргентины, поддержал, сказал, чтобы я ехал смело, не боялся. Ничего, мол, страшного со мной тут не произойдет. Россия — красивая страна, тут тоже играют в футбол. Да и прибавить в мастерстве можно даже быстрее, чем в Аргентине. Если постараться. А пока мне нужно работать, ведь в российском первенстве очень важна физическая подготовка.

— Со Спартаком у вас пятилетний контракт. Такое длительное соглашение — повод для радости или, наоборот, грусти?

— Пять лет — срок огромный. Но пока думать на эту тему мне рановато. Я попал в знаменитый клуб, нужно в первую очередь закрепиться здесь. И все мысли — о том, как сделать это.

— Знаете, что вас купили вместо одного из ключевых игроков сборной России — Дмитрия Торбинского, который в конце прошлого года покинул клуб по собственному желанию?

— Слышал про какого-то парня, который играл тут слева в полузащите, но кто он и почему ушел, я не в курсе.

— Вы ведь охотнее играете левой ногой, чем правой?

— Удобнее всего чувствую себя на левом фланге. Вот и мяч люблю вести, отдавать передачи и бить левой ногой, хотя могу делать все то же самое правой. Никаких проблем в связи с этим не испытываю, ведь играл в Банфилде и на противоположном фланге, и в атаке тоже выходить доводилось.

— Левши, говорят, весьма склонны к импровизации на поле. Да и мыслят они тоже нестандартно. Это и про вас тоже?

— Кто-то об этом мне уже рассказывал. Дескать, если ты левша, то, значит, хитрый или даже умный. Конечно, приятно такое слышать (улыбается), но я не обращаю внимания. Все-таки хороший футболист должен одинаково хорошо владеть обеими ногами, к чему я и стремлюсь. Моя правая тоже не подведет!

— Практически все аргентинские футболисты называют своим кумиром Диего Марадону. Вы не исключение?

— О, Марадона! Он самый великий игрок в мире. У меня нет никаких сомнений в этом. В 2006 году Диего приезжал к нам в молодежную сборную, там и пообщались. Теперь смело могу сказать: "Мне довелось разговаривать с самим Марадоной".