Калиниченко: "Не сравнивайте меня с Аршавиным"
На войне таких людей называли минут-мэны. Они появлялись в тылу врага на одну только минуту, но зато в решающий момент сражения, обмотанные взрывчаткой, и наносили ему непоправимый урон, погибая при этом сами. Для противников сборной Украины полузащитник Спартака Максим Калиниченко – типичная бомба замедленного действия.
Другое дело, что за последние шесть лет наставники национальной дружины так и не смогли понять, что использовать эту "бомбу" лучше не эпизодически, а регулярно.
– Главная сборная по праву считается крышей карьерного небоскреба любого футболиста. И забраться на нее, миновав промежуточные этажи, довольно сложно. Тем не менее, вам это практически удалось…
– Ну, знаете, на сверхскоростном лифте я тоже не ехал – разве что иногда перепрыгивал через ступеньки. Да и в юношеской и молодежной сборных был заигран, другое дело, что на поле, как, впрочем, и в других своих командах, выходил далеко не всегда.
– Почему же?
– Всякое бывало. Наставник молодежки Владимир Онищенко, например, однажды обвинил меня в нарушении режима.
– Неужели беспочвенно?
– Судите сами. После одного из матчей в столицу приехали члены моей семьи, не повидаться с которыми я не имел никакого морального права. Сначала попросил тренера отпустить меня на полдня, но разрешения на это не получил. Вот и пришлось уйти в самоволку, хотя ни одной тренировки, командного собрания или же восстановительного занятия я не пропускал. Но после моего возвращения на базу поднялся редкий крик и гам. В общем, много шума из ничего.
– Все это не помешало Леониду Буряку вызвать вас в мае 2002 года на матч Кубка LG против команды Югославии. Проходил он, по иронии судьбы, в Москве – через четыре дня после смерти Валерия Лобановского…
– На самом деле, мне очень жаль, что мне не довелось поработать с Валерием Васильевичем. Тренер он без преувеличения великий, один из лучших специалистов своего времени. Ну а дебют в главной команде страны мог состояться и раньше: как никак я на тот момент был основным игроком Спартака, участвовал в Лиге чемпионов, но получил тяжелую травму ахилла и надолго выбыл из строя. На матч с югославами вышел, не успев толком восстановиться. Хотя, по сути, понимал, что Буряк тогда выдает мне своеобразный аванс…
– И не один, а целых два кряду. В матче за 3-е место с белорусами вы снова вышли на поле, но сама игра нашей сборной не удалась. В начале второго тайма отличился Валентин Белькевич, а затем свое веское слово сказал совсем юный Александр Глеб, в одиночку переигравший всю оборону сборной Украины. Могли ли представить себе, что через несколько лет этот игрок уедет в Барселону транзитом через Арсенал?
– Ну, про Барселону тогда никто ничего не думал, но то, что все необходимые для этого качества у Глеба есть, было видно невооруженным глазом. К тому же он и тогда защищал цвета далеко не последнего клуба Европы – немецкого Штутгарта…
– В 2001 году вы за первую сборную Украины заиграны еще не были, между тем в чемпионате наших северных соседей, как мы уже выяснили, числились далеко не на последних ролях. Не поверю, если скажете, что вас не обхаживали представители Российского футбольного союза на предмет смены гражданства…
– Какие-то разговоры, может быть, и ходили, но дальше этого дело не пошло. О лимите на легионеров мы тогда ничего не знали, а особого желания выступать за сборную чужой страны у меня не было. Даже не думал об этом. Кроме того, сама процедура смены гражданства не так уж проста. Начнем с того, что для этого нужно добиться специального разрешения самого президента, а у наших президентов, как вы знаете, есть дела и поважнее.
– А вот россияне не постеснялись должным образом поработать на этой ниве, натурализовав недосмотренных в Украине полузащитников Андрея Каряку и Александра Павленко. При этом тогдашнему куратору национальных сборных Олегу Базилевичу ситуация с воспитанником запорожского футбола стоила рабочего места…
– Не думаю, что вина наших функционеров в этих случаях так уж велика. Павленко отправился в Спартак в возрасте 16 лет и вскоре был заигран за одну из юношеских сборных России, что же касается Каряки, то его статистические показатели в чемпионате Украины, где он защищал цвета запорожского Металлурга и киевского ЦСКА, оставляли желать много лучшего. Другое дело, как громко он выстрелил пять лет назад в российской премьер-лиге! Убежден, что нашей национальной дружине Андрей не помешал бы ни тогда, ни сегодня. Более того, почти наверняка играл бы в основе. Ну а о Павленко и говорить нечего. Ему всего 23 года, и он один из самых прогрессирующих полузащитников в стране. Неплохо разбирающаяся в футболе моя жена Татьяна недавно сравнивала Сашу по манере игры с Сергеем Назаренко. И, знаете, что-то в этом есть…
– Первый серьезный матч Максима Калиниченко – официальная встреча отборочного цикла Euro-2004 с греками. Подопечным Леонида Буряка команда Отто Рехагеля уступила, зато через полтора года завоевала золотые медали континентального первенства…
– На тот момент победа греков выглядела полным нонсенсом. В газетах писали, что сборная Рехагеля играет в антифутбол, но это была лишь надводная часть айсберга. Под водой крылась железная дисциплина и образцовая организация игры. Вместе с тем, завершившийся не так давно Euro-2008 показал, что армии последователей такая манера игры не нашла. Футбол эволюционировал в сторону атакующего начала, а в Австрии и Швейцарии победила команда, которая лучше остальных умела созидать, а не обороняться.
– К слову, об антифутболе: полузащитник сборной Дании Томас Гравесен осенью 2004-го после матча с Украиной назвал игру в ее исполнении именно так, добавив, что ничего более примитивного придумать просто невозможно.
– В первую очередь, думаю, им руководила банальная обида: команда Блохина в том отборочном цикле датчанам отдала всего лишь одно очко. Но, если посмотреть на вещи объективно, то сборная у нас в тот период только строилась, играли очень просто и надежно, стараясь допускать минимум не вынужденных ошибок. Да, в общем-то, и впоследствии этот стиль стал для нас фирменным знаком. Со стороны такой футбол, возможно, не смотрится, но не будем лукавить, во главу угла всегда ставится не зрелищность, а результат.
– 2 апреля 2003 года в личной биографии Максима Калиниченко будет фигурировать, как одна из самых памятных дат?
– Гм, не знаю… А что тогда произошло?
– В тот вечер вы забили свой первый мяч за главную команду страны, обеспечив сине-желтой дружине победу с минимальным счетом над командой Латвии…
– Красным цветом я бы этот день календаря не выделял. Сам гол был забит с пенальти, а, значит, ничего не особенного собой не представлял.
– Интересно другое: почему к точке подошли именно вы?
– До конца встречи оставались считанные минуты, особых авторитетов на поле вроде бы уже не было. Поначалу Буряк вроде бы кричал, чтобы бил заработавший одиннадцатиметровый Воробей, но Андрей особого рвения не выказывал. Все остальные тоже, что называется, отморозились, так что в конечном итоге к мячу подошел я.
– Не думаете, что возглавивший впоследствии Спартак, а в те времена занимавший пост главного тренера сборной Латвии Александр Старков, мог припомнить вам тот решающий гол?
– Да нет (улыбается), зачем же обижаться, если матч был товарищеский?
– Один из моих коллег однажды заметил, что лидеры нашей национальной дружины, случалось, бросали оземь желто-синюю майку с трезубцем. Порой излишне демонстративно покидали поле, вероятно, не согласившись с решением тренера. Вы на такие эмоциональные поступки способны?
– Теоретически – да. И в сборной подобных моментов у меня хватало, поверьте на слово. Я всегда хотел играть в основном составе, но происходило это далеко не регулярно. Были ситуации, когда я вообще не хотел ехать в расположение главной команды страны. Но, к счастью, ни разу не сорвался, стараясь поумерить свой пыл и амбиции. Что же касается приведенных вами примеров, то каждый из них имеет свой подтекст. Шевченко, насколько я помню, просто достали македонские защитники, которые обходились с ним чрезвычайно грубо, а нервы у Андрея на тот момент оказались не железными. Что же касается Воронина, то он просто разошелся во мнениях с главным тренером. В нашем деле случается и такое, главное – оставить негатив на поле и не создавать из этого глобальной проблемы.
– Гимн Украины в преддверие официальных матчей сборных поете?
– Да, но про себя.
– Почему не вслух?
– Я считаю, что это личное дело каждого футболиста. В первую очередь, петь нужно сердцем, но если у тебя еще и есть голос – это вдвойне хорошо. Я о своих вокальных данных не столь высокого мнения, хотя в караоке, случается, и затягиваю что-то особо душевное.
– Например?
– Жена считает, что лучше всего у меня выходят Свечи Михаила Круга.
– Никогда не ловили себя на мысли, что Буряк видел в вас некий прообраз самого себя?
– Все может быть. Сам он был игрок техничный и думающий и, видимо, испытывает симпатию к футболистам, старающимся действовать в той же манере. Спасибо ему за доверие. Ничего кроме слов благодарности в его адрес сказать не могу.
– Как у вас происходит общение с судьями во время международных матчей?
– Если не брать в расчет язык мимики и жестов, в основном, на английском. Я, правда, в последнее время стал немногословен. Видимо, практики не хватает, а подучить инглиш не хватает времени.
– Владислав Ващук недавно рассказал мне, что Андрей Воронин привез ему из Ливерпуля трусы Фернандо Торреса. Другие ваши коллеги по сборной фанатично собирают майки именитых соперников. Вас эта страсть не охватила?
– Какая-никакая коллекция у меня дома, разумеется, хранится: пару ящиков с футболками уж точно где-то пылятся. Если подходят и просят обменяться – никогда не отказываю, но сам я обычно ни за кем не бегаю. Самые дорогие майки – те, что принадлежали моим друзьям: Парфенову, Ковтуну, Титову. Они для меня важнее футболок зарубежных звезд.
– Но с чемпионата мира пару экземпляров привезли?
– Помнится, после матча с Италией столкнулся с Дзамброттой. Посмотрели друг на друга, и поменялись. А еще хотел заполучить футболку Рауля. Все дело в том, что у нас есть друг семьи – ну, просто копия капитана Реала. Мы его между собой так и называем – Рауль. Вот, думаю, было бы здорово ему футболку испанца привезти. Но не получилось: тут как тут оказался вездесущий Тимощук. Он, как выяснилось, с лидером пиренейцев еще до матча договорился – в подтрибунном тоннеле, откуда футболисты на поле выходят. Фанатик, да и только! (смеется)
– Когда сборную Украины возглавил Олег Блохин, то, поговаривают однажды то ли в шутку, то ли всерьез попросил отрастившего длинные волосы Воронина срочно подстричься. Как бы вы отнеслись, если бы такая просьба была адресована вам?
– Ну, это смотря, как бы попросили, и сколько бы мне было в это время лет. В 18, наверное, сразу бы пошел в парикмахерскую. Ну а сейчас мог бы ответить и иначе.
– Например?
– Иди сам постригись!.. Если серьезно, вспоминаю, когда будущий игрок Ливерпуля Воронин приехал в сборную и увидел меня с этой прической, то сказал: "Под Битлз косишь? Это правильно!". Потом Тимощук нас с Андреем битлами называл. Травил, травил, а в конечном итоге и сам отпустил длинные волосы.
– А если бы все игроки сборной решили побриться наголо?
– Сделал бы это, не задумываясь. Мне не впервой.
– Неужели не пожалели бы о расставании с такой шикарной шевелюрой? Тот же Тимощук сказал мне, что никогда этого не сделает!
– Если бы так решила вся команда, я бы подчинился. Другое дело, что такие коллективные акции пока ни к чему хорошему не приводили. Киевское Динамо как-то подстриглось под ноль и проиграло в Лиге чемпионов Манчестеру. Сборная Румынии покрасилась в оранжевый цвет на ЧМ-1998 и уступила хорватам. Мои партнеры по украинской дружине три года назад разрисовали лица под оттенки национального флага и потерпели неудачу в домашней встрече с турками. Так стоит ли испытывать судьбу?..
– Как полагают многие специалисты, главное достоинство наставника Блохина – созданный им тренерский штаб, обязанности в котором были разделены очень четко.
– А ассистенты для того и нужны, чтобы помогать главному тренеру. Одному, как ни крути, такой объем работы выполнить не под силу. Тем не менее, принятие окончательного решения, а вместе с ним и ответственность за результат, Блохин ни на кого не перекладывал, хотя помощники у него были весьма квалифицированные…
– Один из них – Семен Альтман – наверняка демонстрировал вам достоинства своего "волшебного ноутбука"?
– Еще бы… Программа, демонстрирующая основные зоны передвижений игроков во время матча, оказалась весьма любопытной. Единственный минус – длительность теоретических занятий у Семена Иосифовича. Нередко они просто утомляли.
– Лет десять назад, когда Украина и в частности Динамо переживали второе пришествие Валерия Лобановского, во многих клубах высшей лиги премиальные футболистов зависели от качества и количества выполненных за матч тактико-технических действий. Вы с подобным сталкивались?
– Нет, и, слава Богу! Процент брака у меня, как у атакующего игрока, обычно получался достаточно высоким. Тем не менее, должен сказать, что распечатки ТТД далеко не всегда являются наиболее объективным показателем эффективности игры того или иного футболиста. В футболе есть вещи, которые неподвластны сухой арифметике…
– В отборочном цикле ЧМ-2006 вы практически не участвовали, но летом 2005-го Блохин дал Калиниченко шанс, вызвав на мемориал памяти Лобановского. Поединок с Израилем вы провели не лучшим образом, после чего снова выпали из обоймы главной команды страны…
– Помнится, приехал тогда после рецидива старой травмы, игровая практика – на нуле, в клубе куча проблем… А до чемпионата мира остается всего ничего. Если честно, морально уже настраивал себя на худшее. Супруге так и сказал: "Мундиаль мы с тобой, видимо, пропускаем. Я если в Германию поеду, то только по туристической визе".
– Как я понимаю, все изменилось на Кубке Первого канала, когда один из наставников сборной подошел к вам, чтобы узнать мерки для костюма участника мирового первенства…
– Это не более чем красивая легенда. На самом же деле, все было несколько иначе. Спартак приехал на открытие турнира чуть раньше других команд, вечереет, льет неприятный дождик, мы с Димой Аленичевым и Егором Титовым идем по дорожке стадиона, как вдруг с трибун раздается громогласное: "Почему не здороваешься с главным тренером сборной?" Оборачиваюсь – Андрей Баль, а рядом с ним и Блохин, разумеется. Подошел, посмеялись. А потом меня вызвали на первый контрольный матч 2006 года против Азербайджана. Сыграли вничью 0:0, но я в Баку выглядел хорошо, жаль только, что в первом тайме угодил в перекладину, а не чуть ниже. И только после этого подумал, что шансы на поездку в Германию превратились из теоретических в реальные. Ну а затем осталось закрепить позитивное о себе мнение на последующих сборах. К счастью, получилось.
– Тем не менее, вы и сами не отрицали, что на самом мундиале все для вас могло сложиться совершенно иначе. Выйди в стартовом поединке с испанцами на левом фланге не Ротань, а Калиниченко, и в последующих матчах на скамейке запасных сидели бы уже вы, а не Руслан…
– Сто процентов. Если бы, конечно, я этим испанцам в той игре с пяток голов не забил с перепугу (смеется).
– А потом была игра с Саудовской Аравией, где вы набрали три очка по системе "гол+пас" и при живом Шевченко были признаны лучшим игроком матча по версии ФИФА.
– После таких событий обычно говорят: "Поутру он проснулся знаменитым". Не буду скрывать, чувство эйфории было огромное, но удержать его в себе надолго не удалось. В конце концов, его благополучно уничтожили после возвращения в Спартак. После этого я понял, что Калиниченко просто не позволено играть нормально, среднестатистически или просто "как все". Он должен феерить. И желательно в каждом матче.
– А как же интерес, проявленный к вам со стороны скаутов Манчестер Юнайтед? Эта мысль на вас не давила?
– Нисколечко. Потому что я хорошо понимал – утки это все, плохо поджаренные. Как может футболист провести один яркий матч, да и тот против довольно средненькой команды и сразу перейти в суперклуб?
– Андрей Аршавин на минувшем Euro провел два таких матча, но зато, каков теперь ажиотаж!
– Не сравнивайте. У Калиниченко-2006 и Аршавина-2008 общее только одно – 27-летний возраст. За Андреем пристально следили и раньше. Он хорошо играл в отборочном цикле, потом помог своему клубу выиграть Кубок УЕФА, а затем провел два прекрасных матча с сильными противниками на чемпионате Европы.
– В поединке 1/8 финала со швейцарцами вы были заменены в середине второго тайма. Не было обидно, что не сможете помочь команде в решающие минуты встречи?
– Как вам сказать… Как правило, максимальный прилив усталости накатывает на футболиста в районе 70-й минуты. Что называется, тупо добегать до финального свистка – не проблема, другое дело, что вслед за ногами обычно устает и голова. И тогда игрок уже не способен принимать быстрые и остроумные решения. Разумеется, что это видят и тренеры.
– Серию послематчевых пенальти было смотреть тяжеловато?
– Да, но уж точно легче, чем Блохину. Он, по-моему, ее вообще не смотрел. Просто ушел в раздевалку.
– А если бы к 11-метровой отметке довелось подойти вам?
– На один удар силы всегда найдутся. Но вот получается он далеко не всегда: в Глазго прошлым летом не получился (Максим имеет ввиду нереализованный пенальти в ответном поединке третьего квалификационного раунда Лиги чемпионов-2007/08. – Прим. М.С.).
– Андрей Гусин однажды рассказывал мне, что незабитый мяч в четвертьфинале ЧМ-2006 с итальянцами периодически приходит к нему во сне…
– Футбольные кошмары мне обычно снятся другие: будто на тренировку опаздываю или что-то в этом роде. Но свой промах в той игре тоже буду помнить еще долго. Забей один из нас, и счет стал бы 1:1. Но, увы… В итоге мы крупно уступили команде, с которой провели свой лучший матч на турнире. И в составе которой были звезды уровня Дзамбротты. Именно он, как я считаю, стал для нас тогда злым гением. В первом тайме забил важный гол, а во втором – выбил мяч из ворот после моего удара.
– На стыке августа и сентября прошлого года вам довелось пережить один из самых тяжелых моментов в карьере: досадная ошибка в матче с ЦСКА, незабитый пенальти в Глазго, два роковых промаха в Тбилиси, заслужившие жестких и даже жестоких слов Олега Блохина…
– Да уж, яма у меня тогда выдалась такая, что и врагу не пожелаешь. Что интересно, в столице Грузии вроде бы неплохо вышел на замену: отдал две потенциально голевые передачи, мог забить сам, а на последней минуте не уследил за своим игроком (Давидом Сирадзе. – Прим. М.С.) после розыгрыша «стандарта». И ведь баловнем судьбы никогда себя не считал, но в тот момент фортуна приготовила мне три самых суровых щелчка. Видимо, хотела донести до меня что-то особое, но что именно не могу понять до сих пор.
– Между тем, в самолете Тбилиси – Киев ваши партнеры интенсивно мешали грузинское вино с интернациональным пивом…
– Любому человеку после таких матчей нужно снять напряжение. И каждый имеет право делать это, как считает нужным, тем более, что в усмерть никто из игроков сборной не напивался. Я, быть может, и сам бы чего-нибудь пригубил, да вот только не до того было. Тоска стояла зеленая…
– В мае этого года вы прошли первый ознакомительный сбор в национальной команде при Алексее Михайличенко. Каковы впечатления от сотрудничества с новым наставником?
– Пока могу сказать только то, что к игрокам он относится хорошо и дает проявить себя молодежи. Очевидно, что в данный момент сборная переживает некоторое омоложение состава, хотя отказываться от старожилов, наверное, тоже не совсем правильно.
– Ну а среди новичков кто-то выделяется?
– Не хотел бы никого обижать, но не могу не отметить молодого форварда Евгения Селезнева. По нему сразу видно – человек футбольный. Да и данные у него прекрасные. Главное, чтобы Селя правильно ими воспользовался.
– Кого бы вы назвали вашим самым удобным партнером по сборной?
– Наверное, Андрея Несмачного. Когда мы с ним соседствуем на левой бровке, чувствую себя, как за каменной стеной.
– Есть мнение, что в этом отборочном цикле ставку должна делать на поколение игроков 1979 года рождения – вас, Тимощука, Воронина, Несмачного. Лично вы готовы взять на себя роль вожака?
– Так уж получалось, что о моем лидерстве в команде обычно вспоминают не до или во время матча, а после него, когда кому-то нужно навешать все тумаки и набить все шишки (улыбается).
– Кто-то сказал, что главная проблема футболиста Калиниченко заключается в том, что он слишком много думает…
– Тоже правда. Был бы подурнее – жилось бы гораздо легче.
Михаил Спиваковский, СЭ в Украине