Иван Ракитич: "Хочу не только учиться, но и оставить свой след"
Не стоит делать сразу три шага вперед, чтобы потом отойти на пять шагов назад. Лучше ступать потихоньку
Вы одержали победу в Лиге Европы вместе с Севильей и были признаны лучшим игроком матча в финале. В Барселону из Севильи Вы перешли по-хорошему: болельщики и клуб были рады за Вас, даже развернули баннер с надписью "Капитан, здесь всегда будет твой дом", когда Вы вернулись на Рамон Санчес Писхуан. С Барсой Вы выиграли требл, открыв счет в финале Лиги чемпионов. Потом Суперкубок УЕФА, где пришлось встретиться с бывшей командой: победа 5:4. Теперь Вы ожидаете второго ребенка. Впереди клубный чемпионат мира. Все это за 18 месяцев. Ах да, еще ведь была свадьба… с девушкой, которую Вы повстречали в первую ночь в Испании. Кто пишет сценарии к Вашей судьбе?
Этот парень точно знает свое дело! Я просто не жду, пока в жизни случится что-нибудь конкретное. Всегда стараюсь хвататься за любые возможности, и, слава Богу, рядом есть человек, который за мной присматривает. Я живу ради футбола, делаю все возможное – и невозможное, — чтобы достичь успеха. Не назвал бы это работой, но трудиться приходится. Я очень горжусь собой, я счастлив и наслаждаюсь тем, что у меня есть: я в Барселоне – что может быть лучше? В нашей профессии приходится делать то, что мы любим больше всего, а делать это в величайшем клубе мира – просто чудесно. Я прихожу на работу с улыбкой и ухожу домой тоже с улыбкой. Я считаю, что нужно использовать все возможности на 100 % и получать от этого удовольствие, ведь многие игроки хотели бы быть на моем месте. Очень важно достичь максимальных успехов в своей карьере, так как все может закончиться в любой момент: свернешь колено на лестнице – и уже никогда не будешь играть в футбол. Нет ничего приятней, чем наслаждаться игрой и победами; хочется делать это снова и снова.
Вы говорите о том, чтобы хвататься за любые возможности, об амбициях и желании. Но по карьерной лестнице Вы поднимались постепенно: от Базеля к Шальке, от Шальке к Севилье, а потом к Барселоне. Думаете, это хорошо, что Вы слишком рано не перешли в большой клуб?
Некоторые игроки сразу попадают в гранды, и у них с этим не возникает проблем. Когда мне было 18, были предложения от Челси и Ювентуса, но я не хотел уходить – подумал, что сначала лучше твердо стать на ноги в Базеле. Перейти в большой клуб – это, конечно, интересно, но тогда мне хотелось играть за первую команду Базеля. Потом были Шальке, Севилья, Барселона. Наверное, так и надо было: узнавать что-то новое в каждом клубе – новые идеи, новых людей. Я везде чему-то учился, совершал ошибки, усваивал уроки.
Если бы Вам нужно было выбрать самое важное из каждого своего клуба, что бы это было?
В каждом клубе есть что-то особенное. В Барселоне я бы отметил ее грандиозность, величие. В Шальке – организованность: там внимательно относятся к каждой мелочи. В Севилье – страсть и любовь. А в Базеле – искренность, человечность, честность, которые люди проявляют там каждый день. Если бы все это можно было сложить вместе, получилось бы идеально.
В Испании есть поговорка: "поезд проезжает станцию только один раз"; так что нужно успеть заскочить в него. Но к вам поезд заезжал снова и снова…
Я не хотел спешить. С детства я болел за Базель, так что хотел поиграть и добиться успеха в первой команде, а уже потом решить, что делать дальше. У меня был товарищ, Йонас Элмер, который выступал за сборную Швейцарии U-16 и рано перешел в Челси. Теперь он выступает во втором или третьем швейцарском дивизионе. Может быть, если бы он остался… Каждый футболист должен верить в себя. Но мне-то сейчас легко говорить. Не говорю, что я сделал правильно, а он – неправильно, но я поступил по велению сердца. На все есть причины. Можно сказать: "Да, я играю за большой клуб, но мне не комфортно, я несчастлив". Я должен был решить сам за себя. Если мне нужен совет или помощь, то я попрошу об этом, но необходимо быть достаточно сильным и свободным, чтобы принимать такие решения в одиночку. В конце концов, если бы что-то получилось не так – это была бы моя ошибка.
Непросто, наверное, было отказать таким клубам, как Челси и Ювентус в 16 лет. Тем более, Вы еще не знали, как сложится Ваша карьера – могли и соблазниться деньгами…
Я всегда знал, что если все получится, то деньги придут сами собой. Тогда деньги могли бы мне помочь, но ненадолго. В 16 лет еще не знаешь, что тебе готовит жизнь, но я подумал: "Я счастлив здесь, всех знаю – клуб, президента". Это добавило мне уверенности. Я не представлял, что в 26 лет буду играть за Барселону, просто хотел правильно начать свой путь. Не стоит делать сразу три шага вперед, чтобы потом отойти на пять шагов назад. Лучше ступать потихоньку.
Не надо бежать впереди паровоза…
Помню своего тренера в команде U-16 – Вернера Могга. В Базеле меня хотели перевести в команду U-18, чтобы я играл со старшими. Но Вернер сказал: "Иван, останься здесь со мной. Ты будешь капитаном, будешь самым важным игроком на поле, будешь развиваться и станешь сильнее, многому научишься. И потом ты будешь готов к переходу на новый уровень. Но спешить не надо". Мне это хорошо запомнилось. Он был прав. Мне пошло на пользу то, что я остался с одногодками. В том сезоне я просто взорвался: по-моему, забил 48 мячей в 17 играх.
При этом Вы играли в полузащите?
Да, центрального полузащитника. Я был капитаном. Мы выиграли тогда все, что можно. Я стал лучше: вытянулся; раньше был маленьким и не очень быстрым – да и сейчас тоже – но тогда я начал быстро расти. У меня даже спина и колени болели. Не успел оглянуться – и уже был самым высоким и сильным в команде.
Размер имеет значение?
В том возрасте такие мелочи важны. Ты чуть выше, чуть сильнее, чуть быстрее – и это уже заметно на поле. Есть талантливые дети, которые еще неразвиты физически, — на первых порах им сложнее. У нас был центрфорвард: в три раза больше меня, намного сильнее и намного быстрее – он был очень важным игроком. Но когда мы начали догонять его физически, то на общем фоне он уже не выглядел особенным.
Страшно было расти так быстро, что болела спина и колени?
Нет. Мне это нравилось. Я думал: "Иван, ты растешь, становишься мужчиной".
Оставалось еще четыре дня до закрытия трансферного окна, мне постоянно названивали. Позвонили из одной команды, предложили прислать личный самолет, чтобы я поскорее подписал контракт, но я сказал моему брату: "Нет, я пообещал президенту Севильи. Завтра подпишу контракт… и женюсь вон на той официантке"
Вскоре Вас перевели в первую команду…
Кристиан Гросс взял меня на предсезонную подготовку в 16 лет. Это было будто награда, возможность посмотреть вблизи на работу команды. У старших все было по-другому, все отличалось – и в хорошую, и в плохую сторону. Больше характера, больше эгоизма, все намного серьезней. Проиграли игру с U-21 – ничего страшного. Но в первой команде совсем не так. Приходилось также постоянно следить за собой на публике, быть осторожным, чтобы не наделать глупостей.
Старшие игроки видели в Вас конкурента?
Об этом лучше спросить их самих. Я знаю, что такое иерархия, и пришел в старшую команду с уважением. Но я, конечно, понимал, что надо конкурировать с другими, если хочется играть. Было непросто, но сдаваться никто не собирался. Я верил в себя, и мне везло. В каждом клубе за мной кто-то присматривал. Поначалу это был Младен Петрич. Он был мне как старший брат, показывал все, учил, помогал, защищал. Он также говорил мне, если я что-то делал не так, присматривал за мной. В Шальке был Младен Крстаич. Очень важно иметь поддержку. Поэтому теперь я сам стараюсь быть ближе к молодым игрокам, особенно в сборной. В Барселоне все по-другому: сюда попадают уже готовые, целостные игроки.
А в Севилье?
В первые два-три месяца в Севилье я стал лучше понимать всех иностранцев, попавших в свое время в Шальке. Они смотрели на меня с таким выражением лица, будто говорили: "Что этот идиот пытается сказать?" У нас были игроки из Китая, из Японии, из Испании. Тогда я не понимал, как сложно жить, когда не можешь общаться с другими людьми. Вот когда попал в Испанию и не смог связать двух слов – сразу понял. Нужно было выучить испанский, чего бы это ни стоило. Новый язык – это подарок. Он важен не только для того, чтобы понимать партнеров на поле: "беги вправо-влево",- но и для формирования общего духа в раздевалке. Без общения это сложно сделать. Чего я только не пробовал. Смотрел телевизор, слушал радио – все, что угодно. Сначала мне переводил Ивица Драгутинович, но я также пытался по возможности всегда говорить с ним на испанском. Если стараешься, здесь это оценят.
У Вас были и другие мотивы выучить испанский…
Верно. Я встретил Ракель, мою будущую жену в свой первый день в Севилье. Я хотел познакомиться с ней любой ценой, так что пришлось выучить язык. Я прилетел, и спортивный директор уже ждал меня в аэропорту. Было 10 часов вечера, мы поужинали, и я отправился в отель возле Писхуана. Нервничал и не мог уснуть, пошел в бар выпить кофе с братом. Кофе в полночь. Это вряд ли бы помогло! И моя нынешняя жена мне его принесла. Оставалось еще четыре дня до закрытия трансферного окна, мне постоянно названивали. Позвонили из одной команды, предложили прислать личный самолет, чтобы я поскорее подписал контракт, но я сказал моему брату: "Нет, я пообещал президенту Севильи. Завтра подпишу контракт… и женюсь вон на той официантке".
Вы ей об этом сказали?
Попозже. Я жил в том отеле почти три месяца и пил кофе каждый день. "Un cafй con leche y una Fanta naranja, por favor". По-моему, я больше ничего не заказывал, потому что это все, что я мог выговорить. Приглашал ее на свидание, но она постоянно говорила, что не может из-за работы. В августе у нее, наконец-то, получилось. Мы поужинали и с тех пор не разлучаемся. У нас родилась дочка, ждем второго ребенка. Я как Джордж Клуни! Если в Голливуде снимут фильм обо мне, то он может меня сыграть; ну или Бен Аффлек.
Теперь-то вы отлично говорите на испанском, даже с андалусийским акцентом…
Через три месяца я уже мог общаться с людьми. Думаю, оно того стоило. Там и вправду говорят по-другому. С Хесусом Навасом или Хуаном Калой говорить было невозможно. Я выучил одно, а они говорят совершенно другое. Но, в конце концов, все равно набираешься у них акцента. Благодаря севильскому юмору и открытости это легко получается.
Однако атмосфера в андалусийских дерби очень накаленная…
Это правда, но в основном все доброжелательно относятся друг к другу. Есть, конечно, люди, которые терпеть не могут конкурентов, но в этом чувствуется юмор и просто местный характер.
А как насчет дерби в Германии и Эль Класико между Реалом и Барсой?
Шальке — Дортмунд – это нечто. В первый же день там мне сказали: "Забудь о других играх. Если ты забьешь, и мы победим Дортмунд, то унесем тебя отсюда на руках". Это в первый-то день.
Класико? Я не только игрок, я еще и болельщик, а принять участие в самых важных матчах мира – это невероятно. Когда начинается Класико, на улицах никого нет, и даже выключают фонари. Пусть между городами 600 км, это два величайших клуба в мире, по крайней мере, оба в пятерке лучших – уровень очень высок. Все это делает Класико особенным.
Вы хотели бы, чтобы Ваши дети стали футболистами?
Моя дочь не будет футболисткой – она будет делать что угодно, лишь бы была рядом с родителями, ха-ха. В футболе приходится от многого отказываться, иначе ничего не добьешься. Но даже от этого надо получать удовольствие. Хорошо, когда семья рядом: бывает, что не все идет гладко, и родные приводят тебя в порядок.
Гол в финале Лиги чемпионов на глазах у своей семьи – это самое прекрасное, что могло случиться. Это как будто обнять весь мир
Как Вы себя чувствуете после поражений?
Я ухожу в себя, когда мы проигрываем. Невнимательно слушаю людей, которые со мной говорят, не отвечаю. Дома всегда знают, нужно ли меня поддержать или порадоваться вместе. А когда ко мне подходит дочь, то мир останавливается. "Папа, папа…",- и я сразу думаю: "А что – была какая-то игра? Я проиграл? Я вообще играл?"
Но на самом деле я пересматриваю игры, анализирую ключевые моменты и иду дальше. Иногда обсуждаю все это с женой.
Хавьер Маскерано однажды сказал, что в Барселоне ему пришлось заново учиться играть в футбол. У Вас тоже так было?
Это верно, в Барселоне уже не один год есть четкое представление об игре, и каждый тренер привносит свои небольшие штрихи. В Севилье игровая система Барсы не сработала бы. Барселона отличается тем, что доминирует в каждой игре, и всегда необходимо побеждать.
Вам тяжело было заменить Хави?
Дело не в тяжести, это не груз. Мне хотелось как можно дольше поиграть рядом с нашим лучшим полузащитником. Работать с ним и учиться было чудесно. Я благодарен ему за тот год: я научился быть скромным, уважать старших, справляться с давлением, общаться с физиотерапевтами, лучше готовиться к матчам. Не думаю, что когда-нибудь будет "новый Хави".
Но опять-таки, для меня это был не груз, а возможность. При этом я хотел оставаться собой. Хочу не только учиться, но и оставить свой след.
В Севилье Вы были капитаном. В Барселоне тоже являетесь одним из лидеров? К Вам прислушиваются в раздевалке?
Я понимаю, что такое иерархия, знаю, что некоторые люди в этом клубе уже очень долго. Когда нужно, я могу сказать свое слово, но в командной иерархии надо подниматься шаг за шагом. Мой характер не меняется. Я спокойно себя чувствую, но при этом открыт для помощи другим, особенно молодым игрокам. Надо просто дождаться своей очереди.
В начале сезона проводилось голосование: кто станет четвертым капитаном; победил Маскерано. А Вы могли проголосовать за себя?
Ха-ха. Не знаю. Я так не делал, но, может быть, это не запрещено. У каждого есть бумажка, на которой пишется имя. Троих определили еще раньше (Месси, Иньеста, Бускетс). Но у нас хватает лидеров, мы могли бы выбрать и пятого, и шестого, и седьмого капитана. Но нам достаточно и четырех, чтобы защищать свои интересы на поле. Мы в них верим всей душой. В клубе есть много футболистом, которые провели здесь всю свою жизнь; и не обязательно быть капитаном, чтобы помогать и поддерживать свою команду.
Каково Вам играть, имея впереди Месси, Неймара и Суареса?
У нас лучшая линия нападения в мире. Лео не просто лучший игрок мира, он лучший игрок в истории. Возможно, второго такого мы уже не увидим. А Неймар и Луис… они просто лучшие. Эти игроки определяют стиль нашей игры, то, что мы должны делать на поле – работать на них. Мы используем высокий прессинг, пытаемся отобрать мяч в двадцати метрах от ворот противника, а не в пятидесяти, так что между нашими нападающими и воротами остаются максимум один-два игрока, а не пять. Мы играем на нашу атаку: надо будет пробежать пять километров, десять километров ради них – ну и пусть, оно того стоит, если им это хоть немного поможет.
Какой момент Вы считаете вершиной своей карьеры?
Было много хорошего, но гол в финале Лиги чемпионов на глазах у своей семьи – это самое прекрасное, что могло случиться. Это как будто обнять весь мир. Будто хватаешь мяч, забираешь с собой и думаешь: "Это мое!" Но всегда хочется большего, по крайней мере, почувствовать эти эмоции снова.
В декабре Вас ждет клубный чемпионат мира. Насколько серьезно Вы к нему относитесь? Иногда он кажется пустой тратой времени и сил.
Я с нетерпением жду поездки в Японию, так как никогда раньше там не бывал. Это особенный трофей. Очень интересно поиграть против чемпионов других конфедераций. Пусть это не самое комфортное путешествие, но возможность сказать: "Я – чемпион мира!" — дорогого стоит.
Интервью Сида Лоу
Перевод Юрия Паустовского