Игорь Суркис: "Лобановский выполнил все обещания"

Наиболее интересные высказывания Игоря Михайловича вы сможете увидеть в программе «100% Динамо». Мы предлагаем вам расшифровку интервью в полном объеме.

- Вместе со своим братом вы причастны к временам возрождения «Динамо». Скажите, пожалуйста, насколько тяжело было тогда?

- Есть два этапа развития событий. «Динамо» пришлось возрождать дважды. Когда пришел мой брат, он посмотрел на проблему комплексно, а именно – что надо для того, чтобы команда вышла на качественно новый уровень. Как выяснилось, для этого необходимо построить базу, тренировочные поля, инфраструктуру детско-юношеского футбола и все, что связано с реконструкцией имевшегося на тот момент динамовского «хозяйства». Это был важный стратегический шаг, и было запланировано потратить на это пять лет. В 1996 году удалось вернуть великого тренера Валерия Васильевича Лобановского, который взял под свой контроль команду. И для него были созданы все условия. Он переехал на новую базу, был создан медико-реабилитационный центр, и мы даже начали опережать Европу в плане созданных условий для футболистов. Да и на данный момент наша база, база того же донецкого «Металлурга» стоят намного выше многих клубов Европы.

Второй этап начался после смерти Лобановского. Я как человек, много лет проработавший в футболе, понимал, что беру команду в самый сложный период. Все есть у команды – но нет Лобановского. И надо было найти человека, который возьмет эту команду и не опустит ее до планки, которую потом поднять будет практически невозможно. Я доверил этот пост преемнику Лобановского – Алексею Михайличенко, и ему удалось на каком-то этапе поддерживать команду. Она не прогрессировала – она держалась на том багаже, который был заложен еще при Лобановском. Поверьте, мне было не легче, чем моему брату. Он брал команду с нуля и возрождал ее. Я же брал на подъеме – и надо было поддерживать тонус, движение и, самое главное, результат. В чемпионате Украины у меня было еще оправдание – появился донецкий «Шахтер», который тоже хочет выиграть золотые медали. У нас ведь патента на «золото» нет, и не может быть в принципе. А вот на европейской арене начались спады. Михайличенко провалил домашний матч с «Трабзонспором» – и я посчитал возможным уволить его.

Возле руля встал эмоциональный Йожеф Йожефович Сабо, который попал в Лигу чемпионов, но своими эмоциями внес в команду не конструктив, а, скорее, опустил ее еще ниже в психологическом плане. Да, сначала это был эмоциональный всплеск, пришел опытный тренер, знаком с тренировочным процессом… А потом команда начала рушиться. Начались взаимные претензии и, что самое страшное, Йожеф Йожефович не искал причины в себе. Всегда у него виноват кто-то, но не он: президент, игроки и т.д. Он всегда хочет быть на белом коне. И это самая большая его проблема. И вот, за месяц до окончания чемпионата, он резко поставил меня перед фактом, что в любом случае по окончании сезона он уйдет в отставку. Для меня это стало неожиданностью. Но ситуация внутри команды была такая, что чувствовалось – назревал конфликт. Думаю, именно поэтому он решил уйти на свою прежнюю должность в клубе. И если бы я не относился с уважением ко всем ветеранам клуба, то я бы ни за что не принял его назад на работу, поскольку он меня поставил в самую сложную ситуацию за то время, что я был президентом клуба.

Мне надо было срочно находить замену. Под рукой, можно так сказать, находился спортивный директор – Леонид Буряк. Придя в команду, Леонид Иосифович внес много нового и интересного в тренировочный процесс, команда заиграла немного в другой футбол. Но не было самого главного – результата. Болельщики же простить поражение от «Тюна» Буряку не могли. Если бы Буряк повел себя на тот момент по-другому, выбросил свои амбиции и эмоции, сел и переговорил с командой, уверяю вас, он продолжал бы работать. Но не хватило у него мудрости. Начались обвинения со стороны Реброва, Гавранчича… Немедленно, если не ошибаюсь, после игры с «Ильичевцем», я убрал Буряка, даже не поставив его в известность, после чего позвонил Демьяненко и назначил его исполняющим обязанности главного тренера.

Не знаю – интуитивно, сон мне приснился, – но я доверил Демьяненко. И сейчас я считаю, что мы стоим на пороге возрождения киевского «Динамо». Мы прошли этот тяжелейший путь. Победы же придают уверенности команде. Практически все общаются на одном языке. Даже бразильцы наши уже разговаривают по-русски. Да, с акцентом, но это не беда. Ведь все футболисты понимают друг друга, они понимают, чего от них хотят, Демьяненко завоевал определенный авторитет среди игроков. И я мечтаю, чтоб эта команда начала подниматься вверх. Если этого не произойдет – естественно, произойдет очередная смена главного тренера, возможно, будет приглашен иностранный специалист. Но если придет иностранный тренер, то это должен быть человек с именем, заработанным на тренерском поприще. Есть также тренер в Украине, которого я хотел бы видеть наставником киевского «Динамо», – это Олег Блохин. Но Олег Владимирович связан контрактом со сборной Украины. В свое время прозвучало заявление со стороны Федерации футбола, что тренер национальной сборной не будет совмещать свою должность с работой в клубе. И мы не будем идти наперекор всем. Также на сегодня у меня нет гарантий успешности прихода иностранного тренера, но я верю, что этот самый успех сможет придти и при Демьяненко.

Отношения с Лобановским

- Трудно было вернуть Лобановского в Киев?

- Лобановского было невероятно сложно вернуть назад. Мой брат пытался его вернуть в 1994 году. Мы готовы были выплатить Федерации футбола Кувейта компенсацию за досрочное расторжение контракта с ним – а это составило бы порядка миллиона долларов. Лобановский же находил пути, чтоб не возвращаться назад в Украину. Но в 1996 году, летя в самолете после проигрыша от швейцарского «Ксамакса», ко мне подошел ныне покойный администратор Григорий Спектор и сказал: «Дружище, скажи Григорию Михайловичу, что Лобановский в Киеве». Я понял – это сигнал! Они были очень дружны, и я понял, что Лобановский готов принять «Динамо». На следующий день, встав очень рано, мы позвонили Валерию Васильевичу и он сказал, что ждет нас. В течении двух-трех часов мы решили все вопросы. Скажу откровенно – тогда мы даже не подписывали никакого контракта. Мы поверили друг друга на слово, что с Лобановским, поверьте, было очень сложно. Через определенное время он говорил, что если бы не поверил нам, то никогда в жизни не сделал бы этого. Он увидел, что за эти два года команда набралась опыта. Все остальное он брал на себя. Психология, тренировочный процесс, качество игры – он пообещал все это вывести на качественный уровень. Лобановский не обещал полуфиналы и четвертьфиналы Лиги чемпионов – он просто говорил, что мы будем видеть новый, значительно качественный уровень, а наших футболистов будут покупать в Европу. И это произошло – Ребров, Максимов, Лужный, Шевченко, Каладзе оказались затребованными в лучших западных клубах. То есть, Валерий Васильевич выполнил все, что нам обещал в первые минуты нашего знакомства. Мы подняли наш бренд до настолько высокого уровня, что теперь для нашего болельщика мало одного только выхода в групповой турнир Лиги чемпионов. Планка была поднята на такую высоту, что сегодня наши болельщики не прощают команде невыход из группы чемпионской Лиги.

Возьмем донецкий «Шахтер». В чем Ринату Ахметову сейчас легче, чем мне? В этом клубе не было никаких традиций, не было громких успехов. А он по крохам эти традиции создает. Они выходят в Кубок УЕФА – и это расценивается как успех. Но, слава богу, что в Украине есть такая команда, как «Шахтер». Есть хоть с кем конкурировать на внутренней арене. Продолжаю надеяться, что подтянутся и другие.

- Очень долгое время вы находились на лавке для запасных рядом с Лобановским. Чему вы научились от Мэтра?

- Мы не просто сидели рядом с Лобановским на скамейке и, когда заканчивался футбольный матч, пожимали друг другу руки и расходились. Мы проводили с ним выходные, праздники, наши дачи были специально построены рядом. Мы жили практически как одна семья. Я был тем связывающим «мостиком» между Валерием Лобановским и моим братом. Сегодня у меня такого «мостика» нет. У меня нет человека, который, как я, был бы связывающим звеном. Хотя я пытаюсь сделать так, чтобы таким человеком стал Буряк, Сабо, Ашкенази (вице-президент клуба). Но они, скорей всего, не хотят работать на футбол 24 часа в сутки, не хотят уделять внимание мелочам. У Лобановского я, прежде всего, научился, что в футболе нет мелочей.

Многие меня обвиняют, что я покупаю игроков на свой вкус, вмешиваюсь в тренировочный процесс. Я открыт перед вами и готов заявить, что ни при Демьяненко, ни при Михайличенко, ни при Сабо я ни разу не купил игрока, не согласовав предварительно кандидатуру новичка с наставником. Также ни разу не вмешивался в процедуру определения состава на игру, и ни один тренер не услышал от меня указаний по этому поводу. Когда я начал читать в прессе подобные размышления, я перестал даже заходить в раздевалку команды перед матчем чтоб не было разнообразных кривотолков. Я перестал сидеть на скамейке, хотя, возможно, мое присутствие давало бы дополнительный стимул для футболистов. Лобановский научил меня самому главному – на футбол смотреть другими глазами. Я не хуже тренеров разбираюсь в тренировочном процессе, и теперь со мной нельзя разговаривать как с президентом-дилетантом. И я очень благодарен ему и его семье за то, что у меня была возможность пять лет находиться рядом.