Линке: "В федерации мне сказали: "Не будь белой вороной"

И не зря – разговор получился из разряда тех, что потом нарезают на цитаты. Ни с одного вопроса он не пытался «спрыгнуть» или выбросить на этапе вычитки. С такими приятно иметь дело.

"ПРИЕХАЛ ГУРАМ АДЖОЕВ, И МЫ НЕМНОГО ПОГОНЯЛИ МОЛОДЕЖЬ…"

- Владимир Иванович, давайте сразу начнем с «жаренного». Весной 2013-го вы взорвали информационное пространство фразой: «Если бы судьи были честными, то сейчас Динамо находилось бы на четвертом месте, а Днепр и Металлист боролись бы между собой за серебряные медали. Судьи играют за Динамо. И я знаю конкретных лиц из Динамо, которые работают с арбитрами». Говорили на эмоциях?

- Там не было «работают с судьями». Я говорил, что есть люди, которые оказывают давление. Не «я знаю», а «наверное, есть люди». Люди, которые работали раньше в этом направлении...

- Интервью на вычитку не брали?

- Теперь беру. Хочется ознакомиться с текстом. Вот политики, например, пытаются следить за каждым своим словом.

- Ветераны киевского Динамо написали письмо с просьбой наказать вас...

- Я разговаривал позже с киевскими ветеранами, и с уверенностью могу сказать, что это не их рук дело. Они об этом даже и не знают. А само высказывание – дело журналиста... Дело в том, что тогда это не было интервью, как мы сейчас с тобой говорим. Он мне позвонил, попросил ответить на два вопроса. Я ему и ответил. Обычный комментарий! И то, что он написал про коррупцию, про какие-то деньги... Таких слов я не говорил, пусть он предоставит аудиозапись.
 
- Когда были игроком, с охотой шли на интервью?

Меня убрали из Металлиста в основном за мой язык.

- Да. А почему нет? Между прочим, меня убрали из Металлиста в основном за мой язык. Было время, когда руководство обманывало нас, и я знал где, когда и как. В те времена, чтобы взять новый холодильник, надо было писать письмо в обком и т.д. И получалось, что товары выписывали на нас, но к нам они не доходили. Воровали...  Я начал говорить об этом...

- И вас попросили?

- Такие люди всегда невыгодны. Со мной тут же разобрались. Я ушел из Металлиста, когда мне было только 27, а вернулся аж в 36 лет.

- Решили классически закончить карьеру в родном клубе?

- А я в то время уже закончил и работал вторым тренером в Металлисте. Но однажды я провел игру за команду ветеранов против основного состава. Приехал Гурам Аджоев, и мы немного погоняли молодежь. На следующий же день тогдашний президент клуба Дроздник сказал, чтобы меня включили в заявку. А через два дня я уже играл против Борисфена на чемпионат.

- Играли «на опыте»?

- И опыта хватало, и техника всегда была при мне, и скорость не пропала. Мне было комфортно играть с молодежью.

ПОПЫТАЛСЯ УКАЗАТЬ НА НЕОБЪЕКТИВНОЕ СУДЕЙСТВО, НО В ФЕДЕРАЦИИ МНЕ СКАЗАЛИ: "ВОЛОДЯ, НЕ БУДЬ БЕЛОЙ ВОРОНОЙ"

- После окончания футбольной карьеры вы работали «арбитром арбитров» – инспектором ФФУ.

- Работал. Сейчас Коллина ввел правило, согласно которому тот, кто не работал раньше арбитром, не может быть инспектором. Он считает, что такие люди не могут качественно оценивать действия рефери.

- А могут?

- Конечно! Я Коллине задал вопрос: а как тогда может арбитр оценивать действия футболиста, если он ни разу в жизни не бил по мячу? Как человек, никогда ранее не попадавший в игровую ситуацию, может правильно определить единоборство и разбираться во всех тонкостях?

- А почему вы не пошли сразу арбитром работать?

- Потому что подвернулась возможность поработать инспектором. Хронология была такой: детским тренером я стал еще в 1988 году (первый мой выпуск – это ребята 1978 г.р.), правда, не обошлось без перерывов. Потом была работа в интернате. А затем я решил еще поиграть, до 39 лет выступая в команде мастеров. Но когда пришла пора завязывать, подвернулась интересная работа инспектором, которая мне очень нравилась.
 
- Многие не знают разницы между работой делегата и инспектора. Объясните?

- Инспектор оценивает действия арбитра, а делегат подготавливает и контролирует проведение всего матча. Он не лезет в спортивный процесс, а занимается чисто административными делами. И когда проведению игры мешают погодные условия, только делегат с арбитром могут решить, выходить ли командам на поле или нет. А после матча делегат дает всем структурам определенную оценку. Арбитражем же занимается исключительно инспектор, который сейчас именуется «судейский наблюдатель», хотя это не совсем правильная формулировка.

- Работая инспектором, часто приходилось указывать в рапорте на необъективное судейство?

- Один раз я попытался это сделать, где-то в начале 2000-х. Но перед этим на всякий случай предварительно созвонился с федерацией. Мне сказали: "Володя, не будь белой вороной".

- А что за матч был?

- (Думает) Уже и не вспомню, если честно...

- То есть большинство рапортов делаются «под копирку»?

- Не знаю, как сейчас, но тогда о судейской предвзятости старались умалчивать. Ведь если бы я такое написал, сразу бы поднялся шум, а это удар по имиджу ФФУ. Как сейчас происходит, мне трудно сказать. Хотя я вижу, что арбитрам ставят и «двойки».

- На ваш взгляд, кто сейчас самый лучший арбитр в Украине?

В целом, украинский арбитраж мне нравится.

- Сегодня у нас растут неплохие молодые ребята, и наш арбитраж пребывает на довольно хорошем уровне. Выделить кого-то одного сложно. Здесь стоит говорить о плеяде рефери, состоящей из семи-восьми человек. И, слава Богу, в последнее время на матчах, где приходилось быть делегатом, я не видел предвзятости и грубых ошибок. В целом, украинский арбитраж мне нравится.

- Рефери за воротами помогают?

- На мой взгляд, они не нужны. В любом случае основная ответственность лежит на главном арбитре. Судья за воротами подсказывает только в ситуациях, которые происходят в штрафной площади. Хорошо, а если рефери за воротами ошибся, и главный его послушал? При этом первый арбитр, может быть, видел момент по-другому... А наказаны будут оба. Поэтому я считаю, что просто нужно возложить больше ответственности на дополнительных судей, особенно когда принимаются решения относительно моментов в штрафной. И с теми же голами мы убедились, что как бы ни располагался вспомогательный рефери, он все равно выглядывает с какой-то стороны линии ворот, через что меняется угол обзора.

- Кашшаи, Украина – Англия...

- Вот-вот...

- Так, может быть, новейшие технологии смогут выручить?

- Опять же, мы уже видели, как искажают изображение эти видеосистемы, как можно переставить мяч с одного места на другое. Да, в хоккее есть видеоповторы, но кто будет их смотреть в футболе? Специальные люди, которые будут сидеть на трибунах, а не арбитр. И могут случиться такие ситуации, когда у трех смотрящих мнения будут абсолютно разные. Что тогда делать? В общем, футбол этим и интересен. Если будет все под строгим контролем техники, футбол немного утратит в своем интересе.

"ЭДМАР ГОСТИЛ, ТАЙСОН ЗАХАЖИВАЛ – ПРОВОДИЛИ МАСТЕР-КЛАССЫ, ПОКАЗЫВАЛИ ФИНТЫ…"

- Одно время встречал информацию о том, что вы являетесь заместителем директора клубной Академии. А сейчас трудитесь тренером одной из возрастных групп... Карьеризмом, я так понимаю, вы не страдаете?

- Да, раньше я трудился спортивным директором, но потом появилось много обстоятельств и я ушел с этой должности. Теперь просто работаю с детьми.

- Ушли по собственному желанию?

- Я не люблю разных интриг и склок, а оно все крутилось вокруг... Поэтому гораздо проще, когда ты спокойно занимаешься любимым делом. Так что, скажем так, здесь больше было моей инициативы.

- Как-то директор Академии Металлиста Игорь Кутепов рассказывал, что в основе тренировочного процесса – наработок детских школ Голландии...

- В основном мы придерживаемся наработок Аякса и Барселоны.

- Так требует Маркевич?

Мирон Маркевич поставил перед нами задачу: работать в одном направлении с первой командой.

- Мирон Богданович поставил перед нами задачу: работать в одном направлении с первой командой. И вся Академия работает только под первую команду. Мне вот, кстати, очень удивительно: в Днепропетровске клубная Академия и главная команда Днепра – разные структуры. Ну, не может такого быть, чтобы эти структуры имели разнообразные философии и т.д. Ведь когда ребенок выпустился из Академии, он должен знать, как играет первый коллектив.

- Металлист играет в четыре защитника, а в детской школе того же Аякса – в три...

- У нас группы младших возрастных категорий тоже играют в три защитника. Футболист этого амплуа должен уметь действовать в отборе, а не ждать подстраховки, а именно при игре в три защитника этот элемент отрабатывается лучше всего. А вот все старшие группы играют по тактической схеме команды Маркевича. Единственное, что первая команда у нас больше действует с двумя опорными полузащитниками, а в Академии играют с одним.

- Слышал, что в Академии Аякса отдельную группу ребят тренировал действующий вратарь амстердамцев Мартен Стекеленбург. В Металлисте нет такой практики, чтобы к тренировкам привлекались игроки первой команды?

- Я считаю, что это не совсем правильно. Это можно сравнить с тем, когда Андрея Шевченко едва не записали в тренеры сборной Украины. Играть в футбол и быть тренером – разные вещи. И даже провести тренировку у детей не так просто. А придет тот же Шелаев, и какие упражнения он будет давать? Здесь все распланировано, четко придерживается определенный курс. Вот соприсутствовать, показать что-то – это другое дело. У нас как-то Эдмар гостил, Тайсон в свое время захаживал. Футболисты проводили своеобразные мастер-классы: показывали финты или еще что-то подобное.

- Вам когда-нибудь удавалось побывать на стажировке за рубежом?

- К сожалению, нет. Но хотелось бы. Хотя ведущие клубы в этом направлении особо не раскрывают свои секреты. Единственный раз, где мы были, это пару лет назад во французском Сент-Этьене. Но там проводился турнир с такими командами, как Ювентус, Милан, Бенфика. Поэтому мы просто посмотрели Академию, но не тренировочный процесс. Так что обходимся материалами из интернета (улыбается).

- Какой возрастной группой вы сейчас заведуете?

- 15-летними ребятами, 1998 г.р.

- В таком возрасте уже можно кому-то нарисовать четкую перспективу?

- По-разному. Бывает, парень все время демонстрирует низкий уровень игры, а потом внезапно выстреливает. Взять, к примеру, Сергея Балтачу, с которым мы учились в одном классе в спортивном интернате. Он до 10 класса и близко не попадал в основной состав, и при этом был нападающим. А потом так получилось, что у нас сломался центральный полузащитник, и Балтачу опустили ниже. А на этой игре присутствовал Борис Игнатьев (тренер юношеской сборной СССР), заприметил Сергея и пригласил в команду. А дальше пошло-поехало – киевское Динамо… Поэтому здесь многое зависит от везения. Но тот же Балтача раскрылся только к выпуску, до которого оставалось только полгода.
 
«…А МАМА И ГОВОРИТ: «ПЕРЕДАЙТЕ АХМЕТОВУ, ЧТО Я ВОЖУ РЕБЕНКА НА ТРЕНИРОВКУ НА ДЖИПЕ»

- Родители часто пытаются лоббировать интересы своих чад?

- Мы еще при наборе говорим родителям: "Если вы отдали нам своего ребенка, значит доверьтесь". Да, были такие (в основном – мамы), которые пытались что-то рассказывать. Тогда я говорю: "Если вы будете борщ варить, а я приду и начну рассказывать, что и когда бросать, вам приятно будет?" (улыбается). После этого все вопросы отпадают.

- Часто тренеры любят говорить, что сейчас дети не знают, что такое настоящие трудности, поэтому из них не получается бойцов, которых раньше было полно...

- Я не вижу в этом проблемы. Взять, к примеру, одного нашего вратаря, которого уже привлекают в сборную Украины его возраста. Мама постоянно возила его на тренировки на джипе. Так вот, был случай: два года назад мы как-то играли в Донецке с Шахтером товарищеский матч. Не успели вернуться в Харьков, а донетчане уже звонят маме с предложением отдать сына в Академию Горняков. Она им ответила следующим образом: "Передайте вашему президенту, господину Ахметову, что я ребенка вожу на тренировку на джипе". А Ахметов когда-то говорил, что негативно относится к такому факту. В общем, это все глупости. Многое зависит от ребенка, от его данных. Если парень перспективный, то какая разница, на чем его возят? Пускай хоть и на самолете (улыбается).

- Еще одна проблема современного детского футбола – подставы...

Если мальчик приезжает на просмотр, а мы видим, что он явно не соответствует датам в документах, отправляем назад.

- Мы себе такого не позволяем. Даже когда мальчик приезжает на просмотр, а мы видим, что он явно не соответствует датам в документах, отправляем назад. Однажды был такой случай. У нас есть один футболист – Максим Ярмоленко – умный, с хорошим чувством юмора. И однажды (дело было сразу после выпуска ребят 1994 г.р.) в Академию на просмотр приехал какой-то паренек – по документам 1998 г.р. В общем, этот новичок сидит, ждет, и тут Макс поднимается, посмотрел внимательно сначала на него, потом на меня, и говорит: «Владимир Иванович, а разве мы не выпустили 1994 год?» (смеется). В общем, даже ребенок может увидеть, что к чему.

- Сейчас в своей работе с фактом подстав часто встречаетесь?

- Очень неприятно, когда в других командах есть подставные игроки. Да, победителей нужно воспитывать, но не такими же методами! Вот недавно я разговаривал с Виктором Пыщевым, вице-президентом ДЮФЛ, так он говорил, что к 2015 году УЕФА заставит всем игрокам делать биологические паспорта. А я ему отвечаю: «Делайте сейчас». Он говорит, мол, дорого. Но подождите, а в 2015-м не будет дорого? Ведь надо понимать, что сейчас создаются сборные Украины разных возрастов, и когда введут биологические паспорта, пять-шесть человек должны будут играть не за команду 1998 г.р., а за 1996-го! А такие ребята занимают чье-то место. И что самое обидное, что "мажут" уже не на год, а сразу на два. Потому что, как говорят некоторые, "на год – это уже не актуально". А чтобы доказать правду, надо ввязываться в судебную тяжбу, подавать жалобы... По большей части подставы практикуют тренеры, с которых руководство спрашивает за результат. Но мы таким не занимаемся, и, к счастью, с нас не требуют результат. Да, он должен быть, ведь это Металлист. Но не на первом плане.

"МЫ НЕ ЗАНИМАЕМСЯ ДЕТСКОЙ СЕЛЕКЦИЕЙ, КАК ЭТО ДЕЛАЕТ ШАХТЕР"

- Сейчас осталось что-то общее между детской школой Металлиста и нынешней Академией?

- В мое время вообще ничего не было. Имелось одно поле, и когда проходил дождь, то все шутили, что можно карасей ловить – вода вообще не уходила. Однако все движется вперед, развивается. Вот мы побывали в Тирасполе, и можем констатировать, что у местного Шерифа лучше, чем у нас. Поэтому всегда надо стремиться к большему. Вот сейчас Академия Металлиста собирается открывать филиал на Салтовке (жилой массив на севере-востоке Харькова, вмещающий почти полмиллиона жителей – прим. М.С.), чтобы охватить большой район.

Уже идет разговор о манеже, потому что в наших погодных условиях он просто необходим. Ведь четыре месяца работать непросто: планируешь одно, но тут выпал снег или оттепель, а затем мороз, и все. Теряется драгоценное время, когда дети должны обучаться. Поэтому манеж очень нужен. Взять, к примеру, тот же Мариуполь. Небольшой город, но у них есть манеж, и дети имеют возможность постоянно развиваться. У нас идут разговоры на эту тему – хотелось бы побыстрее увидеть реализованный проект.

- Известны приблизительные даты?

- Пока мы только мечтаем, а когда это будет сделано – другой вопрос. Насколько мне известно, наш клуб задействован и в строительстве Дворца спорта для проведения Евро-2015 по баскетболу, и филиал параллельно строится. Так что не все так просто.

- А существуют ли филиалы не в Харькове, а в близлежащих городках или области?

- Здесь многое базируется на личных взаимоотношениях со многими школами. Где работают с детьми, оттуда появляются футболисты и у нас. В Сумах неплохо функционирует структура. В нашей возрастной

Порой приезжают дети даже из киевского Динамо.

категории два мальчика оттуда, причем оба вызываются в сборную Украины. Есть один из Ахтырки, сын футболиста Богдана Есыпа. Но мы не ездим по городам и селам, не занимаемся детской селекцией, как в Шахтере. Везде помогают хорошие взаимоотношения. Потому что мы заработали имя, и вся Украина уже знает: в Металлисте учат играть в футбол. Плюс видят, как играет первая команда. Поэтому порой приезжают дети даже из киевского Динамо.

- Вы в своей тренерской деятельности применяете те методы, с помощью которых учили вас?

- Нет, к сожалению, тогда обучение было немного другим. И сейчас я понимаю, что во многом оно было неправильным. Взять, к примеру, меня. Левой ногой я научился играть только после четырех-пяти лет пребывания в первой команде. И то благодаря Василию Лябику. Он был старше многих, и когда мы выходили играть в квадрат, он говорил: "Так, играем только слабой ногой". На что защитник Валик Крячко всегда отвечал: "Тогда я буду в середине, мне надо отбирать мячи", тем самым увиливая от обязанности играть левой (улыбается). В общем, в детстве нас не учили этому. Сейчас футболист обязательно должен уметь одинаково действовать обеими ногами. Или взять технику – нас в свое время больше учили бегать, мешать, а вот создавать – не особо. Однако мы познавали это во дворе. Там можно все! Сейчас же мы постоянно показываем ребятам, меняем им позиции, чтобы они умели играть на любом месте, импровизировать. Ведь сейчас "робот" уже никому не нужен – ни тренеру, ни зрителям.

"БРОСИЛ КУРИТЬ, В РЕЗУЛЬТАТЕ ЧЕГО ПОПРАВИЛСЯ НА 11 КИЛОГРАММ. ПРИШЛОСЬ СНОВА ЗАКУРИТЬ…"

- У вас никогда не было желания стать наставником взрослой команды?

- Когда-то в Металлисте трудился выдающийся детский тренер Кольцов Николай Михайлович, который тренировал и меня. И когда я уже попал в Металлист, то Кольцов всегда приглашал меня на отбор, куда раньше приезжало сразу по 300-400 человек. Он считал, что я могу увидеть талант в ребенке. Да и у меня всегда была симпатия к детям, в работе с которыми присутствует искренность. Поэтому тянет к детям, особенно когда видишь их глаза. Во взрослом футболе уже немного не то...

Я рос в старшем коллективе – у меня брат на восемь лет старше, и я постоянно находился в компании его сверстников, среди порядочных ребят, знал, что такое уважать женщину, как относиться к людям в возрасте. Взять, к примеру, то же курение. К сожалению, уже много лет я курю, но когда попал в команду мастеров, то старшие товарищи никогда не видели меня с сигаретой. Я постоянно прятался от них в лесу – не мог при них курить!

- Играли и курили?

- Да. Пробовал бросить года три назад, и за четыре месяца поправился на 11 килограмм! Так что пришлось снова закурить (улыбается). А вообще у нас в команде многие дымили... Еще и детская дурость играла свою роль: когда куришь, казалось, что ты старше, что ты крутой. А потом привык, и бросить уже было сложно.

- Смотря на вашу карьеру можно прийти к выводу, что курение позволяет играть на высоком уровне…

- Наверное, в чем-то оно и мешает. Но я думаю, что если человек натренирован и приспособлен к постоянным нагрузкам, то курение особо ни на чем не сказывается. Кстати, вспомнился один случай. Когда-то московский Спартак играл то ли с Селтиком, то ли с Рейнджерс, и перед матчем у тренера и капитана шотландцев журналисты брали интервью, во время которого оба сидели с сигарами во рту. И ничего. Все зависит от человека: хочет – курит, хочет – нет. Самое главное, чтобы он выходил на поле и делал свое дело.

- В нынешнем Металлисте многие могут побаловаться сигареткой?

- Не знаю. Думаю, что нет. И легионеры, и наши ребята – Шелаев, Березовчук — к этому не расположены. Сейчас футболисты гораздо меньше этим увлекаются. А в наше время курили многие – единицы не брали в руки сигареты.

- Что тренеры говорили?

- Лемешко знал, всегда шумел и кричал по этому поводу. Бывало, играем в карты, он зайдет к нам в комнату, где страшно накурено... Говорит: «Вы можете выйти и покурить, а потом снова играть?! Вы же накурили, а потом дальше дышите этим дымом».

Беседовал Максим Сухенко, Football.ua 

Использованы фото united-kharkiv.org и metalist.ua