Бикфалви: "Собаку Кварцяного не видел, а отбирать мячи учили на примере Гаттузо"

– Сегодняшняя игра – одна из самых особенных в вашей карьере?

– Во-первых, главное – победа команды. Во-вторых, я уже горд и счастлив – непросто оказаться в компании таких игроков, как Ярмоленко и Тейшейра, это уже успех в любом случае.

– Что вообще особенного с вами приключилось в этом сезоне – сами уже понимаете собственный секрет большого количества голов?

– Главный момент вот в чем: я стал играть ближе к нападающим. Раньше у нас был ярко выраженный центральный форвард, а я располагался в глубине поля. И потом, сейчас мне удалось пройти сезон без травм – раньше такого не бывало, постоянно вылетал на какие-то сроки.

Конечно, спасибо Владимировичу (Кварцяному – прим. Г.К.). Он меня мотивировал и настраивал. Говорил, что я обязательно должен добиться вызова в национальною сборную, он просто требовал, чтоб я вкалывал – и я в итоге получил этот вызов. После Металлурга, кстати, отправляюсь в сборную – нас ждет важнейшая игра против североирландцев. 

– Ну, прощальную вечеринку по случаю конца сезона и собственного ухода из команды наверняка организуете? 

– Да вот из-за сборной, к сожалению, скорей всего не выйдет. Попрощаемся просто после игры.

– Если в целом: сейчас, уходя из Волыни, вы сожалеете о том, что за эти три года команда не достигла, по сути, ничего – ни в борьбе за зону Лиги Европы, ни в Кубке Украины?

– Когда я подписывал контракт с Волынью, мне детально рассказывали о том, как команда собирается претендовать на Лигу Европы. Но реальность оказалась немного другой, хотя временами мы выглядели очень неплохо.

Вот возьмем в качестве примера этот сезон. Состав у нас подобрался хороший, но околофутбольные проблемы свели все на нет. О какой Лиге Европы можно говорить с теми проблемы, которые у нас есть с зарплатой, с бонусами? Когда вот сейчас футболистам не платят шесть месяцев, они будут думать о турнирной задаче или о том, когда им уже выдадут деньги, в конце-то концов? Наверное, второй вариант, правда? Так невозможно сконцентрироваться на игре.

– У игроков есть контакт с руководством клуба? Вы вообще видели хотя бы раз человека, который является хозяином Волыни?

– У нас есть главный тренер и генеральный директор. Они между собой общаются и ищут решение проблем. Кроме их я никого не видел.

– Если бы три года назад вы знали, что не будет никакой Лиги Европы, что зарплату будут задерживать по полгода – все равно подписали бы с Волынью? 

– Думаю, да. Приятные, хорошие моменты пересиливают плохие. Я многому научился, пусть все сложилось далеко не так, как мне обещали вначале. 

– В чем был ваш интерес менять главный румынский клуб на украинский середняк? 

– Опять же, возвращаемся к тому, что я уже говорил: обещали, что будет новый стадион, Лига Европы и все такое. Я не знал ничего о Волыни: слышал только, что в Украине есть четыре ведущих клуба. Но то, что мне говорили, – понравилось, заинтересовало.

– В Волыни вам предложили большую зарплату, чем в Стяуа? 

– Да. И это, конечно, тоже повлияло. Я не буду лгать: фактор зарплаты был одним из самых важных. Тогда меня звала одна немецкая команда, но – очень посредственная, они не планировали ни за что бороться. Так что, я выбрал Волынь.

– Вещь, которая больше всего вас удивила в Луцке? 

– Не скажу, что Украина для меня что-то вроде экзотики: я ведь родился вообще рядом с украинской границей. А вообще, мне кажется, что в Украине люди более честные, более прямые – они не хитрят, не лгут. И мне это очень нравится.

Что касается футбола, то в Румынии больше тактики, больше техники, а тут упор на агрессию, борьбу, физическую силу.

– Ваше первое впечатление о Кварцяном?

– Мне он понравился. Импонируют тренеры, который умеют накрутить, мотивировать игроков, требуют от них агрессии. Когда он только вернулся в клуб, у нас даже случился небольшой конфликт: Владимирович кричал, злился, а у меня были свои аргументы, я пытался ему объяснить свою позицию.

В итоге, прошло какое-то время, недели две-три, я привык к тому, чего он хочет, понял его требования и все наладилось. 

– В чем была суть недоразумения? 

– Тогда я больше хотел играть в свой футбол – тот, который я считаю правильным. Тренер явно был не в восторге от этого – сейчас могу сказать, что он оказался прав. 

– Приведите пример, который лучше всего характеризирует Кварцяного.

– Помните, у него были проблемы со здоровьем год назад? Перенес тяжелую операцию на сердце, а потом сразу же вернулся к работе, без раскачки, без поблажек к себе. Такой он и в отношении к игрокам: сверхтребовательный, амбициозный.

– Мне представляется, что футболист с высокой самооценкой не очень уютно будет себя чувствовать под руководством Кварцяного – вы понимаете почему.

– Я привык ко всему. Привык к тому, что после игры он один, а на следующий день – другой. Я не могу сказать, что боюсь его. Но все же надо понимать: подопечный такого тренера должен быть психологически устойчивым человеком. Слабонервный не выдержит.

– Кварцяный – самый странный тренер в вашей карьере?

– Странный? Да нет, ничего подобного. Это далеко не первый раз, когда я встречаю строгого тренера. Точно также меня не удивишь криками и эмоциями. Я думаю так: если тренер кричит, давит на тебя, то, значит, ты ему важен и нужен. Если не обращает внимание или не пытается что-то донести – значит, ты и твое развитие ему безразличны. 

– Главный урок, который усвоили под его руководством?

– Отборы мяча (Эрик, видимо, чтоб показать интонацию, перешел с английского на русский – прим. Г.К.). У нас после каждой игры статистика: у кого сколько отборов, у кого сколько перехватов.

– А подкатов?
 
– Подкаты – нет. Только отборы и перехваты – это он любит больше всего.

– Вы успели познакомиться с собакой Виталия Владимировича, которая должна показывать пример агрессивности при отборах? 

– Нет, я только слышал о ней. Кажется, она уже умерла. Кварцяный больше показывал на примерах реальных игроков, как надо отбирать мяч. Его любимый персонаж – Дженнаро Гаттузо. Вообще, когда я буду тренером, если стану, конечно, то мой стиль поведения будет похожий. Тоже буду кричать, тоже буду давать волю эмоциям. 

– В последней игре против Металлиста вы забили дважды, а публика с подачи главных тренеров занесла этот матч к числу подозрительных. Что скажете? 

– Это просто бред, полный shit. Ну, вот вы серьезно думаете, что кто-то будет специально играть на 3:3? Просто смешно такое слушать. Я очень хорошо знаю своих партнеров, я не представляю подобного в их исполнении. Каждый раз, когда мы начинаем между собой говорить, мы просто начинаем беситься: все очень злые от того, что нас в таком подозревают.

– Дело в том, что об этом прямо сказал тренер Металлист и прозрачно намекнул тренер Волыни.

– Ошибки делает каждый. Обе команды в тот день совершали детские ошибки – и что, теперь говорить о сдаче игры? Так что, это неправда все. 

– Первая игра против Металлиста тоже закончилась скандалом: что вы чувствовали, когда болельщики решили сорвать матч и разобраться с арбитром?

– Судья потерял нить игры тогда, допускал ошибки. Но с другой стороны каждый имеет право на это. Арбитры не роботы, они тоже ошибаются. А фанаты просто очень хотели, чтоб мы выиграли. 

– На ваш взгляд, украинский футбол действительно настолько грязный, насколько кажется со стороны? 

– Не знаю. Я могу сказать только, что украинский футбол сильный, это доказывают выступления команд в еврокубках. Вот все, что я знаю. С другой стороной я непосредственно не сталкивался.

– В последнем интервью вы сказали, что можете остаться в Украине только при условии, что вам предложат контракт в Динамо, Шахтере или Днепре. Вы так сказали, потому что это самые сильные клубы, или к вам есть интерес каждого из них?
 
– Нет-нет-нет, предложений от них я не имею. Я говорил к тому, что сейчас в стране осталось три стабильных клуба, которые решают высокие задачи и платят игрокам вовремя зарплату. В остальных командах, насколько мне известно, подход далеко не такой серьезный и профессиональный.
Вообще, у меня есть предложения из Европы: хорошие деньги, хорошие команды. Посмотрим, как все сложится. В Украине соглашусь на предложение только от трех команд. 

 – Мирон Маркевич сказал, что зимой хотел вас видеть, но вы потребовали заоблачную зарплату: это все испортило.

– Я не знаю, что в его понимании «заоблачная». Да и не уверен, что тренер Днепра знает, сколько именно я хотел получать. В Днепре мне предложили согласиться на зарплату игрока второго состава. Я отказался, потому что я уже не юниор, я заслуживаю большего. 

Те деньги, которые я хотел, – это не что-то нереальное. И близко не наивысшая по меркам команды зарплата.

– Кварцяный был явно расстроен, что клуб не сумел вас продать, и заявил: "Агенты манипулируют Эриком".

– Тут он не прав. Я потом приехал в Луцк, мы поговорили, я объяснил ему ситуацию, и он сказал: "Эрик, ты правильно поступил". А что касается агента, то он не может манипулировать мною или давать мне плохие советы. Это друг нашей семьи. Мы вместе работаем уже десять лет. И у нас отношения не на уровне "агент – футболист".

– Также была информация, что вы могли переехать в казахстанскую Астану. Можете себе представить подобный трансфер, или в Азию вы поедете только в самом крайнем случае?

– Я вам отвечу честно: поеду только за очень, очень большие деньги. В другом случае – мне это неинтересно. Как минимум, потому что я выпаду из национальной сборной. Я сразу сказал своему агенту: Казахстан, Азербайджан, Эмираты – только за большую зарплату. 

– Теперь вы в их глазах будете выглядеть человеком, которого интересуют только деньги.

– Это нормально. Если ты согласен пожертвовать карьерой в сборной, не играть в Лиге Европы и Лиге чемпионов, то можно рассчитывать на денежную компенсацию. Тут ничего удивительно не вижу.

– Последняя картина, которую вы написали? 

– Давно уже ничего не рисовал, времени нет. Занимаюсь своим хобби, в основном, во время отпуска. А вообще, рисую все, что угодно, но больше всего люблю изображать природу.

– Можете представить, что по окончанию карьеру посвятите этому свою жизнь?

– Не знаю даже. Думаю, что, когда закончу с футболом, все же останусь в этой сфере: как тренер, как агент или что-то в этом роде. 

– Что мотивировало вас получить диплом университета коммерции и туризма?

– Я играл в маленьком городе, там был небольшой выбор, буквально несколько факультетов. Я выбрал этот, потому что другого выбора у меня не было.

– Был ли случай, когда вам пригодились эти знания?

– Знания лишними не бывают. Не удивлюсь, если в будущем этот диплом мне очень даже поможет.

Беседовал Глеб Корниенко, Football.ua