Билич зарабатывает около 90 тысяч долларов в год — в 100 раз меньше годового жалованья его коллеги по сборной Англии Фабио Капелло и в три раза меньше, чем Джон Терри получает за… неделю в Челси. Но Славен Билич оказался непреклонен, хотя вскоре после победы над англичанами на «Уэмбли» получил заманчивые предложения от нескольких клубов премьер-лиги, из которых наиболее серьезным было от Фулхэма.
 
— Вы недовольны финансовыми условиями работы в сборной. Почему вы согласились на столь невыгодный контракт?
 
— Никто не заставлял меня подписывать этот контракт, никто не приставлял к моей голове дуло пистолета. Я действительно зарабатываю мало и первым готов сказать, что это позор для Хорватии. Но такие же деньги получал и тренер, работавший с командой до меня. Я работаю практически бесплатно, но кроме денег есть ведь еще и другие ценности.
 
— Например?
 
— Например, гордость. Самым главным достижением я считаю, что теперь я могу справиться с любой командой, какой бы стрессовой ни была работа. Даже если когда-нибудь я буду тренировать мадридский Реал или Манчестер Юнайтед, уверен, давление будет слабее, чем здесь, в Хорватии. Тренировать сборную значит для меня все. Это личное. Она имеет отношение к моей матери, к моим детям, потому что я тренирую сборную своей страны.
 
— А Фабио Капелло трудно будет тренировать сборную Англии ?
 
— Капелло? Если посмотреть на давление, которое оказывается на него и на меня, то оно несравнимо. Конечно, вам кажется, на свете нет ничего труднее, чем тренировать сборную Англии, но у него есть контракт, и он не знает англичан. Его семья не живет в Англии. Так что, если его смешают с грязью на страницах британских газет, ему будет попросту наплевать. У Капелло есть контракт, и он делает свою работу. И будьте уверены, делает ее хорошо. Англия решила взять лучшего тренера, поэтому выбор пал на Капелло.
 
Согласен, Капелло — великий тренер. В Хорватии, когда за ваш столик садится человек и через 20 минут начинает рассказывать вам, какой тактики нужно придерживаться и какую схему избрать на игру, мы говорим: «Ты что, думаешь, что ты Капелло?» Обратите внимание, ни Жозе Моринью, ни сэр Алекс Фергюсон, ни Марчелло Липпи, а именно Капелло! Он считается лучшим среди всех тренеров. Он самый лучший. Но есть вещи, которые не может сделать даже он.
 
— И все же почему вы считаете, что у вас такая трудная работа?
 
— У тренера сборной Хорватии совсем другая жизнь. Если мы вдруг проиграем, я, к примеру, неожиданно превращусь в плохого человека. Все бросятся критиковать узел моего галстука и обвинять меня в том, что я плохо играю на гитаре. На Капелло, конечно, тоже давят. Но я бы назвал это другим давлением, связанным с бизнесом. Оно тоже может быть огромным, но при этом всегда будет оставаться бизнесом. Мое же давление, если можно так выразиться, личное.
 
— Что можете сказать о предшественнике Капелло — Стиве Макларене?
 
— Мне его безумно жалко. С ним, кстати, получилась такая же история, как и со мной. Для англичанина самая большая работа на земле — быть тренером сборной. Для него это сродни подвигу священника, который становится папой. Макларен взобрался на самую вершину, но ему не повезло. Очень не повезло. У него были проблемы в каждой игре, особенно из-за травм ведущих игроков. Размышляя о тактике матча на «Уэмбли», я, конечно, обратил внимание на вашу схему — один человек впереди и трое в середине. Я поставил перед своими футболистами задачу: мяч должен как можно реже попадать к Бэрри, потому что он играет глубже всех. Пусть Лескотт и Кэмпбелл, сказал я своим нападающим, держат мяч, сколько им захочется, но они не должны давать играть Бэрри с Ричардсом. Все дело в том, что Кэмпбелл и Лескотт — защитники, а не распасовщики. Если бы играли Рио с Терри, то я бы выбрал иную схему.
 
— Кто же виноват в поражении сборной Англии?
 
— Я видел этих парней на Евро-2004. Они играли блестяще. Обыграли французов, легко победили швейцарцев, разгромили хорватов, а в четвертьфинале вели с португальцами (1:0), но в самый ответственный момент Уэйн Руни получил травму, и у вас произошел спад. С тех пор вы не можете выбраться из кризиса. Я этого не понимаю. С такими игроками, как у вас, нужно атаковать и атаковать. Всегда атаковать. Похожим образом проходил и наш с вами матч. Во втором тайме вы нас задавили и сравняли счет. Но как только забили второй мяч, повторилась та же картина, что и с португальцами. Вы нас выпустили. Здесь, кстати, моей заслуги никакой нет, мне не пришлось подбадривать своих ребят. Вы сами разрешили нам играть в свою игру так же, как сами проиграли игру в Москве. Никак не пойму, зачем вам понадобилось играть с Австрией за четыре дня до решающей игры в группе. Мне кажется, что в этом есть даже какое-то неуважение по отношению к нам.
 
В любом случае хочу подчеркнуть: мы обыграли вас не потому, что вы нас не уважали. Мы выиграли, потому что играем лучше. Ситуация в чем-то похожа на ЧМ-2006 в Германии, когда вы сказали, что Англия проиграла, потому что игрокам мешали сосредоточиться на игре жены. Причину следует искать на стадионе, а не около него.
 
Считается, что англичане высокомерны, но это не высокомерие. Я полностью вас понимаю. Вы веками правили миром, вы могучая держава. Говорю всем: «Если бы наша команда хотя бы на один день оказалась в таком же положении, то мы бы, наверное, сыграли в десять раз хуже англичан».
 
— Летом у вас заканчивается контракт, который вы так ругаете. Что дальше?
 
— Деньги в моей жизни никогда не были главным мотивом. Если бы мне были нужны деньги, то я бы принял первое же поступившее предложение (от Мохаммеда аль Файеда, владельца «Фулхэма»). Если я и уйду, то вовсе не из-за денег, а ради карьеры. Я доработаю до конца чемпионата Европы, а там будет видно. Неправда, что я отклонил предложение подписать новый контракт. У меня отличные отношения с федерацией, и я не позволю их испортить.