Похоже, успехи голландца Гууса Хиддинка на посту наставника национальной команды не оставили равнодушным никого, и теперь к Дику Адвокаату в Зените и Славолюбу Муслину в Химках добавились Олег Блохин, принявший Москву, Зоран Вулич, возглавивший Луч-Энергию, и Миодраг Божович, подхвативший из рук Рашида Рахимова Амкар. А уж сколько в Премьер-лиге иностранцев работает помощниками главных тренеров, тренерами по физподготовке и так далее, подсчитать и вовсе непросто. Чем закончится очередной «набег варягов», мы узнаем совсем скоро. А пока еженедельник «Футбол» расспросил, пожалуй, самого успешного иностранного тренера на постсоветском пространстве — румына Мирчу Луческу, вот уже несколько лет работающего с донецким Шахтером.


РЕЗУЛЬТАТ ДЛЯ МЕНЯ — НЕ ГЛАВНОЕ

Уйма выигранных за карьеру титулов и непоколебимые позиции в одном из самых богатых клубов Восточной Европы нисколько не изменили характер Мирчи Луческу. Он так же открыт, доброжелателен и охотно рассказывает о себе и о своей работе. Договориться об интервью с Мистером, как уважительно называют главного тренера в команде, оказалось проще простого. Луческу тут же приглашает корреспондентов «Футбола» в шикарный отель, где остановился Шахтер во время предсезонного сбора, и даже порывается пригласить переводчика. Свободно говорить по-русски он так и не научился, но, поскольку в арсенале румына есть еще и английский язык, помощь не понадобилась.

— Мистер Луческу, сколько же языков вы знаете?

— (Немного смущенно.) Ой, да разве это так важно? Достаточно, чтобы изъясняться со всеми... Ну ладно, давайте считать. Французский, итальянский, испанский, португальский, который я использую для общения с игроками, и английский. Этого, по-моему, вполне хватит.

— Говорят, у вашей жены украинские корни?

— Да, ее предки родом из Бессарабии. Раньше это была территория Молдавии, а теперь — Украины. Но моя супруга родилась в Румынии. Она прекрасно говорит по-русски и поэтому без проблем адаптировалась в Украине.

— А вам она помогает хотя бы в роли переводчика?

— Нет, да мне это и не нужно. Тем более что я немного знаю русский. Понимаю абсолютно все и даже могу читать, но не говорю на нем. Не хочу, чтобы люди смеялись, если услышат, что я делаю ошибки. Мне ведь все-таки 62 года.

— Как вы адаптировались к жизни в Донецке?

— У меня очень комфортабельный дом, где я живу вместе со своей женой. Иногда хожу в донецкие рестораны, но большая часть времени так или иначе посвящена футболу.

— Вы работаете футбольным тренером почти тридцать лет. Как удается сохранить энтузиазм к этой работе?

— Просто я очень люблю футбол. Это вся моя жизнь, и он дал мне абсолютно все. Я люблю сражаться, мне постоянно нужна битва, потому что по своему характеру, темпераменту я лев. И с большим удовольствием продолжаю работать тренером.

— Вы выигрывали «золото» чемпионатов Румынии, Турции, Украины. Какая теперь у вас главная цель в футболе?

— Быть может, вы удивитесь, но для меня на первом месте стоит не результат. Победы могут прийти, а могут и нет. Главное в работе тренера, на мой взгляд, — вырастить, воспитать игрока, дать ему футбольное образование. Особенно это касается ребят, которым 19—20 лет. Им нужно помочь встать на ноги и вырасти в настоящих профессионалов. Для меня очень важно осознавать: когда ты уходишь, ты оставил после себя что-то, сделанное очень хорошо. В Румынии, Турции, Италии — где бы я ни работал, я был очень популярен. Люди любили меня, и они знали, что я всегда выкладываюсь на сто процентов своих возможностей.

— Тогда в каком клубе вы чувствовали себя наиболее счастливым?

— Это было тогда, когда я только начинал тренерскую карьеру. В Корвинуле из Хунедоары. Вы, наверное, даже не знаете, что это за клуб и где он находится (смеется). Хунедоара — это маленький металлургический городок в Трансильвании. Я перебрался в Корвинул из бухарестского Динамо еще игроком — я ведь много лет был еще и капитаном сборной Румынии. Там я завершил карьеру футболиста и стал тренером. И мне это так понравилось, что я решил продолжать. Даже несмотря на то, что окончил академию экономики и с таким образованием мог бы найти хорошее место в международной торговле или в дипломатической сфере. Но я предпочел остаться в футболе, потому что очень любил игру, свою работу и то общение с людьми, которое дает футбол.

— Вы сказали, что вам нравится воспитывать игроков. Кого из своих подопечных вспоминаете с особой гордостью?

— В Румынии это, конечно, Георге Хаджи. Думаю, он в представлениях не нуждается. В Италии это Пирло. Были отличные ребята и в Турции. Многие даже доросли до уровня национальной сборной. Работать с ними, воспитывать футболистов — это гораздо важнее, чем сиюминутный результат. Фортуна ведь может отвернуться в любой момент. Вспомните хотя бы, что происходило с нами пару месяцев назад. В середине октября Шахтер называли едва ли не лучшей командой Европы. Мы выиграли подряд одиннадцать матчей в чемпионате страны, два — в Лиге чемпионов. А в ноябре 15 игроков разъехались по сборным, в этот момент я не мог их контролировать. И мы проиграли. Мы потеряли восемь очков в чемпионате Украины и уступили в четырех матчах Лиги чемпионов. Мы наделали много ошибок, потеряли концентрацию и где-то выглядели излишне самоуверенными. Но это футбол. Результат в нем зависит от очень многих вещей, а наша карьера в футболе не всегда тождественна результату.

«ШАХТЕР» — УКРАИНСКИЙ «ЮВЕНТУС»

Луческу нежится под лучами теплого южного солнца, устроившись в широком удобном кресле, но к воспоминаниям он явно не расположен. Он то и дело возвращается к разговору о любимом Шахтере, а о своей богатой на события карьере говорит как-то вскользь и не очень охотно. Да и проходящие мимо игроки и персонал донецкого клуба ни на минуту не дают ему забыть, с какой целью он здесь находится. И как только разговор окончательно сползает на тему Шахтера, Луческу словно преображается: улыбается, активно жестикулирует и говорит практически без остановки.

— Когда вы приехали тренировать Шахтер четыре года назад, вы ожидали, что задержитесь в Донецке так надолго?

— Просто я человек, который уважает контракт. Хотя в нашей профессии это не всегда играет решающую роль. Посмотрите, в той же Италии только в больших клубах тренеры работают по нескольку лет. Это Милан, Ювентус и Интер, поскольку они могут обеспечить тренера теми футболистами, которые ему нужны. В остальных тренеры меняются каждый год. Вспомните того же Липпи. Мы ведь работали с ним в Италии в одно и то же время. И он постоянно менял работу: Чезена, Наполи, Аталанта. Один год там, другой — где-то еще. А все потому, что тренеру в таких клубах очень трудно долгое время поддерживать у футболистов мотивацию. В Шахтере все по-другому. И когда после двух лет работы в Донецке президент клуба предложил мне пролонгировать контракт, я согласился. Потому что я вижу здесь хорошие перспективы. Строится новый современный стадион, у нас очень молодая команда, этим игрокам нужна поддержка, и они должны расти. Мы показываем хороший футбол, мне нравится работать в Шахтере, поэтому я не вижу причин, почему мне было бы нужно уехать отсюда.

— Получается, что Шахтер на украинском уровне можно сравнить с тем же Ювентусом в Италии?

— Да, безусловно. И тот путь развития, который избрал президент клуба, это лишний раз подтверждает.

— А что вы можете сказать о самом президенте Шахтера Ринате Ахметове?

— Это очень важный для клуба человек. Я работал со многими президентами и остался с ними в очень хороших отношениях. Я до сих пор дружу с Моратти из Интера и Корриони из Брешии, но не встречал еще человека, который любит футбол так, как президент Шахтера. Разве что с Моратти его можно сравнить, но Массимо нужно поддерживать имидж семейства, и у него немножко другая мотивация. А у Ахметова мотивация одна — он очень любит футбол.

— Но ведь он еще и бизнесмен и очень богатый человек…

— Могу вам точно сказать, что не деньги создают футбольные команды, а работа. Да, важно иметь в своем распоряжении хороших игроков. Но если у вас слабая инфраструктура и не слишком сильный чемпионат, хорошие игроки не приедут к вам никогда. Украина — молодое государство, в том числе и в профессиональном футболе. И нам приходится играть с командами, на матчи которых приходит по 2—3 тысячи человек. Мотивация у игроков по сравнению с чемпионатами Англии, Испании, Италии совершенно другая. Как пример — Лукарелли и Кастильо. Президент очень хотел купить этих футболистов и считал, что они принесут пользу клубу. Но они не смогли адаптироваться в Украине. Они приехали во многом из-за денег и были удивлены, что не нашли здесь того, что у них было раньше. Ведь это правда, что Донецк — это не Милан и не Афины. Поэтому привозить сюда игроков из Италии, Испании, Франции, Германии, Голландии очень трудно. И проблема тут вовсе не в деньгах. И если приедут футболисты, которым нужны только деньги, это разрушит все. В самом коллективе появятся зависть, разобщенность, и ничего хорошего не получится. Вспомните, мы выиграли в первый раз чемпионат с совсем другими футболистами, причем финишировали с отрывом в восемь очков. Потому что была проделана большая работа, команда была прекрасно организована. А с тем же Элано в составе победить в первенстве не смогли. С ним мы ошиблись, потому что такие игроки приезжают сюда только с мыслью, как бы заработать и уехать. Поэтому я не согласен с теми, кто рассуждает о богатстве как о главной составляющей победы.

— И в чем же заключались проблемы того же Лукарелли или Кастильо?

— Они рассчитывали играть в другой футбол и не смогли адаптироваться. А когда приехали и увидели, что в чемпионате Украины нам приходится встречаться с командами, которые по 80 минут в матче стоят в своей штрафной, они были очень удивлены. Тот же Кастильо проходил за счет дриблинга одного, второго, третьего соперника и за это время преодолевал пять метров. А потом мяч терял, и мы получали контратаку. В Украине далеко не все команды играют, чтобы победить. Большинство выходит на поле с мыслью не проиграть. Примерно с той же психологией я столкнулся лет 20 назад, когда приехал работать в Италию и тренировал Пизу. Я встречал болельщиков на улице, а они говорили: «Мистер, мистер, пожалуйста, не проиграйте». Они никогда не просили выиграть матч. Здесь то же самое. На победу в Украине играют Шахтер, Динамо Киев, Днепр и, может быть, Металлист. И в таких условиях бывает очень трудно.

— А вам как тренеру интересно играть с такими командами, которые весь матч проводят в обороне?

— Это тоже часть футбола. Каждый клуб и каждый тренер организует игру так, чтобы добиться наилучшего результата. И я их не критикую за это, а просто констатирую, что такова ситуация. Думаю, в ближайшие годы в Украине все изменится. Страна получила право принять чемпионат Европы, и мы получим хорошие стадионы, хорошие отели, хорошую инфраструктуру. А ведь это очень важно для футболистов — играть в достойных условиях.

МЫ НЕ ТОЛЬКО ПОКУПАЕМ!

Как только речь заходит о деньгах, поведение внешне дружелюбного Луческу меняется на глазах. Несколько попыток разговорить его на эту тему заканчивались одинаково — тренер взрывался и, даже не дослушав вопрос, пытался доказать, что не в деньгах счастье. Очевидно, что за несколько лет пребывания в не испытывающем финансовых проблем Шахтере разговоры о миллионах долларов его изрядно утомили.

— Перед стартом нынешнего сезона руководство Шахтера возлагало большие надежды на выступление в Лиге чемпионов и для этого потратило миллионы долларов на новых футболистов...

— Каждый раз все говорят о том, сколько мы купили. А ведь мы еще и продали футболистов на те же 80 миллионов! Шахтер стал командой, которая не только покупает игроков хорошего уровня, но и продает высококлассных футболистов. Такова политика клуба. Даже сейчас у нас есть несколько предложений от английских клубов о покупке Рэзвана Раца. Но мы ответили на них отказом, поскольку сумма, которую они были готовы заплатить, не соответствует уровню этого игрока.

— А давления в связи с финансовыми вложениями руководства вы испытывали?

— Нет, потому что мы купили 19-летних игроков. У нас самая молодая команда в Европе — никто с такими футболистами, кроме Шахтера, не играет. Для нас важно показывать хороший футбол, а потом уже — добиваться результата. И мы ведь могли его добиться, если бы не собственные ошибки в матче с тем же Миланом. А неудача на последней минуте матча с Селтиком, а ужасные ошибки в стартовом отрезке игры с Бенфикой! Если бы не все это, мы бы легко вышли из группы. Но эти ошибки абсолютно нормальны, поскольку команда очень молодая и у игроков просто недостаточно опыта. У нас есть время и терпение, чтобы добиться результата. Так что никакого давления я не чувствую. Посмотрите на Милан — там, кроме 25-летнего Кака, остальным футболистам уже за тридцать. И они победили нас за счет опыта, а отнюдь не из-за более качественной игры. Нам же нужно время.

— Какова была реакция на выступление команды в Лиге чемпионов президента Шахтера Рината Ахметова?

— Он был разочарован тем, что мы не пробились в следующую стадию, но не качеством футбола, показанным командой. Он прекрасно понимает, что невозможно добиться с молодой командой результата сейчас. Победы могут чередоваться с неудачами. Еще одна проблема — отъезд игроков в сборные. Я согласен с Жозе Моринью, что футбол на уровне сборных убивает клубный футбол. Но я бы не хотел дальше развивать эту тему.

— А поддержку со стороны президента в трудные минуты вы чувствуете?

— Разумеется. Каждый день мы разговариваем с ним по телефону. Он расспрашивает об игроках, о новостях в команде. А после игры мы всегда встречаемся — обсуждаем прошедший матч. При этом президент в сферу деятельности тренера никогда не вмешивается. Если до моего прихода в Шахтер он приходил на тренировки, то теперь — нет. И в раздевалку перед игрой никогда не заходит.

— Главным и едва ли не единственным соперником в чемпионате Украины у Шахтера остается киевское Динамо. Что скажете об этом клубе?

— Мне бы хотелось, чтобы таких соперников у нас было больше. Это не здорово, когда в чемпионате за «золото» борются две команды. Сейчас вот подтянулся Днепр, Металлист заметно прогрессирует. Жду того же и от остальных. Что же касается Динамо, то матчи с киевлянами можно назвать самыми важными для нас в чемпионате Украины. Но если продолжать эту тему, мы скатимся в полемику, а мне бы этого не хотелось.

— Тот факт, что Шахтер, хотя и имеет игру в запасе, уступил первую строчку в чемпионате Днепру, оказывает на команду какое-то психологическое давление?

— Для нас это абсолютно ничего не значит. Мы сделали много ошибок в конце прошлого года и находимся на втором месте заслуженно. И цель на сезон такая же, как и всегда, — нужно сражаться и завоевать чемпионский титул.

ЧАСТЬ ЧЕМПИОНСТВА ЗЕНИТА — НАША

Как только истекают полчаса — срок, изначально обговоренный для беседы, Луческу на глазах «скисает». Он теребит в руках мобильный телефон, намекает, что у него еще полным-полно дел и что, если бы не любопытные журналисты, его жизнь была бы просто прекрасной. Но без размышлений румынского специалиста о российском футболе отпустить Луческу нет никакой возможности. И Мистер смиренно тратит «компенсированные» десять минут, размышляя о друзьях-соседях.

— Во время подготовки к весенней части чемпионата Шахтер поучаствовал в Кубке Первого канала. Это был уже третий такой турнир. Можете их сравнить?

— Мне больше всего понравился первый. Его, кстати, выиграл Шахтер. Матчи между российскими и украинскими клубами — фантастическая вещь, поэтому мотивация в нем была выше. А сейчас в Кубке Первого канала участвуют израильские команды, в этом году добавилась сербская Црвена Звезда. Теперь это нормальный, хороший турнир, но я думал, что его создавали как некий Суперкубок России и Украины. И лучше бы сюда приехали ваши Зенит, Локомотив, украинские Днепр и Металлист. Формат бы, конечно, изменился — получился бы групповой турнир, полуфиналы и финал. Но, мне кажется, всем было бы намного интереснее. И при этом нужно было бы сделать так, чтобы украинские клубы играли с российскими. Со своими соперниками мы и в чемпионате страны встречаемся регулярно, а вот с русскими помериться силами было бы здорово. Так что формула первого турнира была лучшей. Может быть, в будущем к ней вернутся, а еще лет через 10—20 у нас будет общий и очень интересный чемпионат, способный конкурировать с английским или испанским. Пока же организаторы решили иначе. По мне, это не очень хорошо.

— Сразу трое бывших игроков Шахтера — Анатолий Тимощук, Стипе Плетикоса и Войцех Ковалевски перебрались потом в Россию…

— Все они — очень хорошие футболисты. С Тимощуком, думаю, ситуация понятна — много лет он был капитаном Шахтера, и это уже говорит об уровне этого футболиста. Но он хотел уехать, и мы пошли ему навстречу. И совершили очень удачную с финансовой точки зрения сделку. Он исключительный профессионал и отличный товарищ, который был очень важной фигурой в Шахтере. На нас, конечно, отразился его уход. Даже пришлось перевести Гюбшмана из центральных защитников в полузащиту. И он, заменив Тимощука, постепенно выходит на уровень игры Анатолия. Плетикоса мне очень нравился. Это прекрасный игрок, но из-за ужесточившегося лимита на легионеров мне сложно было использовать его в основном составе. По той же причине, кстати, мы отпустили и Лаштувку. О Плетикосе могу сказать исключительно добрые слова. Он всегда вел себя безупречно. Ковалевски я не застал — когда я пришел, он уже играл в Спартаке. Но те футболисты Шахтера, кто играл с ним, — Левандовский, Тимощук, Белик, Воробей — говорили о нем только хорошее.

— На ваш взгляд, переезд этих футболистов в Россию пошел им на благо?

— Тимощук выиграл с Зенитом чемпионат России и, безусловно, помог новой команде. То, что ему сразу доверили капитанскую повязку, говорит о том, что в Зените ценят его высокий уровень и опыт. Так что часть чемпионства Зенита принадлежит Шахтеру (смеется). Мы ведь отдали им лучшего игрока Украины. Мы вообще в чемпионате России разрывались между Зенитом с Тимощуком и Спартаком с Плетикосой. Как только появлялась такая возможность, обязательно смотрели матчи с их участием, и особенно матчи между ними.

— То есть за чемпионатом России вы следите. И какое впечатление он производит?

— Да, иногда я смотрю матчи вашего чемпионата. Матчи между лидерами, теми же Зенитом и Спартаком, проходят на высоком уровне. А игры команд более низкого уровня уже не так интересны. Впрочем, такое происходит не только в России. То же самое мы видим и в Украине, и во многих других странах. Если же сравнивать уровни российского чемпионата и украинского, то у вас он, конечно, выше. А вот для того чтобы оценить качество игры, мне нужно каждый год играть против российских команд. Тогда я точно смогу сказать, кто на самом деле лучше.

— Вам как тренеру интересно смотреть российский чемпионат?

— Временами. При этом я смотрю эти игры как обычный болельщик, а не как специалист. Вообще же есть и много других интересных чемпионатов, которые нужно успевать посмотреть, — Англии, Италии, Испании, Германии. Но на это остается не так уж много времени — ведь я еще и свою команду должен успевать готовить (улыбается).