Григорий Михайлович ждал вопросов о Eвро-2012. Его нынче мало кто спрашивает о другом. Мы тоже не обошли вниманием одну из самых актуальных для Украины тем. Но нам куда интереснее был сам Суркис. Или ЕвроСуркис - как метко назвал нашего собеседника, имея в виду нынешний этап его биографии, сопровождавший нас украинский журналист.

- Был в вашей жизни момент, после которого резко повзрослели?

- В 21 год, когда родилась дочка. Сразу почувствовал себя мужчиной, появилась огромная ответственность. Тогда я действительно повзрослел.

- Пришлось зарабатывать?

- Я и до этого зарабатывал. Понял, что надо воспитать человека. Дать нечто большее, чем деньги.

- В каком возрасте заработали первые деньги?
 
- Лет в пятнадцать. Что-то купил, что-то продал...
 
- Каждый человек в юности совершал какие-то глупости. Вы тоже?
 
- Если вглядитесь в мое лицо - увидите следы студенческих дуэлей. Возможно, если б я был умнее... Или - взрослее... Или - взрослее и умнее...
 
- То что?
 
- То этих шрамов не было бы. Я ведь вполне мог остаться без глаз.
 
- А подробнее можно?

- Защищал девушку. Ехал в автобусе с товарищем и его подругой. Рядом - компания, понеслась нецензурщина и все такое. Выступил против троих парней. А закончилось банальной дракой, где я уже был один.

- Почему один?
 
- Вышли из автобуса, товарищ с девушкой уехали в другом направлении, а я побрел к дому. Там меня и поджидала знакомая троица. Никак не думал, что они меня будут выслеживать.
 
- Судя по шрамам, не кулаком вам досталось.

- Лезвием. Шрам шел через все лицо, щека висела. Этот эпизод давно забыт. Полагаю, сегодня я чувствую себя лучше, чем они.
 
- Представляем реакцию ваших родителей - когда сын приходит домой с висящей щекой.

- Дома я оказался не скоро. Потерял много крови, когда меня нашли. Мой отец врач, ему позвонили - и я попал в то отделение, где он был заведующим. Прежде такие раны шили на скобках, а на моем лице опробовали новую технологию. Поэтому шрам такой скромный, а мог быть сантиметров в пятнадцать.

- Были ситуации, когда вы сказали: "Слава богу, что у меня есть охрана"?
 
- Честно говоря, охрана не добавляет спокойствия. Постоянно с тобой чьи-то глаза, разные люди. Но охрана - это словно джентльменский набор. Приложение к Mercedes или BMW, на котором ездишь. Другой вопрос: как ты воспринимаешь телохранителей? Считаешь ли их членами семьи? Заботишься о них или нет?
 
- Заботитесь?

- Спросите у них. Думаю, и охранники, и водитель ответят "да". Они избавляют меня от лишних мыслей

- Сами за руль садитесь?
 
- Это мое отличие от большинства богатых людей. Свой бронированный Mercedes часто вожу лично.
 
- Первый Mercedes в вашей жизни появился еще при советской власти?
 
- В 91-м году. Мог купить себе любую машину раньше, но тогда это было бы воспринято неправильно. Другие не могли себе такого позволить.
 
Картина для Горбачева
 
- Возвращаетесь памятью в те времена?
 
- Конечно. В моей жизни было множество учителей. Но вот какое дело: едва человек оставляет свое кресло, о нем большинство знакомых забывает. А я воспитан по-другому.

Мои друзья до сих пор - первый президент Украины Леонид Макарович Кравчук, второй президент Леонид Данилович Кучма, многолетний мэр Киева Валентин Арсеньевич Згурский... В 91-м году трудно было представить, что возможно попасть на прием к Михаилу Сергеевичу Горбачеву. А у меня получилось. Помог Згурский.

- Что за вопрос решали, помните?
 
- Отчего ж не помнить? Горбачев стал нобелевским лауреатом. Я решил подарить ему картину американского художника на тему библейских сюжетов: на фоне дикой природы мальчик держит в руках крохотного ягненка. Передал ее Горбачеву в Георгиевском зале Кремля.
 
- Зачем вам это было нужно?
 
- Для рекламы своего бизнес-проекта. В Штатах была развита торговля по почте - и четырем миллионам американцев мы предложили купить копию этой картины с оригинальной подписью художника. Но это не слишком интересно. Важно другое: я встречался с Горбачевым. Человеком, вклад которого в историю так до конца и не понят.
 
- Судьба самой картины вам известна?
 
- Не представляю, где она сейчас.
 
- Ваш кабинет тоже весь в картинах. Какая из них особенно дорога вашему сердцу?
 
- Вот три пейзажа за вашей спиной - французского художника Буржуа. Все они потрясающе подходят к этому интерьеру. А дома у меня большая коллекция. Есть Шишкин, например. Люблю все предметы, которые меня окружают.
 
- Одного издателя спросили: "Что бы вы вынесли из дома в случае пожара?" Он ответил: "Сто лет одиночества" Маркеса". Что вынесли бы вы?
 
- Если б пришлось срочно эвакуироваться, я бы смотрел, где мои близкие. Все остальное в этот момент не волновало бы.
 
Партбилет в сейфе

- Вашего коллегу, бывшего спартаковского президента Андрея Червиченко, мы как-то спросили: "Если отобрать все ваши миллионы, через год снова будете миллионером?" "Конечно, - кивнул он. - Если голову не оторвут..."
 
- Кто-то говорит - "я сам всего добился". Я же достаточно критичен к себе, и такая формулировка мне не подходит. Повезло встретить людей, благодаря общению с которыми что-то заработал. И не хочу даже думать о том, что стану нищим. Впрочем, я настолько осторожный человек, что мне никогда не придется все начинать с нуля.
 
- Вы не выглядите осторожным. Кажется, что риск - это ваше.
 
- Знаете, когда-то я работал начальником управления комплектации киевского райисполкома. В моих руках были строительные материалы. Облицовочная плитка, линолеум, паркет, сантехника - сумасшедший дефицит! Меня преследовал соблазн стать очень-очень богатым. 

Только это значило идти по лезвию ножа, нарушать закон. Тот самый риск, о которым вы упомянули. Но как говорил Остап Бендер, есть четыреста абсолютно честных способов разбогатеть. Оттого моя нога все время была на тормозе.
 
- Это не так просто.
 
- Сложно, если у человека жажда накопления сильнее сознания того, чем ты рискуешь. Твои страдания - это лишь твои страдания, но есть еще семья. Вспоминаю об этом и задаю себе вопрос: разве я надену одновременно два костюма? Или часы сразу на обе руки?
 
В 92-м году в Киеве образовалась "великолепная семерка". Семь легальных миллионеров: я, Згурский, мой друг Виктор Медведчук, возглавлявший Союз адвокатов Украины... И однажды Медведчук сказал: "Мы будем заполнять декларации и платить налоги".
 
- Зачем?
 
- Вот! Некоторые из миллионеров с изумлением взглянули на него и задали тот же вопрос.
 
- А вы задали?
 
- В том-то и дело, что нет. Налоги надо платить. И мы официально декларировали доходы.
 
- Легенда 80-х Артем Тарасов как-то партвзносы заплатил со своих миллионов.
 
- Я миллионером стал, когда Союз уже распался. Партвзносы платить не довелось.
 
- Вячеслав Колосков партбилет по сей день держит в рабочем сейфе. При случае показывает корреспондентам.
 
- Мой тоже лежит в одном из кабинетов, в сейфе. Я его сохранил, заполняю платежную ведомость (улыбается). Если Коммунистическая партия вернется - достану, скажу: "Пожалуйста, возьмите взносы". История страны - в том числе и моя история. Быть может, я превратился в успешного человека еще и потому, что партия воспитывала последовательных людей. Умеющих думать и руководить. Я честен перед самим собой - это главное.
 
Сто отжиманий

- Любопытную фразу недавно произнес Евгений Гинер: "Я сам могу отдать последнюю рубашку, но украсть у меня ничего нельзя". Готовы повторить то же самое?
 
- Не хотел бы выглядеть человеком, у которого можно что-то украсть. Но это было.
 
- Расскажите.
 
- Уличил одного из собственных охранников. Я в тренажерном зале, а он шерстит по карманам. Выгнал вора. И дал по физиономии. Я этому парню квартиру купил, помогал... Надо уметь прощать, но некоторые вещи забыть невозможно. Ты доверяешь человеку свою жизнь - а выясняется, нельзя было доверить даже брюки.
 
- В мемуарах одного футбольного агента, имевшего с вами дело, говорится: "Суркис никогда ничего не забывает".
 
- С годами человек меняется. Суркис легко забывает то, что ему не нужно. Из ячейки памяти необходимо удалять все, что мешает в нее занести новую информацию. Раньше я хранил в голове тысячи телефонов.
 
- А записная книжка?
 
- У меня ее сроду не было. Сейчас в голове держу номера разве что близких. А до сорока лет помнил все. Гордиться тут, однако, нечем. Склероз у людей потому и появляется - перезагружают сознание лишней информацией, которая мешает жить. Теперь есть компьютеры, секретари, - зачем мне помнить и делать то, что должны запоминать и делать они? Лучше выкрою время на тренажерный зал.
 
- В зал ходите каждый день?
 
- Если в Киеве или где-то на отдыхе - шесть раз в неделю.
 
- И не надоедает?
 
- Ребята, так не будет же ни здорового тела, ни здорового духа! Бодибилдингом занимаюсь много лет, таскаю на тренировках от 7 до 15 тонн металла! Недавно забарахлил желудок, запретили подходить к тренажерам. Заодно операцию сделал, гланды удалил - в моем-то возрасте! Чувствую - выбит из привычного ритма жизни, скопилась злость к себе, к обстоятельствам. А штанга эту злость снимает.
 
- А на что злитесь?
 
- Сижу с журналистами, рассуждаю про Евро-2012. И тут мне с недоверием задают вопрос: "Неужели вы альтруист?" Все считают, что Суркис палец о палец не ударит без личной выгоды.
 
- Взрываетесь?
 
- Отвечаю: "Конечно, нет! Я не альтруист!" У людей, как слышат, глаза разгораются - наконец-то Суркис признается, сколько на этом денег заработает. Да, я амбициозный и честолюбивый человек. Но мои амбиции в том, чтобы принести пользу стране. Хотя мог бы себе позволить качаться в гамаке с сигарой. Пусть никогда и не курил.
 
- У Вячеслава Фетисова в кабинете стоит штанга. У вас ничего такого не припасено?
 
- Второй мой кабинет находится в офисе киевского Динамо. Там шикарный фитнес-центр. Дома есть тренажерный зал. После развода со второй женой перебрался жить на базу в Конча-Заспе. Когда-то ее выстроил как президент Динамо - аналогов этой базе в Европе нет. 

Сейчас осталось тренажеры завезти в Дом футбола. Тренажерный зал меня будет преследовать всегда. Иногда чувствуешь - устал, вот-вот сорвешься. Но берешь штангу - и все проходит. Злиться можешь только на себя: взял вес или не взял.
 
- Сто отжиманий - для вас не проблема?
 
- Продемонстрировать?
 
- Почему после развода жили на базе? Что, предыдущей семье квартиру оставили?
 
- И квартиру, и еще много чего. Но с моими родителями дружит и первая, и вторая, и третья жена. У меня двое детей, разница в возрасте между ними громадная. Дочке 35 лет, сыну два годика. Три внука. Родителям в этом году, тьфу-тьфу, на двоих будет 170 лет. Папе 88, маме - 82. Как раз накануне пятидесятилетия моего младшего брата Игоря отпразднуют 60 лет совместной жизни.
 
У меня удивительная семья. Такая теплота, такая любовь друг к другу! Если прилетаю в 3 часа ночи и не звоню родителям - получаю по мозгам так, что лучше в следующий раз позвонить. Моя семья - мое богатство.
 
- Кто же вас научил жесткости - в такой-то семье?
 
- Да какой я жесткий? Это снаружи. Руководителю мягким казаться нельзя. Но в душе я сентиментальный.
 
- Самый ваш жесткий поступок как президента Динамо?
 
- В 94-м принимали в Лиге чемпионов Спартак. Спонсор Лиги - Ford. А Виктору Леоненко, который забил два гола, после матча вручили Audi. Ее выкатили на беговую дорожку, Витя на этой машине круг почета по стадиону дал. И у нас возникли проблемы со спонсором. С теми, кто это устроил и нарушил регламент Лиги чемпионов, у меня был очень жесткий разговор.
 
Гранит и пластилин
 
- А случалось вспылить в общении с Лобановским?
 
- Валерий Васильевич был упрямым человеком, но в силу интеллигентности грань не переходил. Хотя логику его поступков не всегда можно было понять. У него, например, рано закончили играть Калитвинцев, Леоненко, Коновалов, Беженар. Отлично играли, стабильно выходили в основном составе, и вдруг Лобановский заявил: "Эти игроки мне больше не нужны. Делайте с ними, что хотите".
 
- Не возражали?
 
- Какое право имел возражать? Если б начал спорить - за результат должен был бы отвечать я, а не он. Умение разделить зоны ответственности, не чувствовать себя начальником во всем - большая наука. К тому же я всецело доверял Лобановскому.
 
Он был потрясающий человек. С одной стороны, мягкий, как пластилин. С другой - гранитная глыба. Администратор Динамо Саша Чубаров рассказывал случай из союзных времен. Прилетела команда после тяжелейшего матча в Тбилиси, впереди - выездная игра в еврокубках против Рапида.

Ребята попросили Чубарова сходить к Лобановскому, чтобы тот разрешил взять с собой в Австрию жен. Сам Чубаров был уверен, что это бесполезная затея. Но Лобановский неожиданно согласился, только спросил: "А они готовы взять на себя ответственность за результат? Тогда - не возражаю". Жены полетели с командой, а Динамо выиграло - 5:1!
 
Помню, когда с братом решили вернуть Лобановского из Эмиратов, в него мало кто верил. Один товарищ вообще заявил: "С ума сошли, зачем вам памятник?" Да и сам Валерий Васильевич поначалу отнесся к нам настороженно.
 
- Почему?
 
- В 93-м он был одним из тех, кто не верил в искренность намерений братьев Суркисов возродить великий клуб. Прежние руководители Динамо быстренько распродали прекрасную команду и пускали деньги на что угодно, кроме футбола. Устраивали выставки для жен, которые внезапно превратились в искусствоведов и начали переправлять за рубеж картины украинских художников.
 
- Как же вы уговорили Лобановского вернуться?
 
- Он долго не соглашался. Потом я узнал, что Лобановский на неделю заглянул в Киев. Попросил динамовского администратора Гришу Спектора позвонить ему и сказать: "Наше предложение по-прежнему в силе. Если Валерий Васильевич снова ответит "нет" - к этому вопросу возвращаться не будем".
 
- Блефовали ведь?
 
- А что было делать? Лобановский дал добро на встречу. Мы приехали к нему домой на улицу Суворова. И обо всем договорились.
 
Лобановский и моя мама
 
- Вы как-то рассказывали, что родители не пропускают игр Динамо. В их-то возрасте!
 
- За последние десять лет они были практически на всех матчах Динамо и сборной Украины! Лобановский, помешанный на приметах, ни одну женщину в самолет не пускал. Исключение составляла лишь моя мама. Однажды Валерий Васильевич взял жену на выезд, Динамо проиграло, и он сказал: "Адочка, все. Больше летать не надо".
 
Великое счастье, что сегодня имею возможность общаться с родителями. Папа любит сам пройтись по магазинам, мама может отправиться в парикмахерскую. При этом знают - если куда-то уйдут из дома и меня не предупредят, после им скажу: "Дорогие родители, забудьте о том, что я буду вам звонить и рассказывать, когда прилетаю, когда возвращаюсь..." Вот утром они укатили по делам, а я в этот момент был в тренажерном зале, звонок туда не проходил. И мне от родителей принесли записку: "Не волнуйся. Мы уехали". Так у нас принято.
 
Если спросите, без чего не могу жить, - отвечу: "Без семьи и футбола". С ними связана вся жизнь. Дедушка был почетным членом союзной федерации футбола. У нас в доме бывали легендарные люди - Качалин, Маслов, Старостины. С братом летали в Москву на все финалы Кубка СССР с участием киевского Динамо. Дружил семьями с Блохиным и Буряком. А на футбол впервые попал, когда мне было два года. И помню каждую секунду того матча на стадионе имени Хрущева - так назывался Олимпийский.
 
- В два года?!
 
- Да. Я уже в годик папу поразил. Он забыть не может, как мы переезжали на новую квартиру. Было много чемоданов. Я стоял на улице, следил за разгрузкой вещей. Так пока последний чемодан не занесли, домой не пошел.
 
- Сами еще играете в футбол?
 
- Интересная тема... Спустя месяц после нашей победы в Кардиффе состоялся очередной всеукраинский День футбола. Под окнами моего кабинета футбольное поле. Я в прошлом вратарь. Посмотрите на мои пальцы - живого места нет. Можете так выгнуть, как я?
 
- Трудно.
 
- А мне легко. Так вот, ко второму тайму я переоделся, приготовился выходить. А за моей спиной стоял вице-президент федерации Борис Воскресенский и причитал: "Григорий Михайлович, может не надо? Я в 2006 году играл в Берлине, что-то себе порвал..." И накаркал!
 
- Что случилось?
 
- Шла подача с фланга, я выпрыгнул. Вся тяжесть на одной руке. В эту секунду в меня врезается бугай килограммов на 120 из студенческой сборной. Не ломаю ключицу, к счастью, но вывих получаю приличный. Торс у меня закачанный, просто так вправить на место не удавалось. Мышцы не могли расслабиться. Сделали наркоз - и вправляли вручную. Было это год назад.
 
- Карьеру футболиста этим матчем закончили?
 
- Обижаете! У меня сын растет - как с ним не играть в футбол?!

- Последний ваш спор с братом на футбольную тему?
 
- По поводу молодого нападающего Динамо Александра Алиева. У игрока заканчивался контракт, и брат не горел желанием его продлевать. Говорил, что Алиев себя исчерпал. Я полагал иначе. В юношеской и молодежной сборной он и Милевский считались первыми талантами. У Алиева есть все - техника, чувство гола, шикарный удар.

Нужен был тренер, который бы в него поверил. Как сейчас верит Семин. Я бы ни за что не стал спорить с братом, вдобавок на повышенных тонах, если б речь шла о каком-нибудь иностранце. Хочет уйти - скатертью дорога. Но у Алиева - украинское гражданство, и я смотрю на него как на потенциального футболиста сборной.
 
- Игорь Михайлович говорит, что всегда первым идет на мировую после ваших ссор.
 
- Я трепетно отношусь к брату, иногда даже перебарщиваю. Его, 50-летнего человека, опекаю как ребенка. Наверное, мое излишнее внимание его раздражает. Можем сильно поспорить. Месяц назад на дне рождения моего сына Игорь улыбнулся: "Теперь у тебя есть Славик, будешь все время уделять ему. И я в свои 50 смогу избавиться от ощущения, что ты хочешь заменить мне папу, дай Бог ему здоровья..."
 
Ньето руки не подам
 
- Как отреагировали на слова Йожефа Сабо, который заявил в интервью, что в конце прошлого года Динамо сдало матч Металлисту?
 
- Ко многим высказываниям Йожефа Йожефовича отношусь, как к изречениям человека, который безумно устал. Он в депрессии. Но в это состояние загнал себя сам. Не надо брать на себя больше, чем можешь. Истерия не должна застилать разум.

А то на глазах всей страны разбираются конфликты - Сабо в раздевалках вышибает дверь, крушит умывальник, унитаз... Для управления такой командой, как Динамо, требуются тонкие инструменты. Сабо же убежден, что крик или оскорбительная тирада принесут больше пользы.
 
- Сабо психологически устал?
 
- Да. Хотя у него динамовская душа и человек он - замечательный. Если я кого-то и прощал без конца, так это Сабо - учитывая дружеское расположение. Не хватит пальцев, чтобы сосчитать, сколько раз Сабо возвращался в Динамо. Моя мягкотелость проявлялась в том, что каждому уходящему тренеру Динамо я пытался найти место в системе клуба.

А его сменщику приходилось считаться с тем же Сабо, который оставался вице-президентом. Семин первый тренер после Лобановского, сумевший создать в Динамо отличный микроклимат. У него нет любимчиков и старейшин, которым было бы все позволено.
 
- Есть в мире футбола человек, которому не подадите руки?
 
- Испанский судья Ньето. Помните историю с шубами, когда Динамо отлучили от еврокубков? Это была месть.
 
- Чья?
 
- Тех, кто не хотел, чтобы Суркис стал президентом Динамо. Это люди из предыдущего руководства клуба. Знаю, кто готовил эту спецоперацию. Бригада арбитров во главе с Ньето за несколько лет до этого уже судила в Киеве и приезжала на тот самый склад, где были шубы. Ньето сам попросил съездить туда снова - иначе зачем бы мы испанцев потащили по складам?
 
- Вы сделали так, чтобы Ньето пожалел о своей выходке годы спустя?
 
- Дипломатичность и присутствие в высших эшелонах европейского футбола заставляют меня уйти от ответа на этот вопрос.
 
- На выборах президента УЕФА вы поддержали Леннарта Юханссона, а не Мишеля Платини. Не колебались?
 
- Есть поза, а есть - позиция. Я не мог предать Юханссона. Если бы поступил иначе, перестал бы себя уважать. Он пожилой человек, перенес сложнейшую операцию. При нем я состоялся как функционер в УЕФА, стал членом исполкома. А Платини я сказал: "Мишель, ты друг, но истина дороже". И ни разу о своем поступке не пожалел. А ведь рисковал не только креслом в исполкоме УЕФА на ближайшие четыре года, но и нашей заявкой на проведение Eвро-2012.
 
- Знали еще до выборов, что победит Платини?
 
- Нет, конечно. У действующего президента в таких случаях всегда больше шансов. Но отыскались люди, которые в последний момент предали Юханссона. Я искренне поздравил Платини с победой, сейчас у нас великолепные отношения. Мишель нормальный человек и понимает - если я не сдал Юханссона, то не сдам и его. Сегодня, когда после выборов прошло больше года, можно утверждать, что Платини - на своем месте.

У него масса новых идей, в том числе по реформе Лиги чемпионов. Он изменил представление всех о том, как должен работать президент УЕФА. Платини живет в Женеве или Ньоне, сам принимает решения, а не отдает это на откуп администрации, как бывало прежде. Благодаря своему авторитету вместе с Блаттером ликвидировал G-14 - источник смуты в клубном футболе.
 
Сына назвал в честь Колоскова
 
- Платини уже несколько раз публично выражал беспокойство тем, как идет подготовка к чемпионату Европы-2012.
 
- Платини думает об исключении рисков. Я не обижаюсь на него, какие бы жесткие слова он ни произносил. Из личных бесед знаю: Платини со своим штабом настроен помочь Украине и Польше преодолеть любые трудности.
 
- В январе вы говорили: "За прошедшие девять месяцев мы больше потеряли, чем приобрели. Бумаги и планы готовы, в реальности ни один город, включая Киев, не продвинулся ни на шаг".
 
- Да, у нас пока только на бумаге все благополучно. Нужно создать хороший инвестиционный климат в стране. Нынче же инвесторам и подрядчикам приходится два года собирать 500 - 600 разрешений, можете себе представить? Я не собираюсь нагнетать обстановку. Понимаю, что наша страна никогда не проводила ничего подобного. А в УЕФА строгие оценочные характеристики: с каждым финалом европейский чемпионат должен выглядеть лучше и лучше.
 
- Насколько мы знаем, принят меморандум о сносе торгового комплекса возле Олимпийского. Это важное решение?
 
- Не было бы сноса - не было бы чемпионата. В правилах УЕФА  четко записано, что в случае экстремальной ситуации зритель должен покинуть стадион за 15 минут. Будьте любезны обеспечить. А бетонные конструкции торгового комплекса не позволяли выполнить эти требования. Пять лет тема сноса "Троицкого" будоражила Украину. Пять лет я боролся с ним. Скажу откровенно: не получили бы Euro - нам бы этот монстр убрать не удалось.
 
- Разрушением Троицкого вы наверняка нажили врагов среди влиятельных людей. Вас это тревожит?
 
- Не стремлюсь, чтобы меня все любили. Защита национальных интересов важнее, чем интересы одного инвестора. Даже такого мощного, как инвестор "Троицкого". Фирма "Юджин" наполовину выкуплена русским бизнесменом Вадимом Новинским. Я с ним знаком. Кажется, Вадим понял смысл моих слов: если финал не проведут на "Олимпийском", виноват будет он. И никто другой.
 
- Какой из городов вызывает у вас наибольшую озабоченность?
 
- Любой город сегодня в совокупности - не готов. Надо расселить туристов, дать им развлекательную программу, отстроить стадионы, дороги, аэропорты. Для сочинской Олимпиады большинство объектов сооружают в открытом поле. Мы же вынуждены не столько строить, сколько реконструировать.

А это обходится дороже. И в отличие от Сочи 80 процентов наших финансовых потоков на организацию чемпионата Европы - инвестиции. Еще один вопрос: у нас претендуют на проведение матчей Euro шесть городов, а УЕФА допускает четыре. В Ньоне меня прямо спросили: "Когда определитесь с городами?"
 
- Что ответили?
 
- Сказал: если все наши города смогут подготовиться, попрошу вас пересмотреть формат. Пусть принимают все шесть или хотя бы пять городов. В строительстве инфраструктуры они обязаны конкурировать между собой.
 
Кстати, после того, как в Кардиффе объявили, что чемпионат Европы пройдет у нас, мне дозвонился один российский корреспондент. Спросил, какие у меня планы. Ночку, говорю, посплю - и займусь тем, чтобы Россия получила право на Олимпиаду в Сочи. В этой победе есть и мой вклад. Такой же, как в успехе Украины есть вклад моего большого друга - Вячеслава Колоскова. Между прочим, я сына в его честь назвал.
 
Ни одного вставного зуба
 
- Вы совершали безумные поступки во имя любви?
 
- Во имя любви я разошелся с первой женой и не имел счастья в полной мере воспитывать дочь. При моем трепетном отношении к детям, уход из семьи можно назвать безумным шагом.
 
- Что бы вы хотели попробовать из того, чего никогда не делали?
 
- В космос полететь не хочу - есть еще земные дела. Все остальное уже испытал.
 
- С парашютом прыгали?
 
- Да. В двадцать лет захотелось новых ощущений.
 
- И как?
 
- Нормально. А лет в шестнадцать сиганул "солдатиком" с десятиметровой вышки. На глазах у девушек. Меня друзья представили как знаменитого чемпиона по прыжкам в воду.
 
С водой и другая история связана. В начале 80-х в Ялте сидели с друзьями за столом. Подошел парень: "В море слабо окунуться?" А на дворе апрель, вода ледяная, градусов девять. Все выжидательно смотрят на меня.

Ну я и пошел. Когда выходил на берег, думал, кондрашка хватит. Бросился в сауну для интуристов на пляже. Сидит бабушка у входа: "Сынок, не могу пустить, там иностранцы". "Тогда хоть водки налейте!" - кричу. Чудом оттаял.
 
- Старости боитесь?
 
- Если б вы увидели моего отца, в жизни не поверили бы, что ему под девяносто. Мечтаю в его возрасте сохранять такое же настроение и чувство юмора. Старость - когда человек уже не в силах себя обслуживать. Но это не про меня. В 58 лет не ощущаю себя немощным. Не стареть мне помогает любимая жена, которая младше меня на 30 лет.

Сплю по четыре-пять часов - и мне хватает. У меня до сих пор ни одного вставного зуба! Последние несколько лет практически не вылезал из самолета. Думаю, мало кто отмахал в воздухе столько верст, сколько я за это время. Особенно перед Кардиффом.
 
- Когда последний раз смеялись над собой?
 
- Над собой посмеюсь, если увижу, что наша страна не способна организовать на высоком уровне чемпионат Европы. Впрочем, очень надеюсь, что до этого не дойдет. А звонко, до слез, хохотал пару дней назад. Няня сына, выключая вечером мультфильм, говорит: "Славочка, идем спать". Обычно в таких случаях начиналась истерика. А тут двухлетний мальчишка сложил руки на груди и удивленно поднял глаза: "Света, это шутка?"
 
- У кого вам бы хотелось попросить прощения?
 
- Только у вас.
 
- За что?
 
- Пора заканчивать с вопросами. Хочу посмотреть футбол. Если буду следить в полглаза, Динамо сегодня вообще не забьет...