«Томас Шааф сказал, что видит на этом посту меня»
- Виктор Анатольевич, цитирую фразу из одного из ваших давних интервью: «Главным тренером не буду точно. Выгнать кого-то из команды - выше моих сил. Вижу себя только на вторых ролях - скаутом или обучающим футболу детвору». Сначала, после окончания карьеры, вы действительно работали с детьми, но уже летом вас ждет должность главного тренера Вердера-2...
- Все мои интервью дочка собирает, читала мне и это, так что помню, в общем. Дело было еще в бытность игроком Днепра, когда к нам на базу приезжал журналист. В общем, сколько уже лет прошло, елки-палки (улыбается)! Но тогда я был игроком с одними взглядами на футбол, жизнь, происходящее вокруг. Со временем все меняется. И с высоты нынешнего жизненного опыта те слова кажутся мне несколько наивными. Не жалею о сказанном, потому что тогда я сказал правду. Но сейчас мое мнение противоположное.
- Интересно, как вы узнали о том, что со следующего сезона будете, так скажем, вторым тренером в структуре клуба после Шаафа? Это решение Томаса или руководства клуба?
- Руководство Вердера хотело несколько изменить внутреннюю структуру клуба, направленную на структуризацию. Нужно было ввести должность спортивного директора еще и сугубо для молодежных коллективов Вердера, и на это место пригласили тренера второго состава Вердера Томаса Вольтера. И тогда возник вопрос, кто займет освободившийся пост. Решил его Томас Шааф, который сказал, что видит на нем меня. Об этом мне сказал президент клуба Клаус Дитер-Фишер. Вот так я и узнал эту приятную новость. Причем было это примерно еще где-то в конце прошлого лета.
- Назвав заслуженного человека по имени - «Томас», я не ошибся, ведь именно так он просит называть себя у подчиненных?
- Ну, Томас он, в первую очередь, для нас, коллег. Я его именно так и называю. Но поскольку здесь не употребляют в речи имя по отчеству, как у нас: «Михалыч», «Иваныч», игроки Шаафа называют просто «тренер», и это общепринятая вещь в Германии. Так что и меня Шааф называет по имени - «Виктор». А мои игроки - «тренер».
- Вы сомневались, прежде чем согласиться стать тренером второго коллектива?
- Сейчас сомнений по поводу моей профессии нет никаких, поэтому меня уже ничего не смущало. Чего скрывать – принял это предложение с радостью.
- Какая задача будет стоять перед вами?
- Задача не будет отличаться от той, которая ставиться передо мной сейчас, пока работаю с командой 17-летних, - воспитывать игроков для главной команды.
- Между командами 17-летних и вторым коллективом Вердера нет уже никого?
- Есть еще команда 19-летних, но ее я, получается, перескакиваю. Существенное отличие второй команды в том, что Региональная лига, в который мы будем выступать, - это уже мужской футбол. Ребята, например, 20-ти лет могут играть против тридцатилетних. В общем, может, теперь буду меньше общаться с родителями игроков (улыбается), с которыми был очень тесный контакт. Теперь буду ближе непосредственно к футболистам, которые отвечают за себя сами и все решения тоже принимают без чьей-то помощи. Также из первой команды мне постоянно будут делегировать на матчи по 5-6 игроков с профессиональными контрактами, которым что-то мешает раскрыться: травмы, молодость, игровая форма. Тридцать же человек из основы не могут играть одновременно, но им тоже нужна еженедельная практика – вот в моем коллективе они и будут ее получать.
- Что можете сказать об уровне Региональной лиги?
- В нашей Северной зоне он очень высок. Здесь немало бывших профессионалов, есть опытные футболисты, которые заканчивают карьеру, но в молодости выиграли немало титулов, а класс, как известно, не пропьешь.
«Друзья ли мы с Шаафом? Скажу так: разговариваем не только о футболе»
- Что было самым сложным для вас, когда начинали тренировать?
- Сложным было не стоять на тренировке в линию вместе с игроками. Теперь надо было сделать пять шагов вперед, развернуться и объяснить футболистам, пускай и молодым, что от них требую и чего жду на занятии. Почувствовать себя тренером было тяжело.
- Интересный момент: Шааф закончил игровую карьеру в 1995 году и приступил к работе с молодежью Вердера, а вы пришли в клуб на следующий год как игрок. Общение с Томасом и тесное сотрудничество у вас началось уже в 1999-м, когда он возглавил первую команду?
- Здесь существуют праздники Вердера, какие-то игры, куда приходили ветераны - поиграть или в качестве желанных гостей. С ним один год успел поиграть Бесчастных, с которым мы подружились с моим приходом в клуб. Вот и Вова рассказывал о Шаафе. К тому же тот сам иногда приходил к нам на тренировки, некоторые игроки первой команды отправлялись по разным причинам во вторую, когда ее уже тренировал Шааф. Поэтому я, конечно же, знал, что это бывший игрок Вердера. Кстати, хорошо помню его именно на этой должности, ведь у него был очень тесный контакт с наставниками первой команды: и Хансом-Юргеном Дёрнером, и Вольфгангом Сидкой, и Феликсом Магатом. По сути, теперь на мне будут те же обязанности, что были тогда на Шаафе. А потом, уже в 1999-м, была интересная история. Я был травмирован и готовился к операции. В то время как партнеры - к финальному матчу Кубка Германии против Баварии. В котором, кстати, как раз единственный мяч команды забил Юра Максимов, уже в дебюте забивший Оливеру Кану (игровое время закончилось вничью - 1:1, но Вердер выиграл по пенальти - 5:4 - прим. Football.ua). В то же время Шааф был назначен исполняющим обязанности главного тренера, и я даже помню наш первый диалог. Я ему говорю где-то за месяц до конца сезона: «Тренер, я могу играть на уколах, я готов помочь». На что он мне ответил: «Не знаю, останусь я тренировать команду или нет, но ты подумай сам: летом тебе нужно будет доказать новому главному тренеру, что ты достоин играть в стартовом составе. Если ты сейчас сыграешь на уколах, то летом будешь лечиться. Подумай о своем будущем. Тебе лучше сделать операцию сейчас».
- Следует понимать, к совету вы прислушались?
- Да. Получается, так оно и было бы, ведь я рисковал потерять где-то полгода, усугубить травму. Поэтому считаю тот шаг верным. Хотя, не скрою, тогда очень хотелось сыграть в финале, ведь я в том сезоне принимал участие во всех матчах, был основным игроком. Кстати, последний матч с Магатом мы провели против… Вольфсбурга, но его сняли даже после победы. А на последние три игры назначили Томаса Шаафа. И кто знает, как бы все сложилось, не забей Максимов в финале, или не выиграй Вердер по пенальти…
- Шааф оценил ваш поступок?
- Думаю, тот факт, что я его послушал, не остался не замеченным со временем, когда его назначили тренером без приставки «и.о.».
- Сейчас ваши отношения чисто рабочие или вы можете назвать их еще и дружбой?
- Скажу так: когда мы встречаемся, разговариваем не только о футболе…
- И что чаще всего обсуждаете, кроме него?
- Да как и все нормальные мужчины, о всем говорим понемногу. Я, конечно же, не говорю, что мы созваниваемся каждый день или можем собраться и пойти пить пиво, но когда встречаемся, никто никогда не уходит от диалога, не пытается пройти мимо незамеченным.
- А по работе?
- Очень часто общаемся - он же наш шеф-тренер! Иногда даже чувствуется, как вам сказать… Футбола тоже ведь иногда бывает много, не так ли?
«Шааф говорит детским тренерам Вердера: Я вас прошу только об одном - сзади играйте обязательно в линию, а нападающих не должно быть меньше, чем два»
- В футболе распространена практика, когда юношеские коллективы целенаправленно исповедуют один стиль игры с первой командой. От Шаафа вы тоже получаете такие требования?
- В клубе определен точный возраст, когда молодые игроки начинают заимствовать черты модели игры Вердера и структуру действий, тактики. Например, защитники начинают играть в линию, начиная с Д-юниоров, то есть парням где-то по 10-12 лет. Но в этом возрасте все очень сложно, так как четко прописано, что эти ребята не должны играть на стандартном большом поле с обычными воротами. Следовательно, играют они 9 на 9, ворота где-то 5 метров. А схемы начинают отрабатывать, скажем, с «3-2-3». На большое поле игроки переходят только с 14-ти лет, и вот тогда уже точно начинают впитывать философию Вердера. Футбол нашей команды в Бремене принято называть атрактивным (атрактивность (от лат. Аttrahere - привлекательность) - характеристика, в которой деловая программа сочетается с отдыхом или развлечениями, применяется, например, по отношению к туристическому туру - прим. Football.uа), то есть атакующим и интересным зрителям. Поэтому Шааф постоянно говорит всем тренерам детских и юношеских команд структуры: «Я вас прошу только об одном - сзади играйте обязательно в линию, а нападающих не должно быть меньше, чем два. Может быть три или четыре, но, повторяю, не меньше двух». Тактику с одним нападающим он очень не любит.
- Томас Шааф начал тренерскую деятельность в 26 лет. Будучи действующим игроком Вердера, он сам вызвался работать с юниорами клуба. А в целом этот человек отдал Вердеру всю свою футбольную жизнь - 40 лет. Скажите, что должно случиться, чтобы его уволили?
- Его не уволят никогда - это я могу сказать вам точно. Разве что он сам станет инициатором ухода, сказав, например, что устал и не может больше работать. У него здесь огромный авторитет, к нему прислушиваются. Зачем что-то менять, если этот человек знает в футболе если не все, то практически все? Кончено, бывают разные моменты, особенно - недовольство собственных болельщиков. Но это все жизненное, то, к чему нужно относиться с пониманием. И в Вердере со стороны руководителей или же нас, тренеров, понимание исходит непременно. Что уж говорить, если в плохие времена люди, работающие здесь, могут пойти на снижение зарплаты, на благо клуба, если тот оказывается в «минусе» по затратам. Из-за этого, кстати, часто Вердеру и приходится продавать ведущих игроков. Кстати, философия клуба касается и тренеров, как пример – Отто Рехагель и Томас Шааф, ведь оба проработали больше десяти лет. Шааф к тому же продолжает работать. В общем, бросаться из стороны в сторону здесь не любят, доверяя стабильности. Здесь все по-семейному.
- Вы уже 17 лет находитесь в структуре бременского клуба. Готовы ли вы посвятить ему всю жизнь, что, по сути, практически уже сделал Шааф?
- Всю жизнь?.. Знаете, чтобы что-то менять, должна быть хорошая альтернатива. Ведь рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше. Если и менять, то мне тоже хотелось бы лучшего. Но пока у меня альтернативы нет. Да и в принципе, я и не стараюсь искать. Будет - хорошо. Не будет - ничего страшного, ведь я с уверенностью могу сказать, что нахожусь сейчас на том месте, на котором мечтают быть многие. Не буду кривить душой - мне здесь нравится, все устраивает.
- Если вдруг вас позовут работать главным тренером другой команды Бундеслиги, для вас это будет тяжелый выбор?
- Очень тяжелый! Но буду в таком случае думать. Ведь мы, мужчины, благодаря тестостерону отличаемся желанием получить лучшее, мы хотим иногда драться и завоевывать. Я, как мужчина и футбольный тренер, соврал бы, если бы сказал, что всего этого не хочу. Думаю, если человек постоянно сидит на одном месте в тени, то развиваться у него вряд ли получиться. Желание быть успешней есть. Но есть и другая сторона медали: зачем мне о чем-то загадывать, если меня могут и не позвать куда-то работать до конца жизни?
- Кстати, ваш тренерский путь очень похож на путь Шаафа. Он ведь тоже начинал с юниоров и прежде, чем стать главным тренером первой команды, проработал в структуре 12 лет. У вас пошел уже девятый год, и вы с лета будете в шаге от заветного для многих кресла, с точки зрения клубной иерархии… Это часть концепции развития клуба по воспитанию наставников?
- Когда меня вызвал к себе президент, он, кончено же, начал издалека, рассказывал мне что-то, мы обменивались мнениями… А в конце он мне сказал: «Виктор, ты сейчас работаешь там, где мы готовим игроков туда, наверх. Ты работаешь с игроками переходного возраста, это очень важный участок работы, с которым ты хорошо справляешься. Мы довольны. Но в то же время, мы обязаны развивать не только футболистов, но и тренеров. Виктор, давай без сентиментальностей. Тебе тоже пора наверх». И он детально объяснил мне выбор руководства, зная, что обо мне говорят вокруг, какая у меня репутация вне работы, подхожу ли я под философию клуба. Вот это и есть Вердер. Так меня приглашали во взрослый футбол, как тренера.
«Люди должны меняться, исходя не из количества заработанных денег, а количества прожитых лет»
- Если не ошибаюсь, еще 6 лет назад вы получили тренерский диплом категории «PRO», позволяющий работать наставником всех команд Европы?
- Да, в 2007-м. Я полгода с понедельника по пятницу, как студент, ходил на лекции, учился. Было, я вам скажу, очень невесело. Прийти поспать не получалось. Хотя было на самом деле интересно. Как игрок, я понимал тогда многое, но как это все преподнести игрокам – оказывается, не знал. Объяснить, куда, зачем и почему, я вас уверяю, не так-то просто. Также я отметил бы важность моей первой деткой тренерской лицензии задолго до этого. Я тогда пришел на занятие, и мне задали первый вопрос: «Чем отличается работа над игрой головой десятилетних мальчиков и 19-летних игроков?» А я, представьте, только что стал чемпионом Германии и закончил карьеру, и уже осенью этого же года сдаю вот эти тесты! Начал что-то там плести, но мне сказали коротко: «Виктор, давайте-ка мы вас поучим, а?» В Германии ты себе не можешь позволить прийти к детям на тренировку, бросить мяч и сказать, мол, я был чемпионом Германии. Это все наука. Немцы не стесняются учиться. Сейчас, кстати, они свои взоры направили на Испанию, что, согласитесь, логично. Да и нет здесь такого, что окончил курсы, и о тебе забыли. Мне до сих пор два раза в три месяца приходят научные журналы о все новшествах футбола и его прогрессе, даже с точки зрения спортивной медицины. Каждый год мы должны посещать симпозиумы, чтобы продлить лицензию, я должен прослушать 7 часов лекций и так далее. Так что учеба здесь - процесс непрерывный.
- Если рано или поздно вы станете главным тренером, например, Вердера, это будет важнейшее событие для украинского футбола, ведь ранее ни один из тренеров не работал во главе команды из топ-чемпионатов. Как считаете, почему наших тренеров не зовут работать в Европу?
- Если меня назначают тренером второй команды Вердера, это еще не значит, что я когда-то стану наставником первой команды. Я не подсиживаю Томаса Шаафа, у меня нет такой цели, просто выполняю свою работу со старанием. Я рад, что меня здесь уважают и что я на хорошем счету. Так получилось, что я закончил здесь карьеру и выпала возможность здесь остаться. Возможно, это только кажется, что я, мол, на какой-то незыблемой высоте, потому что в Германии, а наших тренеров никуда в это время не зовут. Думаю, Валерия Васильевича Лобановского пригласили бы с удовольствием многие клубы континента… Но почему сейчас тренеров не приглашают?.. Не знаю, если честно, ведь если раньше были закрыты границы, то сейчас можно спокойно уехать в любую страну.
- Недавно вы в одном из интервью достаточно прозрачно намекнули, что не все украинские футболисты отличаются воспитанностью и образованностью («…Смотря интервью с действующими украинскими «звездами» футбола, я часто вижу, что вот он весь такой нарисованный, модно одетый, гламурный, аж светится, но при этом - не отвечает, а блеет. Говорит такое, что я понимаю: он за всю жизнь прочитал от силы одну книгу»). Касательно тренеров: может, в Европе не доверяют их знаниям (не только футбола), образованию, менталитету? Ведь не у всех тренеров нашей Премьер-лиги есть высшее образование…
- Я прекрасно знаю тренеров, с которыми работал - тот же Леонид Иосифович Буряк или Анатолий Васильевич Демьяненко. Они были кумирами нации, и, поверьте, они умеют общаться и являются интеллектуальными людьми. И я не думаю, что наши специалисты какие-то «забитые», не хочу в это верить. А по поводу футболистов, я имел в виду, что они должны соответствовать тем деньгам, которые получают, узнаваемости и статусу в обществе. Стал на ноги? Так веди себе приличнее! А у нас же получается по-другому: чем больше у человека денег, тем больше он кичится этим. Смотрю вот интервью, а футболист всем своим видом показывает, как его журналисты достали и что все они делают не так (в Германии, кстати, детей, будущих футболистов, учат, как общаться с прессой, товарищами по команде и соперниками). Это меня задевает, потому что считаю, что люди должны меняться, исходя не из количества заработанных денег, а количества прожитых лет. Хотя вы вот поставили вопрос о тренерах и игроках, но – вы уж извините – в этом контексте можно говорить и о наших журналистах или комментаторах. Я вот, например, когда смотрю украинский чемпионат, то выключаю звук в телевизоре, честное слово! Получается же еще и что плохой журналист может писать о хорошем тренере. А если такому журналисту ответят на провокацию, сразу же начинают применять санкции к наставникам, начинаются провокации. Если мы все бьем себя в грудь, что у нас сильный чемпионат, то ему соответствовать должны все приближенное к футболу профессии, в том числе журналисты. Я могу послушать экспертов, ранее играющих в футбол, как вот Сергея Нагорняка, вместе с которым играл, или Виктора Леоненка, пускай его не все любят, а когда от некомпетентных людей слышу, куда тот или другой игрок должен был бежать или бить, где »ганьба« после проигранного матча, а где нет… Извините, но именно в таких случаях звук я и выключаю.
Беседовал Игорь Матвеев, специально для Football.ua
