Конкуренции назло

"Обычно, если некая ассоциация предпринимателей отдельно взятого сектора экономики внедряет нормы, стающие не только барьером для вхождения новых игроков на их рынок, но и укреплением позиций уже действующим доминантным, ей придется противостоять антимонопольному комитету. И хотя УЕФА (напомним расшифровку аббревиатуры – Союз Европейских Футбольных Ассоциаций) до сих пор пользуется поддержкой и даже одобрением Европейской Комиссии относительно новых правил, точку в этом деле ставить слишком рано.

 

Правила Финансового фэйр-плей (ФФП), вступающие в силу с сезона 2013/14, призваны превентировать клубы от ситуации, когда затраты значительно превышают доходы. К коллективам, которые не станут подчиняться сему базирующемуся на принципе безубыточности правилу, будут применены санкции, включая возможный запрет от участия в турнирах под эгидой УЕФА.

 

Новые правила, которые впервые были представлены в 2009 году, предполагаемо должны остановить непомерно растущие финансовые убытки футбольных клубов, что, согласно УЕФА, угрожает не только отдельным (чаще всего – топовым) командам, но и европейскому футболу в целом.

 

Все это, на первый взгляд, звучит вполне резонно. Но как соглашение, в соответствии с которым участники рынка совместно решают ввести ограничение на инвестиции, нормы ФФП напоминают некий сговор, а, следовательно, нарушают европейские правила о защите конкуренции. К тому же ФФП может посягать и на другие свободы Евросоюза, включая свободу передвижения работников и услуг.

 

Эту точку зрения не разделяет Еврокомиссия. В письме, датированном 12 марта 2012 года, комиссар по вопросам конкуренции Хоакин Алмуния написал Мишелю Платини, что он приветствует правила, базирующиеся на принципе безубыточности, отметив следующее: «Этот принцип соответствует целям и стремлениям политики Евросоюза в области государственной поддержки бизнеса».

 

Однако точка зрения Европейского суда может быть совершенно иной. Это не было бы первым делом, в котором спортивные нормы меняются после соответствующего решения высшего европейского суда. Так, по итогам процесса по делу Босмана в 1995 году, Европейский суд постановил, что игрок может безвозмездно сменить клуб на любой другой, если его контракт с предыдущей командой завершился. Также базирующийся в Люксембурге суд запретил футбольным ассоциациям, равно как и УЕФА, применять квоты в составе относительно игроков, не имеющих паспорт гражданина Евросоюза.

 

Решение Европейского суда по делу Мека-Медина в 2006 году создало еще более важный прецедент: профессиональный спорт в полной мере подчиняется общим правилам европейского законодательства. Следовательно, суд рассматривает спорные вопросы в нем по тем же принципам и нормам, что и в любой другой сфере экономики. Следует отметить, что в обоих случаях в конце концов Европейская Комиссия всецело одобряла решения суда.

 

Отсюда следует, что любое видоизменение спортивных правил или норм, которые прямо влияют на конкуренцию или же затрагивают любую из свобод, охраняемых европейским законодательством, требует исключительно необходимых (или даже неизбежных) действий, не выходящих за обоснованные конечной целью рамок. ФФП затрагивает конкуренцию между футбольными клубами, а, следуя понятиям европейского законодательства, игроки являются аналогом сырья на пути к производству конечного продукта. ФФП – это совместное соглашение между клубами, целью которого является ограничение их права покупать игроков посредством лимита на трансферы и зарплаты. И это ограничение конкуренции может одновременно стать причиной нарушение права работников на свободное передвижение.

 

Еще одним важным моментом является вопрос о том, обоснованы и неизбежны ли задачи, которые собираются достигнуть с помощью внедрения ФФП. УФЕА обозначил несколько целей ФФП, первая из которых – сбережение долгосрочной финансовой стабильности европейского футбола. Это вполне похвально, но слабо тянет на существенное для ограничения конкуренции условие.

 

Второй целью является честность и прозрачность игры. На первый взгляд, она видится еще привлекательнее первой, но, на самом деле, ФФП скорее станет для нее препятствием, чем реальной помощью.

 

Европейский футбол характеризуется большим количеством дисбалансов в плане конкуренции: между клубами, играющими в турнирах под эгидой УЕФА; между различными лигами разных стран; между отдельными клубами этих самых стран. Частенько определяющим фактором финансового могущества клуба является величина внутреннего рынка, а, следовательно, и коммерческие условия, которые в нем создаются. К примеру, участие в английской Премьер-лиге всегда будет более прибыльным, нежели в шотландском первенстве. Как результат, лидирующие клубы более слабых стран, таких как Люксембург или Ирландия, всегда будут в проигрышном положении в сравнении с представителями сильных чемпионатов.

 

Правило безубыточности не включает поправку на коммерческое неравенство между командами разных по силе чемпионатов и рынков, а, следовательно, слабые клубы в большей мере пострадают от ФФП, нежели сильные и богатые. Без возможности осуществлять инвестиции на долгосрочную перспективу, маленькие клубы такими и останутся. А это определенно не соответствует духу конкуренции.

 

Даже если удастся доказать оправданность и неизбежность правил ФФП, для них будет еще одна существенна преграда – соразмерность. УЕФА наверняка придется еще убедить Европейский суд, что ФФП – наименее ограничивающий способ достижения поставленных целей.

 

И это видится практически нереальной задачей. Существующие правила УЕФА обязуют клубы перед началом сезона представить доказательства отсутствия просроченных задолженностей перед другими командами, личным персоналом и налоговыми институтами. С этими уже действующими мерами предосторожности трудно будет доказать необходимость дополнительных ограничений роста долгов, если они покрываются наличествующими ресурсами по теперешним нормам.

 

Если Европейский суд признает правила ФФП недействительными, это решение распространится и на аналогичные нормы, которые ввели у себя национальные федерации на уровне местных чемпионатов. Европейское законодательство также применительно для любой ограничительной практики, которая действует в пределах территории отдельного государства.

 

Как бы то ни было, ничего из вышесказанного не подразумевает, что защита конкуренции является препятствием для УЕФА на пути к улучшению финансовой модели футбольных клубов. Если данная организация серьезно обеспокоена данной проблемой, то во главу угла стоит первоначально ставить неравенство между футбольными клубами. УЕФА, к примеру, может поспособствовать тому, чтобы клубы из больших городов, но более слабых футбольных стран, стали более конкурентоспособны. Более претенциозное распределение доходов между клубами, а то и целыми лигами, равно как и введение аналога «налога на роскошь» для самых богатых клубов, могут стать очень уместными для этой цели.

 

Однако такое решение будут противоречить интересам клубам с наибольшим политическим влиянием. Некоторые топовые клубы Европы являются наиболее ярыми сторонниками правил, которые лишь помогут им укрепить свое доминирование. И сейчас наилучшее время для внятного напоминания со стороны антимонопольного комитета Евросоюза о том, что футбол, как и любая другая многомиллиардная отрасль экономики, должна подчиняться закону".