"У нас работа, как у саперов"
- Евгений Алексеевич, в Металлисте вы начали работать летом 2005-го, и сразу же инициировали приход в клуб Мирона Маркевича. Почему выбор пал именно на него?
- Мы были давно знакомы с Мироном Богдановичем, много общались. По духу, по мысли он очень грамотный и мудрый человек. Для меня было большой честью поработать с ним.
- На тот момент вам исполнилось тридцать лет, и вы имели семилетний опыт работы в харьковском Арсенале. Но вот какое дело: известно, что там главным условием вашей работы было НЕ тратить деньги. В Металлисте же со временем вам доверили тратить миллионы…
- Несмотря на такие контрасты, сложным для себя такой переход в карьере я назвать не могу. Тем более, в Металлисте изначально у меня тоже была задача не тратить деньги.
- И как долго она стояла перед вами?
- Да все время! По крайней мере, под тот уровень задач, которые мы решали ранее, до прихода нового руководства, тратили меньше денег, чем наши конкуренты. В этом контексте опыт, полученный в Арсенале, принес большую пользу для моей дальнейшей работы.
- Итак, переход в Металлист был явным скачком на уровень выше, но об этом мы можем судить, только оглядываясь в прошлое. А тогда вы пришли в клуб-руину. Помните, какие задачи ставились перед вами именно тогда?
- Когда я пришел в Металлист, здесь не было вообще ничего. В том числе ушла большая группа игроков и тренерский штаб. Изначально мы с Мироном Маркевичем ставили задачи перед собой сами. Серьезные же задачи появились позже. Таким переломным моментом можно назвать наш первый выход в Кубок УЕФА и матчи с Эвертоном. Началась большая игра.
- Принято считать, что футболистам после смены клуба нужно время для адаптации. Вам оно потребовалось?
- У меня не было времени адаптироваться. Если бы я этим занимался, то не было бы в клубе ни меня, ни Мирона Маркевича. У нас работа, как у саперов. Если твоя работа дает результат, – все хорошо. Если ты где-то ошибешься, смажешь, не дашь результат – тебе не простят. Идет естественный отбор.
- Сейчас Металлист считается одним из самых удачных игроков на южноамериканском трансферном рынке. Но, если вспомнить первые трансферы бразильцев, то они были неудачными. Жадер и Маркос Пауло Алвеш в Металлисте так и не заиграли. Можно сказать, что это был "первый блин"?
- Нет, никакого "блина" не было. Мы тогда собирали только бесплатных игроков, исходя из своих возможностей. Деньги на трансферы первый год не выделялись вообще. Свободными агентами мы пригласили Слюсаря, Валяева, Яроша, Джакобию, Бордияна. Единственный, за кого мы тогда заплатили – Александр Кучер, игравший в донецком Металлурге. И, тем не менее, с той командой мы с первого раза заняли пятое место.
- Сколько заплатили за Кучера?
- 70 или 80 тысяч долларов.
- Деньги на трансферы начали выделяться уже после Эвертона, правильно я понимаю?
- Ну, изредка мы какие-то приобретения все же делали и до этого. Например, за Ганцарчика пришлось заплатить какую-то суму до ста тысяч, вроде, семьдесят, а, может, и сто. Но именно после Эвертона начался другой уровень подхода к комплектации состава.
- Кстати, Жадер сейчас работает у вас в селекционной службе. Он пробыл в Харькове очень короткий отрезок времени. Кто был инициатором его возвращения уже в должности тренера-селекционера?
- Он как приехал сюда в 19 лет, так всю жизнь со мной в команде. Именно я настаивал на том, чтобы он закончил с футболом и стал селекционером. Тайсон, Шавьер, Марлос – это все его рекомендации.
- Сейчас есть множество книг по типу "Как стать богатым". Если бы вы писали книгу "Как правильно покупать футболистов в Южной Америке", на чем бы вы сделали акцент?
- (Улыбается) Наверное, на характере игрока. В Латинской Америке очень много талантов, они все умеют играть в футбол. Но одно из главных качеств – характер, харизма.
- Тайсона, например, сложно назвать покладистым…
- Да. Но у него есть характер
- А как часто встречались люди без него?
- Достаточно. Но все латиноамериканцы, поигравшие и играющие у нас сейчас – с крепкими мужскими характерами победителей.
- Есть ли у вас еще какие-то правила работы на южноамериканском трансферном рынке?
- Да, но их много. Это рабочие моменты. Да и работаю я не один – в нашей службе порядка 10-15 человек. Просто я руковожу этим процессом.
- 10-15 – это все штатные работники? В московском ЦСКА, например, штат селекционной службы состоит из 5 человек.
- Штатные. Это селекционеры, скауты, видеооператоры. Просто я организовал этот проект и руковожу им. А выделять конкретно меня – это неправильно.
"Теперь купить игроков будет легче. Но дороже"
- Вспомните первого футболиста с Латинской Америки, которого вы приглашали в Украину, когда он уже был настоящей звездой, по крайней мере, у себя дома?
- Клейтон Шавьер.
- Всегда интересно было узнать, какие рычаги убеждения вы использовали все это время, чтобы выигрывать конкуренцию в борьбе за футболистов: высокая зарплата – так ведь многие могут ее предложить, Лига Европы – так это не Лига чемпионов, Украина – явно не Швеция или Швейцария по уровню жизни, климат – тоже не то… Расскажите, на примере Шавьера.
- Это все происходит только в личной беседе. Садишься – и начинаешь убеждать. Вот и все. Раньше в Металлист было намного сложнее пригласить игрока, чем сейчас.
- Все равно, какие главные ваши доводы в разговорах с игроками?
- Это, в первую очередь, перспектива.
- Такой разговор может длиться часами?
- Месяцами! Такого игрока, как Шавьер, не убедишь за пять минут, поверьте. В его случае пришлось регулярно разговаривать с ним, его семьей, агентом. Но Клейтон умный парень. Он быстро во всем разобрался. Впрочем, как и другие наши футболисты. А сложности возникают всегда.
- Серебро Металлиста открывает широкие трансферные перспективы, ведь теперь дополнительным оружием в переговорах с игроками может стать фраза "Парень, давай к нам, играть в Лиге чемпионов!"
- Да, уже легче. Но дороже (улыбается).
- Раньше Металлист работал по системе, когда вы искали недорогих игроков, которые раскрывались и дорожали в Харькове. Нуждается ли в изменениях сия концепция, исходя из попадания в Лигу чемпионов?
- Думаю, нет. Будем идти по тому же пути. Сворачивать с него нет смысла. Думаю, пример удачнейшего трансфера Азеведо очень показателен в этом контексте.
- В первом сезоне под руководством Маркевича лучшим бомбардиром команды был Милан Мрдакович. Но в следующем сезоне он как-то быстро и легко уехал. Это яркий пример легионера, приехавшего быстро "срубить денег и уехать"?
- Нет, Мрдакович на тот момент был отличным парнем. Мы тогда получили предложение и решили продать его. И очень скоро на его место пришли Девич и Фомин – ребята посильнее Мрдаковича.
- А вообще, много таких легионеров попадалось в Металлисте?
- Таких практически не было. Когда футболист ставит финансы превыше всего, то нам с ним не по пути. Футболист должен зарабатывать много, и клуб с такими задачами, как у нас, не может не платить достойную зарплату. Но главное – это идея.
- Вы сказали "практически". Значит…
- Просто кто-то иногда допускал ошибки. Я всегда вспоминаю момент, когда в 2005-м пригласили Руслана Яроша из Закарпатья. Он был лучшим игроком команды, лидером, стал кандидатом в сборную. Но когда мы практически договорились через год о его новом контракте, он пришел, и честно сказал: "В Мариуполе мне дают существенно больше денег". В принципе, как профессионал, он все сделал правильно. Но сразу после этого перехода его карьера сломалась и сошла на нет (Ярош сыграл всего 14 матчей за Ильичевец, после чего в 30 лет закончил карьеру в Закарпатье. – А.В.).
- Я спрашивал о Девиче у Мирона Маркевича, спрошу и у вас: что вы увидели в нападающем, который забил за Волынь всего два мяча?
- Нам он очень понравился во время игры против Металлиста. Марко тогда играл на правом фланге – один по всей бровке. Мы связались с Виталием Кварцяным и пришли к выводу, что Девича и Папу Гуйе нужно приглашать в Металлист.
- Насколько важным было для вас мнение Кварцяного, ранее работавшего с Маркевичем?
- Так Кварцяный ведь сам нам их предоставил, привез даже на просмотр. Но мы же все видели своими глазами. К тому же долго раздумывать не стали – там и так все было ясно сразу.
- Официально эту информацию Металлист не разглашал, но, говорят, Жажа подписал с клубом контракт до 2016 года. Что с ним делать?
- Жажа – хороший футболист. У него просто была травма. Сейчас он лечится.
- Он останется?
- Многое будет зависеть от состояния его здоровья. Может, уедет куда-то в аренду. Проблем с режимом, о чем пишут в интернете, у него нет.
"Если есть необходимость, то и Сергею Курченко могу позвонить ночью"
- На вашем счету не только покупки хороших бразильцев. Именно вы фактически увидели потенциал в Александре Кучере, от которого отказались в киевском Динамо. Но помниться, вы сами рассказывали, что он поначалу вас не впечатлил, а потом сам приехал на просмотр еще раз... Взяли только за характер?
- Когда я работал в Арсенале, взял Кучера, когда ему не было еще 17 лет. Уже тогда было видно, что это мощь, характер. Уже тогда я позвонил одному своему футбольному другу и сказал: "В будущем – это игрок сборной Украины". Кучер – человек с отличными человеческими качествами. Это человек с идеей и мужчина, который благодаря только своему трудолюбию достиг всего. Ко всему, он очень душевный и прекрасно воспитанный. И когда я говорю о Кучере, считаю, это моя гордость.
- Есть еще один интересный харьковчанин – Сергей Пшеничных. В вашем городе его никто не разглядел, и он был вынужден начинать карьеру в молодежном составе Ворсклы, будучи воспитанников харьковского Локомотива.
- Мы следили за ним и пересекались. Когда мой отец работал начальником Арсенала, он привел его в команду. Не помню причин, но тогдашний тренер клуба от него отказался. Сергей тогда играл на позиции нападающего и подавал серьезные надежды.
- Некоторые до сих пор удивляются, почему Металлист так легко отпустил Северина Ганцарчика, ведь он на тот момент был в самом соку, что называется. Не пытались уговорить его остаться?
- Сева внес свою лепту в развитие клуба. Он навсегда будет в наших сердцах. Но, опять же, это естественный отбор: ушел Ганцарчик, пришел Пшеничных. Его уход был связан с возрастом, лимитом на легионеров и конкуренцией. Позже пришел Фининьо. То есть, игроки уровнем не слабее. Хотя Севу я бы внес в символическую сборную Металлиста за период с 2005 года.
- Беря на позицию плеймейкера Александра Рыкуна, не переживали, что он все может испортить своим отношением к режиму?
- Да он настолько талантливый, что вообще никаких переживаний не было! И, поверьте, все, что о нем говорят, в разы преувеличено, чем есть на самом деле. Нюансы какие-то были, но Саня – гений. Один их самых гениальных футболистов за всю историю украинского футбола.
- А насколько он гениален в селекционной работе в Металлисте?
- Он мне очень многое подсказывает. Я всегда прислушиваюсь к его мнению.
- Есть ли сейчас в команде игроки, которых рекомендовал Александр?
- Да, например, Олег Красноперов.
- Он был "мозгом" команды на поле, а есть ли у него тренерское будущее?
- Думаю, у него нет пока такого желания. Селекционная служба, мне кажется, это его призвание.
- Евгений Алексеевич, как-то в интервью вы следующим образом охарактеризовали ваше взаимодействие с президентом клуба и главным тренером: "Я рекомендую игрока, тренер — оценивает, президент — приобретает". После смены руководства схема осталась такой же?
- Ничего не изменилось. Сергей Курченко, имея молодой возраст, как для президента клуба, очень мудро ко всему подходит. Поэтому, увеличилось, например финансирование, но сама структура работы осталась прежней.
- В процентном соотношении, насколько увеличилось финансирование?
- В первую очередь это касается контрактов игроков. А насколько? Настолько, что это позволило занять второе место.
- То есть вы видите здесь прямую связь?
- Точно могу сказать, что от денег многое зависит. Это мотивация, стимулирование – большое дело, двумя словами.
- Вы работаете и поздней ночью. Сергею Курченко вы можете себе позволить позвонить в это время суток?
- Если такая необходимость есть, то могу позволить. Но больше я общаюсь с первым вице-президентом клуба Константином Пивоваровым. Потому что президент занимается бизнесом и часто бывает в разъездах. Но с ним мы можем созвониться в любой момент.
"Самый сложный трансфер среди украинцев – Рыкуна, среди легионеров — Сосы"
- Какой трансфер был для вас самым сложным с технической точки зрения? Кого сложней всего было убедить перейти в Металлист?
- Рыкуна. Мы взяли его в аренду, и когда он выдал прекрасный сезон, пришло время поговорить о полноценном контракте. Но мы – главный конкурент Днепра, которому он принадлежал. Вот именно тогда Металлистом были уплачены первые большие деньги – если до этого мы покупали футболистов за 100-200 тысяч, то за Рыкуна заплатили миллионы.
- А среди легионеров?
- Хосе Соса. За ним мы шли года два. Он успел перейти в Баварию, потом в Наполи, и только потом к нам. Переговоры были очень сложными.
В этот момент в кабинет Евгения Красникова зашел Папа Гуйе. Евгений Алексеевич предложил защитнику присесть, но тот вежливо отказался, добавив, что улетает домой: "Просто зашел попрощаться", — сказал Папа. После этого Евгений Красников несколько слов сказал о Гуйе.
- Папа – это легенда клуба, — говорит его спортивный директор. – Это фундамент Металлиста. Он обожает город, клуб, здесь его дом. Он же никуда не уехал, хотя было столько предложений! Сейчас он улетает — пришел попрощаться. Хороший человек и прекрасный футболист.
- Евгений Алексеевич, думаю, не все любят Харьков и Украину, как Папа. Фактор нашей страны часто мешал вам подписать того, кого вы хотели?
- Да. Очень. Но с появлением такого серьезного европейского клуба, как Шахтер, игроки с Латинской Америки более охотно едут в Украину. То есть, когда мы пришли на этот рынок, то там уже все знали, что у нас есть Шахтер.
- Извините, а о существовании Динамо знали?
- Дело в том, что Динамо работает по всему миру. У него есть игроки и из Европы, и из Африки. А Шахтер конкретно и давно работает именно в Южной Америке. У него там прекрасная репутация.
- Вы сами часто бываете в Латинской Америке, да и вообще в командировках? Никогда не подсчитывали количество дней?
- Нет. Я практически туда не летаю. Потому что если бы часто летал, то просто не успевал бы сделать все, что нужно сделать здесь. Есть селекционеры, скауты, агенты, которые дают нужную информацию. Потом она вся собирается, изучается. В общем, это сложный процесс. И работаем мы 365 дней в году.
- Бразильцы — непредсказуемые люди — это фактически аксиома. Московский ЦСКА, например, определяет игрока на адекватность в чисто человеческом плане с помощью услуг специальной компании, которая присылает на игрока резюме: что ест, хобби, детские травмы и так далее…
- Есть разные варианты. Мы такой системой не пользуемся. Но источников информации хватает. Плюс, обязательная личная беседа дает возможность раскрыть человека.
- В Металлисте существует определенный микст — бразильцы и аргентинцы. В чем разница между ними с ментальной точки зрения?
- С игровой точки зрения, аргентинцы охотней отрабатывают в защите, а бразильцы в большей мере романтики. Хотя если посмотреть на объем работы, который проделывает на поле Шавьер, то можно смело говорить о том, что и в Бразилии люди умеют и атаковать, и обороняться. А с ментальной точки зрения, и те, и другие – нормальные ребята. Какие-то различия есть, но незначительные. И между собой они тоже находят общий язык.
"Хотели приобрести Фалькао, Левандовски, Пасторе, Коноплянку"
- Самый талантливый футболист, которого вам не удалось купить?
- Ну, замахивались мы на серьезных ребят. В свое время несколько раз делали предложения Ривер Плейту по Радамелю Фалькао. Но, понятное дело, Фалькао наотрез отказался от переезда в Украину. В Польше разговаривали с агентом Роберта Левандовски, хотели приобрести Хавьера Пасторе, когда он играл еще в Уракане. Но все они отдали предпочтение другим клубам.
- Что скажете в этом контексте о Евгении Коноплянке? Как-то вы признались, что предлагали Днепру за него 15 млн евро, но днепропетровский клуб отказался. Теперь все карты сходятся: Металлист — в Лиге чемпионов и с деньгами на усиление, а Коноплянка твердо намерен покинуть Днепр…
- Первое – это футболист Днепра, и решение по нему будет принимать руководство этого клуба. Второе – все зависит от трансферной стоимости. Конечно, мы были бы счастливы, видеть Коноплянку у себя. Тем более, я лично его знаю – это и большой профессионал, и хороший человек. Но есть ряд факторов, например, отношения между клубами, которые не способствуют этому трансферу.
- Как вы считаете, сколько он стоит? Тем более, именно для Металлиста со статусом врага Днепра и с проблемной ситуацией с лимитом на легионеров?
- Главное то, что его украинский паспорт увеличивает его стоимость в разы. И это учитывая то, что он и так стоит дорого. Он стоит столько, сколько за него попросят денег.
- А сколько Металлист готов предложить?
- Тяжело сказать. 15 мы уже предлагали когда-то…
- Теперь придется платить больше?
- Думаю, нет.
- Он этого не заслужил?
- Просто мы стараемся в принципе не платить такие деньги за игроков.
- А есть ли какая-то конкретная сума, которую может себе позволить потратить Металлист во время этого трансферного окна?
- Пока мы это не обсуждали. Обсудим в ближайшее время (разговор состоялся перед игрой Металлиста с Карпатами в последнем туре. – А.В.).
- Фамилии спрашивать не буду. Но очерчен ли круг желаемых приобретений летом?
- Конечно. Он есть. Но вот кого удастся приобрести – это другой вопрос.
- А количественно, сколько Мирону Маркевичу нужно новых футболистов?
- Человек 5. В каждую линию нужно усиление.
- Исходя из ограничения заявки 25 футболистами, чтобы пробрести кого-то, нужно от кого-то избавиться…
- Да. У нас есть такая большая группа игроков: у кого-то заканчиваются контракты (например, у Фининьо он уже закончился, мы ему очень благодарны за все, но в команде, он, скорее всего, не останется), кто-то уехал в аренду в Арсенал. Думаю, мы с этим разберемся.
- С одним воспитанником, Горяиновым, заявка из 25-ти человек может превратиться в 20, через сезон – в 18. Какой есть выход?
- Никакого выхода здесь нет. Это упущения того времени, когда школа Металлиста была запущена и никому здесь ничего не надо было. Через несколько лет, я уверен, в заявке будет много наших воспитанников, посмотрите – сегодня весь дубль – это именно наши воспитанники, хотя школа работает всего четыре года. А сейчас будем исходить из реалий. Если сегодня говорить об этих заявочных нормах и лимите на легионеров, то они очень влияют на трансферную работу перед стартом в Лиге чемпионов. Очень.
- Какая кадровая ситуация в селекционной службе сейчас и какой она была, начиная с 2005-го?
- На то время кто-то в этой службе, конечно, работал. Но сейчас работают совершенно другие люди. Штат полностью изменился.
- Какие шаги для усовершенствования работы селекционного отдела нужно предпринять Металлисту, на ваш взгляд?
- Больше работать. Еще больше работать.
- Каким вы видите свой отдел через пять лет? Скажем, возможно, это будет уже 30-50 человек?
- Главное качество, а не количество. Если человек не дает результат, мы с ним прощаемся. Остаются только те, кто его дает. В этом вся суть.
Анатолий Волков, Football.ua
