Локомотивы и вагоны, которые отъездили свое и никогда больше не сдвинутся с места, уже не блестят на солнце – краска облезла, колеса заржавели. Каждый вечер группа из двадцати бездомных приходит сюда, чтобы провести очередную ночь. Жить им негде, поезда дают хоть какую-то крышу над головой. Днями они слоняются по улицам сицилийского города в поисках еды, сигарет и утраченного смысла жизни.
Худой пожилой бродяга, бродя по Палермо, часто останавливается, чтобы посмотреть, как ребятишки играют
в футбол. На его глаза наворачиваются слезы, он постоянно борется с желанием попросить у них позволить тоже сыграть. Он думает об утраченных возможностях и своем прошлом, о том, как мог добраться до вершины, но упал на дно. Вспоминает о своем двоюродном брате. Говорили, что кузен менее талантлив, но, тем не менее, он становился лучшим бомбардиром чемпионата мира. В начале 90-х, когда Тото Скиллачи боготворила вся Италия, его близкий родственник, Маурицио, как раз подсел на героин.
"Я ничего не знал о том, что он ночует в поездах, — говорит шокированный Тото. – Какое-то время он работал со мной, а потом ушел. Я не мог понять, почему. К сожалению, мы давно потеряли связь, но теперь моя семья сделает все возможное, чтобы помочь ему".
Футбольные пути братьев Скиллачи пересеклись лишь однажды – в Мессине. Сальваторе, младший на два года, был лидером джалло-росси и вскоре перешел в Ювентус, а карьера Маурицио уже шла на спад. В Мессину он перебрался из Лацио, который отказался от услуг полузащитника из-за хронической травмы. Впрочем, это была не единственная причина, по которой Скиллачи не смог стать своим в римской команде.
"Я работал с Маурицио в молодежке Палермо, Ликате, Мессине, — вспоминает Зденек Земан. – Я видел, как он рос. В те годы футбол, особенно на юге Италии, был поэзией, и Маурицио творил. Он был идолом тифози, настоящим лидером в раздевалке. Да и в плане техники Скиллачи оказался феноменом. Он мог играть в Серии А, причем на самом высоком уровне".
По словам Маурицио, свои лучшие годы он провел в Ликате – команде, которая под руководством Земана пробилась из Серии С2 в Серию С1. Официальную статистику найти довольно сложно, но некоторые источники утверждают, что в 66-ти матчах за джалло-блу Скиллачи забил 22 гола. Когда чешский специалист отправился в Фоджу, он хотел забрать одного из своих любимцев с собой. Контракт был практически подписан, однако в последний момент вмешались представители Лацио, и Маурицио переехал в столицу.
"Это было мое вознаграждение. Я чувствовал, что наступил решающий момент – я могу выстрелить, могу стать настоящей звездой. Я жил в роскоши, играл на стадионе, о котором мог только мечтать. У меня был четырехлетний контракт на 500 миллионов лир. Честно скажу – голова кружилась. Я поменял 38 машин... Когда очнулся, то было уже поздно".
Лацио отдал Маурицио в аренду в Мессину, и пресса, конечно же, не упустила момента – воссоединение братьев Скиллачи стало жаркой темой на Апеннинах. Они даже поспорили, кто забьет больше голов, но карьера Маурицио, по сути, завершилась в Риме. Повреждение сухожилия стало хроническим, больше времени он проводил в лазарете, чем на поле. Медики Мессины сумели справиться с травмой и вновь поставить Скиллачи на ноги, однако в тот момент футбол его уже мало интересовал. Все свои амбиции и надежды Маурицио оставил в прошлом, а реальность оказалась куда более суровой, чем он представлял.
Летом 1990 года Сальваторе в буквальном смысле выстрелил на весь мир. Тото Скиллачи забил шесть голов на домашнем для Италии мундиале и стал лучшим игроком турнира. "Я был рад за него, но для меня ничего не изменилось. Мы к тому времени уже мало общались, — говорит Маурицио. – Раньше все утверждали, что я был сильнее Тото. Не знаю, так ли это, но ему точно повезло больше".
Последним клубом Скиллачи стал Юве Стабия. На тренировках он почти не появлялся – появились новые увлечения. Кокаин, затем героин. Развод с женой стал последней каплей – Скиллачи пустился во все тяжкие.
Маурицио говорит, что уже давно не принимает – ему удалось справиться с зависимостью. Одно время он даже работал в футбольной академии Сальваторе, но долго не продержался. Зарплата была небольшой, а слушать каждый день упреки от родителей, которые не хотят, "чтобы их сына тренировал бывший наркоман", было невыносимо. Скиллачи просто исчез, не сказав никому ни слова.
"Я сдался. Люди осуждают меня, хотя совсем не знают. Наркотики оставляют на тебе свой след. Я потерял все контакты из мира футбола. Когда я играл, то все были друзьями – теперь рядом не осталось никого, — говорит Маурицио. – Я очень быстро лишился всего и оказался на улице. Как мне живется? Я пытаюсь воспринимать это как шутку, не драматизировать... Но не могу найти работу, а сплю в поломанном поезде. Каждый день думаю только о том, чтобы наскрести какие-то копейки и поесть".
В Палермо, недалеко от железнодорожной станции, находится место, которое называют "кладбищем поездов". Луна освещает локомотивы и вагоны, которые отъездили свое и никогда больше не сдвинутся с места. В одном из них, закутавшись в лохмотья, спит человек, чья фамилия известна на всю Италию. Человек, на пути к величию сделавший один неверный шаг, который стоил ему всего. Маурицио — "другой Скиллачи".
Юрий Шевченко, Football.ua
