- Правда ли, что о расторжении контракта с Сатурном вы узнали из информации, размещенной на официальном сайте Сатурна?

- Дело было так. Две недели назад мне позвонил мой агент Шандор Варга и сказал, что руководство Сатурна сообщило в интернете о своих намерениях разорвать со мной контракт в одностороннем порядке. Для меня эта новость стала громом среди ясного неба, потому что мне напрямую никто ничего не объяснил. В тот же день я приехал на базу и с помощью переводчика переговорил с главным тренером Юргеном Ребером, попытавшись узнать, были ли какие-то причины для столь радикального шага. Увы, ни одного четкого аргумента по ходу 15-минутной беседы я так и не услышал. "Я - тренер, а ты - игрок, - сказал мне Ребер. - А тренер ничего игроку объяснять не обязан. И вообще тебе агент должен был сказать, чтобы ты больше на базу не приезжал". Ничего себе, думаю, а ведь когда немец пришел в команду, то заявил, что открыт для любого футболиста...

- Хорошо, а что думает по поводу происходящего генеральный директор Сатурна Борис Жиганов?

- Встретиться с ним удалось только через два дня, когда он вернулся из-за границы. Но никакого вразумительного ответа он мне тоже не дал. "Что мы должны тебе объяснять? - переспросил меня Жиганов. - Таково наше решение и точка!" "Хорошо, - говорю, - хотите меня уволить - пожалуйста. Только дайте мне сначала увольнительную бумагу или соответствующий приказ, и тогда я начну заниматься поисками нового клуба".

Но выдавать мне подобный документ гендиректор отказался наотрез. Спрашиваю: "Что вы мне предлагаете"? - "Пиши заявление по собственному желанию и укажи, что наше сотрудничество прерывается по взаимному согласию сторон". Ничего себе, думаю, я еще должен ни с того ни с сего помогать вам составить бумагу, которая признает вашу же правоту!? Не будет такого. "Ладно, - сказал я ему. - Если вы считаете это справедливым, буду доказывать обратное. А так как соглашение с "Сатурном" у меня будет действовать еще 16 месяцев и формально я не уволен, значит, продолжу выполнять свои контрактные обязательства и буду каждый день приезжать на базу". Жиганов, правда, тут же обмолвился, что на въезде туда передо мной поставят шлагбаум.

- И слово свое, подозреваю, сдержал?

- Еще бы! Человек на воротах мне сказал: "Ты извини, но пускать тебя не велели". Получается, что более чем за месяц до окончания сезона меня фактически оставили без работы, а страдать должна моя семья. Мы ведь не просто так решились на переезд в новый город, отправляли детей в местную школу и налаживали быт (сын Гусина Андрей, к слову, защищает цвета юношеской команды Сатурна в первенстве области. - Прим. С-Э.).

- Сатурн собирается выплачивать вам компенсацию за почти полтора года?

- Многие люди, с которыми общался, настаивали на том, чтобы я действовал с позиции силы и требовал все положенные мне контрактом деньги за этот период, но я отказался. Принципиально считаю, что таким образом заставлю платить за ошибки конкретных людей жителей Московской области, которые в этом не виноваты.

- Почему?

- Потому что речь идет о бюджетных средствах, и если в одном месте они появляются, то из другого убывают. В данном случае пострадают обычные люди. Кстати, представители подмосковного клуба поначалу не хотели оплачивать мне даже три месяца текущего года, и только когда я заявил о том, что обращусь в Палату по разрешению споров, согласились заплатить. То есть поступить по-человечески.

На самом-то деле все упирается в отношения. Мы с руководством Сатурна могли расстаться нормально, как это принято в цивилизованном обществе. Сели бы за стол, взяли бы чашечку кофе с кусочком торта и обсудили бы все детали. Тем более что поначалу все у нас складывалось прекрасно. Обновленный в прошлом году тренерский штаб поднял клуб на 5-е место - высшее в его истории, что по достоинству оценили и простые болельщики, и губернатор. А вот затем все начало стремительно рушиться. Сначала полетела голова главного тренера Гаджиева, затем - спортивного директора Игнатьева, ассистента главного Цыганкова, доктора команды Юсуфова, а вот теперь и моя. И что интересно, со всеми расставались в одинаково молчаливой манере. Не по-людски.

- Быть может, в этом и кроется разгадка? Иными словами, вас убрали как человека Гаджиева?

- Да, но Гаджи Муслимович приглашал в команду около десятка игроков, а не меня одного, пусть даже у меня на тот момент и был тренерский статус. Но это не говорит о том, что все десять - плохие люди или непорядочные футболисты. Всех ведь все равно не выгонят.

- А вы не допускаете, что вас попросту списали как пенсионера?

- Если бы все упиралось в мой возраст, руководители клуба сформулировали бы это напрямую. Но в профессиональном коллективе на передний план выходит качество игры, а я на тренировках не слышал в свой адрес ни одного упрека со стороны того же Ребера. Более того, в октябре находился в прекрасной форме, был готов играть и наверняка бы попадал в состав - за последние два месяца провел 12 матчей! Зато когда все это случилось, руководство клуба предлагало мне окончательно перейти на должность тренера.

- Не согласились?

- Конечно, нет! Ведь понимаю, что уволить тренера значительно легче, чем футболиста. История уникальная, смех сквозь слезы, да и только - хороший сюжет для Задорнова. Хотя мне сейчас, если честно, не до смеха. Судьбу свою на данном этапе я вынужден менять кардинально. Хотя по большому счету все это могло произойти еще в августе.

- Что вы имеете в виду?

- Перед тем как ушел Гаджиев, у тренерского штаба с Жигановым состоялся серьезный разговор. Отношения у наставника и гендиректора в тот момент были натянутыми. Помнится, мы сидели в узком кругу, обсуждали ближайшее будущее команды и говорили о частной и коллективной ответственности людей, находящихся в кабинете. И тогда я сказал, что тоже считаю себя ответственным, пусть даже с недавних пор выполнял функции всего лишь игрока. "О какой ответственности ты говоришь?" - спросил меня тогда Жиганов. Принялся отговаривать и Гаджиев: тебе, мол, не нужно никуда уходить, играй спокойно...

И тем не менее я был настроен решительно. Когда Гаджиев покинул команду, на следующий же день я попросил отпустить меня вместе с ним, повторив тезис о моей персональной ответственности. Отпустить, подчеркиваю, безо всякой материальной компенсации со стороны клуба. Пришел и сказал прямым текстом: "У вас в руках моя карьера и спортивная судьба. Принимайте любое решение, но уйти я готов бесплатно". На что Жиганов ответил: "В данный момент ты - игрок, и я тебя не выгоняю. Оставайся в команде, скоро придет новый тренер, поработаешь с ним, наберешься опыта".

В тот момент речь, очевидно, шла об Альберто Дзаккерони. Но самое интересное, когда речь зашла о моем уходе, Жиганов сказал потрясающие слова: "Хочешь уйти? Пожалуйста. Положи полтора миллиона и уходи". Не рублей, как вы понимаете. "Что вы говорите? - поразился я. - Сами понимаете, что это невозможно". "Что ж, - отвечает он, - тогда тема закрыта".

- Кто бы мог подумать, что открыть ее снова вам пришлось через полтора месяца?

- Непоследовательно как-то выходит. Сначала говорят: мы тебя никуда не отпустим, а вскоре - исчезни и не появляйся. Но самое обидное другое: в августе трансферное окно, как вы понимаете, еще было открыто. В тот момент я мог и команду найти, и обстановку сменить, и детей пристроить. А сейчас мы зашли в полный тупик. Я предложил Жиганову обсудить все нюансы с Варгой. Он спросил: "А кто это?" - "Друг и агент" - "А бумагу о сотрудничестве с ним предъявить можешь?" - "Зачем вы издеваетесь?"

Варга, к слову, делал все возможное, чтобы ситуация не зашла в тупик. Шандор по натуре дипломат, но и ему пришлось тяжело, потому что он услышал со стороны Жиганова очень много ругательных слов. Настолько неприятных, что впору было почувствовать себя ущербным человеком.

- И последний, наверное, самый сложный вопрос: что дальше?

Во время предварительной беседы Шандора с Блохиным и исполнительным директором горожан Андреем Галайдой речь шла о том, чтобы я тренировался в Москве. Как-никак без официальных матчей мне предстоит провести почти полгода. На зимних сборах, разумеется, будет легче, но сейчас нужно поддерживать спортивную форму. Ну а с самим Олегом Владимировичем мы сначала беседовали по телефону, а затем и встретились. Взвесив все "за" и "против", склоняюсь к тому, чтобы вернуться в Киев. Хотя сделать это быстро, судя по всему, не удастся.

- Заканчивать карьеру вы, как я понимаю, пока не собираетесь?

- Игрок во мне еще не заснул, а тренер пока не дозрел. Пока чувствую желание и возможности, буду играть.