- У вас сейчас из-за травмы появилась возможность посмотреть на происходящее в футбольном мире со стороны?

- Главная возможность, которая у меня появилась, - отдохнуть. Сейчас все свое время уделяю семье, друзьям, родным. Мне хочется больше общения, больше положительных эмоций. В последнее время слишком много было негатива. Но я по натуре оптимист. И вера в будущее всегда помогала мне вставать, когда я спотыкался в жизни.

- За это время успели соскучиться по футболу или усталости столько накопилось, что вне игры хотелось бы оставаться подольше?

- Впереди отпуск, а после него, наверное, уже смогу сказать, что отдохнул и соскучился по работе.

- Нынешний сезон для киевского Динамо и для украинской сборной многие - называют переходным.

- Начинали мы сезон, в том числе и в Лиге чемпионов, по-боевому, но уже в середине начали поговаривать о том, что нужны изменения. Сначала сняли одного тренера, потом другого. Когда назначили Йожефа Сабо, мне это сразу не понравилось, и при первой же беседе я ему сказал: Приготовьтесь, Йожеф Йожефович, вам будет тяжело. Ему, надо сказать, так и не удалось вывести команду из кризиса. Дальше был назначен Олег Лужный, но команда была уже в тяжелом состоянии, и ему вообще было тяжело что-либо сделать.

Если говорить о сборной, то для того, чтобы составить сильную конкуренцию нашим главным фаворитам в группе - Италии и Франции, нельзя было терять ни одного очка в играх с другими соперниками. Проигрыш Грузии сразу же поставил на наших усилиях крест. Что делать дальше? Могу сказать за себя: вылечиться, восстановиться и показывать тот уровень, который от меня ждут. Что дальше делать тренерам и руководителям - решать и подсказывать не мне.

- Почему соперникам с такой легкостью удается расправляться с вами? Вспомним хотя бы матч с шотландцами: уже на 10-й минуте счет был 2:0 в их пользу. Ведь еще два года назад украинская сборная была чуть ли не самой уверенной в своих силах командой в Европе.

- Сейчас ответить на этот вопрос трудно. Те же лица, та же система подготовки, та же атмосфера. Но, думаю, нельзя долго вариться в одном котле. Нужно, чтобы появлялось что-то новое. В принципе в сборную постоянно идут вливания молодой крови, появляются из года в год новые игроки, что и меняет команду.

- То есть новым игрокам не хватает таланта, чтобы достойно менять уходящее поколение?

- Вопрос спорный. В команде собраны профессионалы, но многие не имеют достаточной игровой практики. Главной причиной был и остается низкий соревновательный уровень в чемпионате Украины.

- Вклад Шевченко в успех сборной уменьшился в связи с проблемами в его карьере?

Безусловно, он остается лидером сборной и при этом уже не показывает прежнего уровня. Его уверенная игра в Милане, его задор для нас всегда были залогом того, что он свой шанс реализует. В этом отборочном цикле он по-прежнему много забивал, но не стал настоящей угрозой для соперников. Все прекрасно видят, что с ним происходит в Челси, что у него нет прежней игровой практики и он не такой, каким был раньше. Это видят и соперники. Одно его присутствие на поле создавало проблему для обороны противника. Сейчас все изменилось. Сила любой сборной в том, что если один, пусть и явный лидер команды, не в форме, то ему можно найти достойную замену. У нас же таких ресурсов нет.

- Вернемся к киевскому Динамо. Многие считают причиной сегодняшнего положения команды перебор легионеров, которые порой даже не знают, за какой прославленный клуб они играют.

- С моей стороны некорректно говорить на эту тему. Но я хочу вернуться к тому вопросу, который мы уже затронули. На мой взгляд, приглашение Сабо стало одной из ключевых причин, из-за которой клуб оказался в таком кризисе. Прошло всего два года с его предыдущего появления, все прекрасно знали его возможности и его неспособность что-то изменить к лучшему и все равно пошли на это безнадежное дело. Потом даже пошли разговоры о том, чтобы выгнать всех, всех распустить и делать команду заново. В Динамо слишком медленно все меняется, а известно, что раз в три-четыре года надо кого-то отдавать, кого-то покупать, потому что нужна свежая кровь. Потом, у нас давно не менялась система подготовки. Почему? Не знаю. Наверное, потому, что работают все те же люди, которые пытаются наследовать и хранить дело Лобановского. А нам нужно учиться думать на поле заново. В 1990- е годы мы выигрывали у Эйндховена, Ньюкасла, Барселоны за счет хорошей обороны и сильной, налаженной атаки: Шевченко - Ребров. У нас, возможно, было огромное желание и везение, но, как известно, ходят они всегда где-то рядом.

- Парадоксальная вещь: если посмотреть список киевского Динамо, то игроков там хватит на две полноценные команды, а играть некому. Почему?

- Динамо утратило самое главное - единство коллектива. Амбиции каждого игрока должны быть подчинены интересам команды. К сожалению, сейчас этого нет. После одной игры у нас был тяжелый разговор с Сабо. Я сказал, что игроки перестали получать удовольствие от футбола. Я надеялся, что после этих слов тренер попытается начать работу, направленную на создание нужной почвы для выращивания коллектива. Этого не произошло, довольно скоро он ушел, и начались закулисные разговоры о том, что Шовковский виноват в том, что сняли Сабо.

- Давайте смотреть вперед. Вряд ли дух клуба навсегда утрачен.

- Я думаю, что в клубе начались достаточно серьезные изменения. Их инициатором стал новый генеральный директор Резо Чохонелидзе, который раньше работал в Милане менеджером по странам Восточной Европы. Меняется система подготовки. Теперь за функциональное состояние команды отвечает итальянский тренер по физподготовке — Винченцо Пинколини. Я с ним и еще с одним тренером работаю над восстановлением, над своей подготовкой к сезону. Главный тренер должен заниматься только тактикой игры. Для того чтобы понять, насколько такое разделение обязанностей будет эффективным, нужно прожить хотя бы полгода. Я согласен с мнением, что игрок должен себя готовить сам и психологически, и физически, но человек по своей натуре ленив. Каждому из нас нужно, чтобы кто-нибудь подсказывал, или направлял, или хотя бы просто смотрел. Даже простой наблюдатель может добавить необходимую мотивацию.

- Так киевское Динамо опять вернется во времена Лобановского.

- Он никогда не вел тренировку, он всегда просто наблюдал со стороны. Когда в 1996 году он вернулся в клуб, его имя уже гремело на всю Европу. Любое им сказанное слово мы ловили на лету. Я только сейчас начинаю понимать смысл его высказываний. Например: Чтобы победить кого-то, надо победить самого себя. Я не понимал, как и зачем побеждать себя. Те тесты, которые он нам предлагал, были как раз нужны для того, чтобы побеждать себя.

- Не кажется ли вам, что после ухода Лобановского все тренеры, работавшие в Динамо, пытались копировать его, а это у них плохо получалось? У Высоцкого есть фраза: Делай как я, это значит, не надо за мной, колея эта только моя, выбирайся своей колеей.

- Где-то полгода или год назад я разговаривал с тогдашним нашим помощником главного тренера о том, что, считая себя преемниками и хранителями традиций Лобановского, они забывают, что мало идти по пути, которым он шел, надо уметь, как он, видеть ситуацию на два шага вперед. Лобановский говорил: на старом багаже далеко не уедешь.

- Вас греет мысль, что вы единственный вратарь в мировом футболе, кто не пропустил ни одного гола в серии послематчевых пенальти на чемпионате мира?

- Может, будет греть, когда закончу играть. Сейчас мне ни холодно, ни жарко.

- Как вы готовились к серии пенальти в матче Швейцария - Украина?

- Я к ней не готовился. В процессе восстановления после операции из-за перелома ключицы я использовал разные способы, в том числе прошел и психологический курс. Специалисты помогали мне преодолеть чувство страха, обиды на человека, который нанес мне травму - Романа Адамова, на ситуацию в целом. Когда начались 11-метровые после матча со Швейцарией, мне удалось использовать наработанное: я полностью отключил сознание от того, что со мной происходит, где я нахожусь. Я был абсолютно спокоен, даже когда не забил Шевченко. Единственный момент, который меня зацепил, - когда Гусин пошел бить, и я вдруг понял, если он забьет, то все кончилось, и мы выиграли. Потом я уже проанализировал, что если бы дальше продолжалась серия, то, поскольку мною уже овладели эмоции, я вряд ли бы снова смог собраться.

- Известно, что вы интересуетесь философией. Возможно, это обстоятельство тоже помогло вам в том матче?

- Вы не представляете, в каком ужасном состоянии я находился, когда получил эту травму. Чемпионат мира впереди, а у меня перелом ключицы. Я первый вырвал из рук доктора снимок и стал смотреть, какой перелом, нет ли осколков и так далее. Немного успокоился, поняв, что сложность не очень серьезная и шансы есть. Мое состояние трудно описать. Огромная обида и вопрос: За что?

- Вы сильно были обижены на Адамова?

- Больше на ситуацию. Я прекрасно понимал, что он не хотел нанести мне травму. Хотя в одном из интервью я прочитал его слова: В дальнейшем я поступил так же. Только я бы так уже не играл. Фразу о том, что Вратари не такие, как все уже выучили много лет назад, и мы видим, что порой вратарю приходится даже рисковать жизнью на поле. Для того чтобы стать вратарем, надо обладать особой смелостью или просто так сложилось еще в детстве: стал вратарем, а потом некуда деваться?

Я с детства знал, что буду футболистом, и никем иным себя не представлял. Начинал играть в полузащите, потом в защите, в итоге надел перчатки и больше уже их не снимал. Кстати, вратарем стал не по своей воле — спасибо тренеру. Конечно, приятнее отдать голевую передачу, забить гол. Вратарь же всегда виноват в проигрыше. Кто пропустил? Вратарь. Можно с этим не согласиться - улыбнулся, играешь дальше. Или согласиться - тогда начинаются вратарские муки. В этой ситуации на помощь приходит крепкая психика.

- Вы долго переживали нелепый в общем-то гол словенца Ачимовича, который лишил сборную Украины путевки на Евро-2000?

- Очень долго. Для меня все было просто: техническая ошибка, мяч сорвался с ноги, и не получилось выбить его в аут. Почему не получилось, никому не интересно. Все видят счет 2:1. Мы проиграли дома и в дальнейшем не попали на чемпионат Европы. Остальные подробности, как говорится, для специалистов.

- Многие говорили, что этот гол - компенсация за тот, что Украина забила в Москве, вы как думаете?

- Объяснения можно найти какие угодно. Один мой друг сказал мне через полгода: "Представляешь, если бы мы выиграли тогда у Словении, а ты не смог бы поехать в Португалию, потому что порвал связки и провалялся в больнице все лето". Сначала я думал, что он намекает на то, что я предвидел травму и нарочно пропустил гол. Потом же выяснилось, что он, как буддист, по-своему смотрит на ситуацию и на то, что все в мире взаимосвязано.

- Говорят, вы тоже интересуетесь буддизмом?

- Кое-что просматривал, изучал, но буддистом себя назвать, конечно, не могу.

- Как удалось об этом голе окончательно забыть, что стерло его из памяти?

- Прошло три года. У киевского Динамо была игра на выезде в Донецке. Утром мы пошли на прогулку по городу. Встретили группу молодых ребят, которые, увидев нас, тут же набросились на меня со словами: Шовковский, вспомни Словению и так далее. Я остановился, посмотрел в глаза одному из них и сказал: Да, я упал лицом в дерьмо, но встал, вытерся и иду дальше, а ты лежишь в этом дерьме до сих пор. В ту минуту я понял, что отошел от гола окончательно и могу о нем говорить спокойно, глядя со стороны.

- Хотелось бы еще обсудить ваш победный гол с пенальти за суперкубок. Многие считают, что вратарь не должен бить вратарю, что это против профессиональной этики, что вы об этом думаете?

- Я с вами не согласен. Единственное чувство, которое я ощущал в тот момент, - это желание забить гол. Обычно я не смотрю, как бьют 11-метровые, но когда в той серии не забили по три мяча с каждой из сторон, я стал наблюдать, как стоит Лаштувка в воротах, и принял решение бить. Я точно знал, как надо ударить. Принял решение, что такой удар будет самым правильным. В этот момент действовал как полевой игрок и смотрел на то, как эффективнее всего исполнить удар.

- Интересно, как Лаштувка отреагировал на ваш гол?

- Ничего он не сказал. У нас дипломатические отношения. Не думаю, что я его чем-то обидел. Это не было личным состязанием, личной дуэлью. Это была игра. К футболу и надо относиться как к игре, в которой высокие ставки, порой даже жизнь бывает ставкой.

- За свою вратарскую карьеру вы научились, наверное, готовиться к пенальти, наблюдать за бьющими игроками и так далее. Есть у вас тактические приемы во время пенальти?

- Главный принцип для меня - быть частью игры. Когда человек становится частью игры, когда игра протекает сквозь него, тогда он может влиять на результат. Когда бьют пенальти, я не смотрю, кто как бьет, я стараюсь понять игрока, настроиться с ним на одну волну. При выходе один на один все зависит от быстроты принятия решения, а при пенальти есть возможность подготовиться.

- Существует мнение, что вы лучший вратарь на постсоветском пространстве, а как вы сами себя оцениваете?

- Мне на самом деле нравится похвала, но я не знаю, как на нее реагировать, поэтому стараюсь от нее уходить. Мне не нравится, когда меня критикуют, потому что все свои ошибки я вижу сам. После любого матча обязательно просматриваю кассету, анализирую игру и откладываю в свой архив. Болельщик всегда помнит последнюю игру. Если команда выиграла, я - лучший, а если проиграла, то нет.

- Вы оцениваете коллег?

- Специально за работой других вратарей я не смотрю. Я оцениваю действия вратаря в той или иной футбольной ситуации. У меня в идеале получается собирательный образ. Дасаев для меня лучший на выходах. Буффон прекрасно работает на линии и образец хладнокровия и спокойствия. В Бартезе мне нравилась определенная степень его безответственности, граничащая с раскрепощенностью. Кан своей внутренней энергетикой способен завести всю команду, и это его сильная сторона.

- Как вы относитесь к прошлым победам и неудачам?

- Я стараюсь не тратить силы на то, чтобы переживать уже произошедшее, пытаюсь понять, что произошло и что надо сделать в будущем, чтобы избежать подобных ошибок.

- Чем вы увлекаетесь помимо футбола?

- Футбол настолько все вытеснил в моей жизни, что и вспомнить другие увлечения трудно. Купил недавно мотоцикл. Получаю удовольствие от катания. Еще дайвинг захватывает, но только в отпуске. Нравится общение с приятными людьми, вино, сигара. Правда, меня уже не раз упрекнули за эти "вино, сигара" , я теперь уже не знаю, можно в этом признаваться или нельзя.