- Деннис, кто входит в твой список футбольных героев?
- Я фанател от Гленна Ходдла, это все из-за его технического мастерства: двуногий, здорово работающий с мячом, очень аккуратный. Йохан Кройфф, когда был тренером первой команды Аякса. Однажды вечером он проводил тренировочное занятие, у меня коленки тряслись. Столь известная личность занимается с 12-летними! Тем не менее он подошел ко мне и спокойно сказал: "Просто играй в свой футбол, наслаждайся этим". Позже он пригласил меня в первую команду. Говорили, что я недостаточно мощный и агрессивный футболист, но он отмечал талант.
- Какой ты отреагировал на предложение Аякса присоединиться к клубу в 12-летнем возрасте?
- Впервые они обратились ко мне, когда мне было 11, однако мои родители были очень приземленными людьми, они думали, что в Аяксе все слишком серьезно и сложно. "Это не для тебя, просто наслаждайся игрой в футбол". Позже, через год, Аякс объявился вновь. На этот раз я должен был отправиться к ним с еще одним пареньком с округи. И как только мы попали в клуб, мы сразу поняли, что у нас было неправильное представление о нем. В то время развитие молодежи было менее систематизировано: два раза в неделю была возможность наслаждаться футболом. Адаптироваться было совершенно не сложно. Конечно, от тебя требовали побеждать в каждой игре, но не так серьезно.
- Как тебе удавалось сохранять такое спокойствие под постоянным давлением: это результат годов тренировок или все дело в твоем характере?
- Я довольно сконцентрированный человек. И не привык выставлять свои эмоции на публику — только людям, с которыми работаю и тем, с кем я живу. Я никогда не нервничал, старался всегда находиться на одном уровне: хорошее не всегда настолько хорошее, а плохое – не всегда настолько плохое. Сейчас я говорю ребятам на тренировках: "Играй с улыбкой на лице". "Так вы ведь играли без нее!" — отвечают они мне. По ходу матчей я был настолько сконцентрирован, что казалось, будто у меня стальные нервы. Но внутри я действительно был счастлив.
- Больше ста голов, лучший бомбардир Эре на протяжении трех сезонов подряд... От великого бомбардира до автора великих голов. Что же так в тебе изменилось?
- Моя роль на поле изменилась. В Аяксе было понятно, что в каждой игре у тебя будет по пять моментов. В Интере за счастье был один такой. А в Арсенале мне всегда было комфортнее играть второго нападающего. Вбегать в штрафную в нужное время и подставлять ногу – это не было моей сильной стороной. Меня всегда удивлял Иан Райт. В этом он был просто невероятен.
- Каковы были ощущения после того, как ты стал лучшим бомбардиром Евро-92? Почувствовал, что наконец стал своим в этой сборной?
- Я впервые был вызван после ЧМ-1990, но это был провал. Позже у меня появилось неуемное желание вписаться в ряды национальной команды, выложиться по максимуму. Я забил в ворота немцев и шотландцев, создал несколько важных мячей. Тогда подумалось, что ко мне претензий быть не должно.
- Доводилось слышать, что Йохан Кройфф отговаривал тебя от трансфера в Интер. Почему?
- Он никогда не говорил настолько конкретно – он просто хотел, чтобы я оказался в его Барселоне. Йохан регулярно отговаривал меня от переходов, кроме каталонцев у меня и выбора-то не было! Но я всегда хотел поиграть в Италии – сильнейшем чемпионате того времени. Мне не хотелось в Милан, потому что туда уже уходили Гуллит, ван Бастен и Райкаард. Все сводилось к Ювентусу или Интеру. Лучшее впечатление у нас осталось от нерадзурри. Они обещали многое. Позже, правда, оказалось, что не все было так на самом деле. "Мы будем играть в более атакующий футбол", — говорили они. Так и было, но только в первый месяц! Тем не менее Италия сильно помогла в моем развитии. Я научился вести себя более профессионально, играл против двух-трех защитников, играл с теми, кто в первую очередь думает о себе, а не о своей команде.
- В чем заключались твои проблемы с одноклубниками по Интеру?
- Если честно, я со всеми ладил. В команде были люди, которые играли там уже 10-15 лет: Бергоми, Ферри, Баттистини. И все они относились ко мне хорошо. У меня были дружеские отношения и с Николой Берти, хороший парень. Ни с кем проблем у меня не возникало. Немного разочаровывал Рубен Соса: мы могли быть более полезны на поле, так как играли с ним двух нападающих. Может я и оставался недоволен чем-то, но на поле до стычек дело не доходило. А вне поля никаких проблем вообще не было.
- Что ты чувствовал, когда итальянские СМИ решили изменить название рубрики "Осел недели" на "Бергкамп недели"? Англичане были менее жестоки?
- Они надеялись, что я буду ежедневно с ними общаться обо всем! Я же говорил: "Если игра в воскресенье, в понедельник я, конечно, поговорю с вами об игре. Но я не собираюсь разглагольствовать о матче во вторник или среду". Я общался со СМИ два раза в неделю, так было заведено в Нидерландах, приблизительно так же в Англии. И они злились. Британские таблоиды критиковали меня, когда я не мог забить в своих первых семи-восьми матчах. Справедливо. Но я никогда не напрягался, когда люди ругали меня по футбольным мотивам. Но в Италии они выдумывали совершенно бредовые истории. Как-то я сделал себе прическу, и они написали, что мои волосы не уложены, потому что я не могу справиться с собственными волосами!
- Припоминается, как Массимо Моратти заявил Брюсу Риоку: "Тебе повезет, если Бергкамп забьет за твою команду десять голов!" Насколько сильно это подстрекнуло тебя?
- Удивительно это слышать, так как мы с Моратти неплохо общались. Он любит футбол, и в свое время не хотел, чтобы я уходил из Интера. В конце моего второго сезона в команде он сказал: "Будут изменения, оставайся". Но я не хотел ждать. С ним не было никаких недопониманий.
- Если в детстве твоя семья пристально следила за выступлениями Ман Юнайтед, а твоим любимым игроком был Гленн Ходдл... Как ты оказался в Арсенале?
- Мой отец был поклонником талантов Дениса Лоу, а не Ман Юнайтед в целом. Я также не был болельщиком Тоттенхэма, я фанател от игры Ходдла. Я изначально планировал переехать в Англию после Италии. Мне нравилась тамошняя страсть, толпы болельщиков. Мой агент знал Дэвида Дина, так как Гленн Хелдер был в Арсенале, они созвонились. Брюс Риок и Дин также много наобещали: говорили о том, что собираются активнее играть в атаке. Слышав прежде те же слова в Интере, я не мог отнестись к этому серьезно. Я подумал: "Арсенал? ОК! Они выиграли Кубок обладателей кубков, у них есть Иан Райт, сыгранная команда с 8-9 футболистами, регулярно играющими в основе". Была видна стабильность. "Мне это подходит. Это большой клуб, и они хотят играть в футбол. Да и Хайбери ничего так. Посмотрим, что будет дальше", — к такому выводу я пришел. Я не мог и представить, что проведу в этом клубе одиннадцать лет, но с самого первого дня все было именно так, как я того хотел.
- Арсенал был известен еще и тем, что там были собраны ребята пьющие: Тони Адамс, Пол Мерсон, Рэй Парлор. Это тебя шокировало?
- Я просто не мог понять, как это! По ходу предсезонной подготовки мы отправились в Швецию, тренировались дважды в день. Вечером я выходил на прогулку с женой и видел всех игроков Арсенала, сидящих в пабе. Это было невероятно. Забавно, но на тренировках последствия не замечались – настолько крепкими они были, да еще и постоянно выкладывались на 100%. Я не пил, но пользовался уважением. "Такова культура в Англии, нужно это уважать", — думал я. На следующий год пришел Арсен, и все изменилось. Позже мы добивались успеха благодаря нашим защитникам-англичанам. Они наполняли команду энергией, духом победителей, чего европейцам не хватает. Мне особо нравилась фраза: "Насколько сильно ты этого хочешь?" Хочешь ли ты этого больше, чем соперник? Чем ты готов пожертвовать? Сколько времени ты готов уделить на то, чтобы стать сильнее? Таков их моральный кодекс, таковы традиции.
- В Арсенале ты раздавал голевые передачи одну за другой; были среди них любимые? Может, та передача на Фредди Люнгберга в матче на Хайбери против Ювентуса, когда ты накрутил двух соперников и элегантно пробросил мяч на Фредди?
- Именно тот ассист и является моим любимым, хотя я и не был склонен так долго возиться с мячом. Я ждал, пока Фредди совершит рывок. Он постоянно возникал из ниоткуда, и я мог отдать ему пас.
- Боялся ли ты потерять место в стартовом составе после ухода Брюса Риока?
- В том возрасте, с тем стилем игры я никогда не беспокоился о своем месте в "старте". Когда Брюс ушел, я переживал только о том, чтобы не повторилась история с Интером. Мы неплохо провели предсезонку и тут – бум! – он ушел. Затем я узнал, что в команде будет работать Арсен Венгер, а о нем я уже был наслышан. Это меня успокоило, так как я знал его стиль по работе в Монако.
- С тем подбором игроков, который был у Голландии в 90-х, эта сборная так ничего и не выиграла. В чем была проблема: тренеры, игроки или командный дух?
- В 1992-м мы были очень близки к победе, но наша команда уже заканчивала свой цикл. Они могли быть более голодны к победам. Сделай мы еще один шаг, мы бы добились успеха. В 1994-м прошел замечательный чемпионат мира, однако мы банально были недостаточно хороши. Тем не менее мы не должны были уступать бразильцам, так как явно смотрелись сильнее их. В 1996-м... Ну, мы знаем, в чем дело: все те проблемы, которые привнесли в команду игроки Аякса. А в 1998-м мы действительно должны были побеждать. Нидерланды были сильнейшей командой на турнире. Переиграть бразильцев и дать бой французам в финале. А те с нами играть не хотели... Ситуация повторилась и на Евро-2000. Мы должны были проходить Италию и попадать в финал. Теперь в Голландии мы регулярно отрабатываем одиннадцатиметровые! У нас действительно были классные футболисты, но нам не хватало еще одного шажка. Иногда, как мне кажется, нам нужно было быть разнообразнее. У нас были технически одаренные игроки, все думающие, умеющие играть в пас и показывающие красивый футбол. Но иногда нужны и защитники, которые просто играют на отбой. Да и впереди не мешало бы сыграть эффективнее.
- Что бы ты предпочел: выиграть со сборной, играя "грязно", или проиграть с тотальным футболом?
- Финал чемпионата мира 2010 года по-прежнему тяжело вспоминать, потому что Нидерланды играли в настолько красивый футбол по ходу турнира в традиционном для себя атакующем стиле. Но почему-то они забыли сыграть так же с испанцами. Игра в отборе стала более важной составляющей, а мы в этом никогда не блистали. Мы просто не обучены играть жестко, и нам не нужно было этого делать. Вероятно, это стало следствием того, что нашей сборной не давали играть в свой футбол. Зная Франка [де Бура], Филлипа [Коку] и [Берта] ван Марвейка, я знаю, что это не было запланировано. Это просто не их стиль. Филлип сказал мне, что такого плана на игру не было. Но мне было немного стыдно. Это ведь не по-голландски, верно? Есть две прекрасные футбольные сборные: одна старается играть в футбол, а вторая делает то, что им несвойственно, — мешает играть в футбол.
- Не кажется ли тебе, что боязнь летать негативно сказывалась на твоей игре? Ведь длительные путешествия на машине или корабле прилично выматывают.
- Очень даже наоборот. Когда я перестал летать, это освободило меня. За три дня до игры я думал о перелете. Затем по ходу игры я думал об обратной дороге. По этой причине мне было тяжело наслаждаться игрой, пришлось принимать решение: или терапия, или долой самолеты. Никто не был против. Когда я переходил в Арсенал, это был едва ли не первый пункт в контракте: я не буду летать, но могу добираться куда угодно на машине. Это никогда не было проблемой.
- С кем из партнеров по атаке тебе было приятнее всего играть: ван Бастен, Анри, Клюйверт, Райт, Анелька? И кто был лучшим?
- Все всегда зависело от того, как ты приспособишься к манере игры партнера. С Николя Анелька, благодаря его великолепной скорости, все было очень просто. Я отдаю тебе передачу – ты выходишь на свидание с голкипером. Тьерри Анри с его мастерством был невероятен. Иан Райт также был чертовски хорош. Но если бы мне пришлось выбирать, я бы остановился на Анри – все из-за сезона, который мы прошли без поражений. Из нынешних футболистов я бы выбрал быстрого игрока, который постоянно совершает забегания и забивает. Давид Вилья, наверное? Есть различие в трюках и финтах. У Тьерри они были идеально отточены, каждое движение позволяло ему выйти на ударную позицию или получить удобную передачу. У Марко ван Бастена были другие козыри: он был прекрасным финишером и также мог умело обращаться с мячом. Сложно решить. Но все же остановлюсь на Тьерри, потому что я дольше с ним работал на тренировках, и у нас было отличное взаимопонимание.
- Сильнейший защитник, с которым приходилось сталкиваться?
- Лучшие – игроки вроде Сола Кемпбэлла или Йаапа Стама. Габаритные, серьезные игроки со скоростью, которые могут читать игру. Мне всегда нравилось играть против Михайловича или Матерацци – игроков с "большими" ртами, любителей жестко сыграть в отборе, наступить на палец или заехать локтем. Это меня дополнительно мотивировало. Против таких игроков действительно хочется сыграть классно, как и против тех, кто говорит: "Взгляните на меня, я шедеврален". Я это ненавидел. Мне были по душе защитники вроде Мартина Киоуна, которые усердно делали свою работу, любили пошуметь, но делали это с юмором. Киоун гордился, когда не позволял кому-то отличиться, и постоянно подначивал: "Давай-давай, попробуй. Думаешь, сможешь пройти меня? Уверен?"
- Ты ведь не планировать заниматься тренерской деятельностью по завершении карьеры. Почему передумал?
- Когда я завершал карьеру, я действительно не думал о тренерской работе. Первые два года я регулярно играл в гольф, проводил время с детьми. Мой сын выступал за местную команду, я ходил с ним на тренировки. Но как только я начал участвовать в тренировочных занятиях и сам, мне это понравилось. В Нидерландах я получил тренерскую лицензию за год. Сперва я думал, что это не для меня, затем пришла в голову мысль, почему бы не попрактиковаться еще год. В итоге получил требуемые документы, и теперь могу тренировать где угодно.
- Неужели традиционный, умный, "играющий" и красивый голландский футбол погибает?
- Да. Он погибает, но другие команды продолжают развиваться. Если посмотреть, как играют Барселона и Арсенал, — их вполне можно считать голландскими командами. Один игрок выполняет передачу, а второй, третий и четвертый находятся в движении. Сейчас голландские команды так не играют. Мяч у одного игрока, и в это время движение обозначает еще максимум один. Поэтому тот, кто просил передачу, ее и получает. А в таком случае легче обороняться. Есть парочка точных передач, а движения не хватает. Все больше строится на длинных передачах. К тому же зарубежные футболисты, переезжающие к нам, не находятся на том же уровне, что и местные воспитанники. Надеюсь, в Аяксе мы будем предоставлять шансы молодым игрокам.
Перевод Василия Обараза, Football.ua
